Дамблдор подошел к книжным полкам и принялся изучать содержимое одной из них.

– Не хотите ли чего-нибудь еще почитать? – спросил он.

Диана слегка растерялась – не каждый день директор предлагает книги из собственной библиотеки – и, естественно, согласилась:

– С удовольствием, сэр. Что-нибудь на ваш выбор.

Директор снял с полки небольшой томик в черном переплете и протянул его Диане.

– Думаю, это будет вам близко.

Это была книга «Каббала».

====== Глава 7 ======

Был урок по уходу за магическими существами, урок, который Диана мягко говоря, недолюбливала (ей не доставляло никакого удовольствия возиться со всякими малопривлекательными и часто опасными тварями) и который она терпела исключительно из-за симпатии к преподавателю – профессору Краусу. Последний сегодня притащил целый выводок недавно родившихся гиеновых моронгов – нечто среднее между африканской гиеной и мантикорой. Моронги, маленькие и полуслепые, еще могли показаться трогательными и беззащитными, но взрослые особи довольно метко плевались ядом и могли разодрать до мяса руку или ногу своими длинными и острыми, как у рыси когтями, оставляя после себя месяцами не заживающие раны. Впрочем, польза от этих тварей была, и довольно существенная – из их яда готовились многие противоядия.

Профессор Краус, среднего роста, худощавый, даже хрупкий мулат с курчавыми с проседью волосами, увлеченно рассказывал о повадках моронгов. Диана, с отвращением разглядывая детенышей, слушала его объяснения вполуха, не в силах избавиться от сонливости – это был первый урок, а она накануне почти полночи писала длиннейшее эссе по свойствам валлийского папоротника и его применении в зельеварении. Поэтому она вздрогнула, когда Краус обратился к ней с каким-то вопросом. Она уставилась на него, стараясь не показать, насколько ей безразличны эти скулящие по-щенячьи малявки, ползающие по огромной ивовой корзине, в которую заботливый Краус постелил соломы.

– Простите, сэр, я засмотрелась на них, – смущенно пояснила Диана, надеясь, что ее лицо не слишком выдавало ее истинное отношение к этим существам.

– Я спросил, знаете ли вы, какие болезни можно лечить с помощью яда моронгов, – спокойно повторил вопрос профессор, даже не обидевшись на невнимательность своей студентки. Краус, как всегда, был само дружелюбие и толерантность, за что его и любили ученики.

– Нет, сэр, не знаю. – На моей родине – а я родом с Ямайки – из их яда готовят очень сильное лекарство, способное излечивать даже онкологические заболевания на последней стадии. Но колдуны держат рецепт этого снадобья в страшном секрете и не выдают его даже под страхом смерти. Так что получить его возможно только из рук самого колдуна, изготовившего его.

Чтобы не обидеть профессора, Диана улыбнулась ему и, когда тот повернулся к другим студентам, зевнула, старательно прикрывая рот рукой.

***

«И зачем он дал мне это? – недоумевала Диана, захлопывая врученную Дамблдором книгу. – Он думает, что я не знаю, что это такое? Или, что заинтересуюсь этим только из-за своего происхождения? Если я ношу на шее подвеску в виде шестиконечной звезды, это еще не делает меня истинной еврейкой!».

Куда больше ее занимало и беспокоило появление зомби в Запретном лесу. Это значит, что тот, кто его вызвал, находится в непосредственной близости от школы, возможно в Хогсмиде. Действительно, рано авроры ушли, тот, кто эту тварь создал, был более чем в курсе планов Министерства по поимке зомби. Теперь, после их ухода у него развязаны руки, если он и вправду решил дискредитировать директора, то ему осталось только найти способ запустить это существо на территорию Хогвартса. И тогда родители детей, в ужасе от того, что по школе разгуливает ходячий мертвец, бросятся забирать своих чад домой. А там и до закрытия школы рукой подать, на карьере же Дамблдора можно будет ставить большой жирный крест. Догадывается ли об этом сам директор?

Идя по коридору в класс нумерологии она, не увидев, налетела на семикурсника со Слизерина Гефестиона Уэзерли. Он раньше играл в их команде в качестве загонщика, но постоянные проблемы с вестибулярным аппаратом заставили его бросить спорт и заняться наукой – он готовился стать медиком, и мадам Помфри уже отправила о нем самые лестные рекомендации в Школу высшей магической медицины. После его ухода из команды они с Дианой продолжали довольно плотно общаться.

– Ты чего, опять ворон считаешь? – добродушно ухмыляясь, спросил он и потер якобы ушибленное Дианой плечо. – Считаю, ты же меня знаешь, – ответила Диана, протягивая руку для пожатия. – Куда пропала? Тебя в общей гостиной почти не видно. Заучилась в конец? – Кто бы говорил! Сам, небось, от мадам Помфри да от Снейпа не вылезаешь, надежда британской колдомедицины! – Диана рассмеялась. – Слушай, факультет намерен отпраздновать первый день весны, а также заодно и день рождения Мелинды Хоукс. Обязательно приходи. – Приду, если там не будет Перкинса. – Без него – никак, – вздохнул Гефестион, – он тоже все-таки наш студент, не можем же мы его не пускать в гостиную. Если мы и внутри факультета начнем грызться, нас вообще тут сожрут, уж и так на слизеринцев все смотрят как на потенциальных поклонников Сама-знаешь-кого.

Диана слегка скривилась, но не могла не признать его правоту. И тут ей в голову пришла мысль.

– Слушай, ты когда-нибудь слышал о фамильярах? – спросила она. – Конечно. А что – захотелось обзавестись таким? Прости, я человек без предрассудков, но тебе это счастье не светит – фамильяры водятся только в семьях древних и чистокровных родов, к тому же чаще всего небедных. Так что… – парень извиняюще пожал плечами. – А в Хогвартсе у кого-либо из студентов или преподавателей есть свой фамильяр? – Был. У Джулиуса Руквуда. – То есть как это «был»? – Так. Его прирезали! – Сова?! – вырвалось у Дианы. – Именно. – Салазарову мать! – Вот именно. Руквуд сам не свой с тех пор, Клеопатра была для него более чем просто птица, если ты понимаешь…

Вечером, после тренировки, сидя у камина в гостиной Слизерина Диана долго не решалась подойти к Руквуду. Он был старшее на год, они почти не общались, а если и общались, то со стороны Руквуда Диана отчётливо ощущала неприязнь к себе. Причины неприязни были ей в целом понятны, и она, как правило, не искала его общества, но сегодня ее любопытство было сильнее взаимных предрассудков.

Подойдя, наконец, к Руквуду, она слегка дотронулась до его локтя и назвала его по имени. Он слегка дернулся и несколько сумрачно спросил: