— Почему? — недоумённо спросил Севка.

— Глупейший вопрос! Потому что я правая. Так что — отправляемся на ярмарку или нет? — она с вызовом посмотрела на Севку.

— Спрашиваешь! Конечно, отправляемся, — закивал он.

— Тогда надевай! — Калоша пододвинулась к Севке. Тот сунул в неё ногу и…

Севка глянул на себя и обомлел. Вместо кроссовок на нём были настоящие лапти, плетенные из лыка, а вместо свитера — расшитая сатиновая рубаха. И стоял он не в музее, а на базарной площади.

— Ну и ну! — воскликнул Севка. Такая экскурсия была ему по душе. Вокруг жизнь бурлила вовсю. Шла оживлённая торговля. Живописные бабы расхаживали меж рядов в цветастых платках, а барышни — в шляпках с шёлковыми лентами. Мужики толпились возле скобяной лавки, а кто побогаче примерялся к лошадям. Торговцы нахваливали товар на разные голоса:

— Кому яблочки наливные, садовые, сахарные…

— Пряники медовые, шутка сказать — пудовые…

— Постричь, побрить, ус поправить, молодцом поставить…

— Эх, с коричкой, с гвоздичкой, с лимонной корочкой…

К Севке подошёл мальчишка, росту небольшого, на носу веснушки, вихор на макушке:

— А ты что же — нездешний будешь? — спросил он, поглядывая на Севку.

— He-а. А куда это я попал? — спросил Севка.

— Места эти знатные. Справа деревенька Какаукнется, слева хуторок Такоткликнется, а здешнее село знаменитое, его каждый знает. Позаслугам называется. Тут у нас в базарный день ярмарки проходят.

— Чего-то я про ваше знаменитое село не слышал, — усмехнулся Севка.

— Неужто ты никогда и по заслугам не получал? — удивился мальчишка.

— Вот сейчас ты у меня получишь, — запетушился Севка и погрозил мальчишке кулаком. Тот мгновенно скрылся в толпе, только рыжий вихор мелькнул, а Севка пошёл глазеть на ярмарку.

— Чего почём тут у вас продаётся? Товар-то небось так себе? — говорил он, с хозяйским видом прохаживаясь между рядами. Вдруг внимание Севки привлекла большая толпа. Народу собралось видимо-невидимо, а за чем очередь — неизвестно.

— Чего дают-то? — спросил Севка.

— Деньги, — ответили ему из толпы.

— Не может быть, чтобы деньги раздавали, — не поверил Севка и, отчаянно работая локтями, стал протискиваться в середину толпы. Тут пихнул, там толкнул, тут на ногу наступил, там затрещиной угостил, мало-помалу добрался он до первого ряда. Видит, стоит мужик в красной сатиновои рубахе и товар нахваливает:

Люди то и дело подходили к странному торговцу, а он на каждого попристальнее глянет да каждого денежкой одарит. И Севкин знакомый мальчишка уж здесь толчётся.

— Эй ты, ну-ка пусти старших, — отпихнул Севка мальчишку в сторону и встал перед торговцем. — Чего это вы деньги задаром раздаёте?

Мужик повертел Севку и так и сяк, потом обошёл его со всех сторон и говорит:

С этими словами мужик отвесил Севке такую затрещину, что тот вылетел из очереди вон.

— За что?! — Севка с кулаками бросился к мужику, но толпа уже сомкнулась, и, как он ни старался, а пролезть до обидчика не смог.

Настроение у драчуна заметно испортилось. Сердитый и насупившийся, он побрёл дальше. Ярмарка-то хороша, только без денег на ней делать нечего. А тут, как назло, откуда-то потянуло запахом жаркого и свежеиспечённого хлеба. Глядит Севка, а перед ним харчевня. Возле неё зазывалы народ скликают:

Зазывала подмигнул Севке.

— Да у меня денег нету, — для наглядности Севка вывернул пустые карманы.

— У нас харчевня особая. В ней денег не надобно, — поклонились зазывалы.

— Нормально! А чего у вас на обед? — воспрянул духом Севка.