Накройте нам стол к полуденному чаю

С любимыми сушками и мармеладом,

А если я раньше по вам заскучаю,

Представлю, что снова мы рядом да ладом.

Ах, как мне от вас уходить нестерпимо,

Но в нашем романе нет сцены постельной,

И щелкнет замок, словно выстрелит в спину,

Как рецидивисту статьи подрасстрельной.

Притворных приличий прилежные танцы -

Зачем мы их так исполняем усердно?

Скажите мне просто: "Вам лучше остаться".

Скажите мне это от чистого сердца.

***

Юлику Татти

Не дожить мне до рассвета

И на помощь не зови -

Этой ночью в это лето

Я сгораю от любви.

Это верная примета -

На двоих один огонь.

Я ворвался в это лето,

Словно прыгнул без билета

В отъезжающий вагон.

И не нужно нам с тобою

Никаких других примет:

Нас на свете только двое,

Никого другого нет.

Нет табу и нет запретов,

Этот танец только мой.

Все, что можно этим летом,

Нам аукнется зимой.

А пока в ловушке лета

Пленены, опалены...

Мне дожить бы до рассвета,

А потом и до зимы.

Музыка. Кода

Леониду Гольдбергу

Не звучи во мне больше музыка,

Не будоражь, не тревожь,

Ты же видишь, от боли я мучаюсь,

Словно плоть мне кромсает нож.

Не звучи во мне больше ни ноткою,

Ни последним эхом зари.

Пожелтевшею старою фоткою

На обоях старых замри.

На костре своей бесноватости

Не сжигай посреди толпы

На крутом эшафоте радости,

На поленьях чужой мечты.

Не терзай ты меня, я смирная,

Я уже не пою - молчу,

По тебе, как по полю минному

Больше я бежать не хочу.

Отпусти меня, ставшая мукою

Наяву и во сне,

Не звучи во мне больше, музыка,

Не воскреснуть мне...

Но всевидящую и мудрую,

Как огонь и живая вода,

Я тебя заклинаю, музыка,

Не оставь меня навсегда.

ПЛЕННИКИ СВОБОДЫ

Волчица

Первый снег под лапами тает,

Вам живою меня не взять,

Я - последняя самка стаи

И последняя в стае мать.

За спиной моей лай собачий -

Приближается смертный час,

Знать, звезда нашей волчьей удачи

Отвернулась нынче от нас.

Мне вожак прохрипел предсмертно,

Боль, выхаркивая из груди,

На последних кровавых метрах:

"Уводи щенят, уводи!"

И бегу я по тайным тропам,

Где смешались и снег, и грязь,

И за волчьим моим галопом

Лишь следов остается вязь.

И, неопытные следопыты,

Спотыкаясь, за мною мчат

Пять последних надежд неубитых,

Пять последних моих волчат.

А за спинами, точно лава -

Не укрыться и не избежать -

Настигает нас смерть-облава,

Но живой вамменя не взять.

И когда, скрываясь из виду,

Мои дети юркнут в кусты,

Я сама под выстрелы выйду

И умру поперек тропы.

Может, я предсмертно завою,

Может, некогда будет выть -

Вы не взяли меня живою,

Ну да, впрочем, и черт со мною,

Лишь волчатам бы выжить и жить,

Чтоб избыв детский страх потери,

По округе сеяли страх

Новой стаи матерые звери

С лютой ненавистью в глазах,

Чтоб над полем заснеженным ловчим

Отделяла от дней вечера

Зверь-звезда цвета крови волчьей,

Той, что пролили вы вчера.

***

Я люблю одиночество, когда ни друзей, ни врагов,

В коммунальном ковчеге и без меня каждой твари

по паре,

Ты напрасно так сладко поешь о любви своей

без берегов,

Я в ней вязну, как муха в ночном