–– В каком смысле? Ах, да… Но где я здесь священника найду?

–– Айнур, а ты, деточка, согласилась бы с тем, чтобы твой ребёнок стал христианином?

–– Согласилась. Да будь моя воля, я бы сама приняла православие! Да только кто мне здесь позволит?!

–– Айнур! – воскликнул Миша. – Это правда?

–– Да. Для тебя – всё, что угодно.

–– А почему именно вы мне это предлагаете? – спросил Ремизов у Байсари. – Вы же мусульманка.

–– Отчасти потому, что поклялась сделать всё на свете для человека, который принесёт мне весть о смерти Дэргена. А уж тому, кто сам его убил…

–– Айнур, извини, но мне пора.

–– До встречи, любимый.

Вернувшись в гарнизон, Мишка тут же столкнулся с полковником.

–– Ну и где ты шляешься? Опять к своей девке чеченской бегал?

–– Отец!

–– А ты думал, я не знаю ничего. Чтобы я тебя возле этой девки больше не видел!

–– Она не девка, а мать моего ребёнка!

–– Только ублюдка чеченского нам и не хватало!

–– Не смей оскорблять моего сына!

–– Твоего? Не смеши меня. Может, она вообще его от Дэргена родила.

–– Отец, как ты можешь такое говорить?

–– А она тебе не рассказала, что недавно он заявился к ним ночью свататься к ней? Правда, они его прогнали.

–– А тебе это откуда известно?

–– Той ночью стрельба была. Это Дэрген ранил её отца.

–– Отец, ты не видел ребёнка, потому так говоришь.

–– А что мне на него смотреть? Что я, детей чеченских не видел?

–– Ты только посмотри и всё сразу поймёшь. Прошу тебя!

–– А что такого я должен понять?

–– Ты только взгляни.

–– Ну ладно. А где он?

–– За деревней, чуть севернее, есть заброшенный дом. Я могу проводить тебя туда.

–– Хорошо, давай побыстрее с этим разберёмся, что бы ты от меня отстал.

Миша привёл отца к домику, постучал. Байсари уже ушла, дверь открыла Айнур.

–– Ты уже вернулся? А… – она указала на полковника.

–– Он всё знает, и давно. Как сказал мне кто-то: «Прятаться нам надо получше».

–– Вы позволите пройти? – спросил Николай Степанович.

–– Да, конечно. Заходите.

Миша прошел к колыбели, взял ребёнка и показал отцу.

–– Ну и что ты скажешь на это?

Ремизов аж рот открыл от удивления. На него смотрел светлый ребёнок, и смотрел Мишиными глазами.

–– Что, сказать нечего?

–– Прости меня, сынок.

–– Отец, ты не знаешь, где можно найти священника?

–– А тебе зачем?

–– Ребёнка покрестить.

–– Этот малыш – мусульманин, и я…

–– Нет, не мусульманин, – ответила Айнур, – я не позволила сделать ему обрезание и спрятала малыша, что бы мама не выкрала его.

–– А разве твоя мать знает обо всём?

–– Знает. Она могла бы и отцу рассказать, но понимает, что отец просто убьёт меня.

–– Так где можно найти священника?

–– Здесь ты его не найдёшь, кругом одни мусульмане. Но я что-нибудь придумаю.

–– Раз так, ты не согласился бы быть его крёстным?

–– Совсем вы меня к стенке припёрли. Ну ладно, так уж и быть…

Лёша пробыл в госпитале месяц.

В то время, когда он ещё лежал там в части, в кабинете Скворцова зазвонил телефон. Майор взял трубку.

–– Да!

–– Слава!

–– Николай Степанович! Что-то случилось?

–– Те ребята, что прибыли из вашей части…

–– Кто именно? – меньше всего он хотел сейчас слышать что-то о Симакове.

–– Двоих ребят, Копылова и Симакова нужно переводить обратно к вам в часть.

–– А что они натворили? Они что, опять подрались?

–– Подрались? С чего бы это? Никаких драк. Да и вообще они, как я погляжу, друзья не разлей вода.

–– Друзья? Это что-то новенькое. А где они сейчас?

–– В госпитале. А насчет того, что они «натворили»… Они Мишку из плена вытащили! Миша вернулся! Живой!

–– Коля? А как им это удалось? Ты же мне раньше звонил, говорил, почему вы никак не можете его найти.

–– Слушай, – ответил Ремизов и вкратце рассказал историю освобождения его сына.

–– Ну Симакова, скорее всего, я больше не увижу. У него до дембеля всего 2 месяца осталось. А вот Лёша… Героический парень! Одна история о том, как он спас часть от гнева генерала Синицына чего стоит!