– По поводу?

– Даша думает работать в институте. Он прямым текстом заявил, что у себя в лаборатории ее видеть не желает. У него свои методы работы, он бывает груб и строг с подчиненными, ну и конфликтов в семье из-за этого явно не хочет. Я сказал, что она прекрасный лаборант, и я ее взял бы в гистохимию. И тут началось. Он кричал, что не потерпит домогательств с моей стороны к его жене, что он делал генетическую экспертизу обоим детям, что ему помощь в исполнении супружеского долга не нужна. Я не стал слушать, ушел. Марина, я в мыслях не допускал, что он так может, между мной и Дашей ничего нет. Ты мне хоть веришь?

– …

– Молчишь! Понятно! Ты же сама дружишь с Дашей! Что ты молчишь?

– Давай закончим этот разговор, он мне не приятен. Я хотела поговорить о детях, наших старших. Дима хочет быть хирургом, и Злата тоже. Я сказала, что это не женская работа. Она обиделась.

– Марина, ты плачешь?

– Нет, тебе показалось. Ешь. Вкусно?

– Из твоих рук вкусно всегда. Мариша, в чем дело? Давай не будем вежливыми друг к другу, а обсудим и решим все раз и навсегда.

– Сережа, я не хочу чтобы ты с ней работал, я ее ненавижу, как твою любовницу и люблю как человека и жену дяди Саши. Я не пережила твоей измены, я мучаюсь от ревности все последние годы, я иногда ненавижу тебя, а потом не могу дождаться когда ты придешь. Я боюсь тебя потерять, я люблю тебя, ты мне дорог, я не могу жить без тебя как друга и как мужчины. Но я тебя не могу простить!

– Ты, знаешь, я очень хорошо тебя понимаю.

– Как ты можешь меня понимать?

– Марина, я всю нашу жизнь схожу с ума от ревности. Я для тебя вещь. Необходимая, всегда присутствующая, любимая, но вещь. Ты всегда творила, что хотела. Тебя никогда не интересовало мое мнение, по какому-то ни было вопросу. Ты мной пользовалась, когда тебе было угодно и как тебе было угодно. Я с самого твоего рождения выполнял все твои капризы и прихоти. Ты не умела и не умеешь ценить, то что я для тебя делал. Ты меня звала или отталкивала когда тебе было нужно. Ты бегала на свидания к Васе Колесникову, Грише Портману, Лёне Каукину, Саше Грибову, Коле Васильеву, ты целовалась с ними у меня на глазах. Ты устраивала мне истерики, говорила, что тебе такой яркой и красивой даже стыдно со мной показаться на улице. Ты считала меня уродом. Марина, я обыкновенный мужик, я вовсе не урод, но у меня куча комплексов по поводу моей внешности, вселенных тобой. Ты считала возможным звонить мне пьяной с очередной гулянки и просить тебя забрать из гостей потому, что у тебя нет денег на дорогу домой, а отцу ты говорить ничего не хочешь. Я приводил тебя в чувство после каждой твоей попойки и выслушивал то, что трезвая ты бы сказать постеснялась. Скажи, если бы ты не пострадала тогда в свой день рождения, ты бы вообще позвала меня? Или ты посчитала, что только я смогу любить твое изуродованное тело. Ты бы вспомнила о моем существовании? Или продолжала бы вытирать об меня ноги? Ты не можешь простить меня, но именно ты меня бросила тогда. На что ты рассчитывала? Что я здоровый не старый мужчина, буду ждать когда ты отгуляешь год на стороне и может быть вернешься ко мне? Я по-твоему ненормальный? Я не разу не спросил тебя, что и с кем у тебя было во Франции. А ты меня попрекаешь Дашей? Пойми, не она так другая. Ты лишила меня тогда семьи, и если бы не рождение Оленьки, я тебя никогда бы не простил. Я люблю тебя, и поэтому я решил запереть тебя дома и обладать тобой в одиночку, без страха тебя потерять. Марина, я иногда жалею, что они, изрезав твое тело, не тронули необыкновенно красивое лицо. Ты хотела откровенности, ты ее получила.

– Ты помнишь имена и фамилии всех парней с кем я флиртовала? Я забыла их. А ты помнишь! Сережа, ты мне никогда не верил? Как же ты жил со мной? Как ложился со мной в постель? Как ты доверил мне своих детей? Как вообще допустил, чтобы я была их матерью? Что нам теперь делать? Как жить дальше?

– Ты хочешь меня бросить в очередной раз?

– Нет. Я хочу, чтобы ты мне доверял. Я никого никогда не любила, кроме тебя. Я хотела обратить на себя внимание, я считала, что своим отвратительным поведением обретаю власть над родителями, над членами моей семьи, я была глупа. Сережа, ты всегда был моим другом, моей опорой. Мне и в голову не приходило, что тебе так больно. Видимо, ты прав, я конченая эгоистка. Сереженька, у меня никогда не было мужчин кроме тебя. Я понимаю, я заслужила. Я не хотела тебя бросать, я хотела, чтобы ты мной гордился. Господи, какая я дурра!

Она расплакалась и убежала в спальню. Сергей пожалел, что сказал ей то, что сказал. Он собирался пойти за ней утешить, приласкать, любить ее, такую родную и такую красивую… Но раздался звонок в дверь. На пороге стоял Саша Корецкий.

– Серый, прости.

– Заходи, Саша, пройди в зал, я сейчас. Я к Марине.

– Что-то случилось?

– Она плачет. Подожди в комнате.

Он обнял ее хрупкое, вздрагивающее от рыданий тело.

– Мариша, ну не надо, пожалуйста.

– Сереженька, мы вместе?

– Конечно вместе, глупенькая. Я тебя никому не отдам.

– Я тебя тоже. Куда ты? Не уходи.

– Там Саша пришел. Ты со мной к нему выйдешь?

– Зареванная? Пошли.

– УУУ, племянница, это что такое?

– Небольшой внутрисемейный конфликт. Дядя Саша, не начинай, я уже вышла из возраста, когда меня можно воспитывать. Вы с Сережей оставайтесь, а я к Даше поднимусь.

Она ушла. Саша с усмешкой проводил ее взглядом.

– Так на какой почве конфликт?

– Ревность, причем обоюдная. Саша, ты же понимаешь, что без конфликтов не бывает.

– Сколько лет вы уже вместе?

– Тридцать восемь, с ее рождения. Я периодически вспоминаю, как она приносила горшок к нам с Валеркой, усаживалась, а потом кричала: «Сережа, я уже покакала, вытри мне попу!»

– И что ты делал?

– Вытирал, и мыл ее, и кормил с ложечки, и спать укладывал.

– Да, Серый, интересная у вас семья. Кстати кто парень Златы?

– Я не знаю, она не говорила, Марина тоже.

– А почему ты в лице изменился? Думаешь, дочь всегда при тебе будет? Может Марина, как и ты не знает. Просто, я видел, как ее кто-то провожал. Собственник ты Сережка. Слушай, так ты Дашу к себе в отдел возьмешь?

– Нет, мне конфликты ни с тобой, ни с женой не к чему. Я лучше буду искать лаборантку вне семьи. И еще, меня с Дашей связываешь ты и Марина, и только, уясни себе это раз и навсегда.

– Так с твоей стороны чувств не было?

– Нет, просто она подвернулась тогда, это могла быть и Неля, или кто-то еще. Саша, твоя жена хороший порядочный человек, мать твоих детей. То что было до тебя, тебя не касается.

– Легко сказать. Вон тебя же касается, что было у Марины до тебя?

– А до меня Марины не было. Я был с ней всегда, потому меня все касается.