Сам Сталкер взял с собой лук со стрелами, забросил за спину легкий АК-74 с откидным прикладом и не забыл про фирменный клюв, головка которого торчала над рюкзаком. У Сухроба остался Мосберг, применять который тот дал слово строго по команде и, в награду за понимание – получил десять пулевых патронов. Общую цель похода Лошадь сформулировал мутно – пробурчал, что надо «поднабить хабара», «пощипать жмуриков» и «нормальный сталк на базу только спать приходит». Шли, разумеется – в недавно загрузившийся Архангельский кластер через уже знакомую трещину вдоль улицы Парижских коммун.

Максим был убежден, что они с Сухробом выходили грамотно, следуя тщательно продуманной тактике и осторожно, но посмотрев – как ходит Лошадь… Да они с города не вышли. Они грубо проломились сквозь орды тварей, которые их не сожрали благодаря везению. С перебежками от подъезда к подъезду угадали верно, но исполнили на уровне дилетантов и голом оптимизме. Да и колонна, что рвалась из города – выручила здорово. Отвлекла внимание тварей на себя.

Первая их ошибка состояла в том, что они старались выбрать дворы свободные от мертвяков. То есть вообще пустые, что являлось глупостью. Зараженные на самых низших стадиях должны болтаться непременно – это верный знак, что рядом нету крупняка. Топтуны, руберы и элита зараженного мира – своих низших братьев обижали, могли ради развлечения убить и закусывали ими в случае неудачной охоты на нормальную пищу. Логика в подобном отношении просматривалась – все что не могло себя защитить или быстро убежать являлось пищей и расходным материалом. Самых низших не брали в стаи и коллективные охоты. Но они хорошо чуяли приближение сильного хищника и торопились спрятаться.

Вторым откровением явилось то, как сталкер по городу передвигался. Он не только это делал по другому – он иначе думал. Сначала присматривал точку, куда стремился добежать, потом создавал на пути легкий шум и выжидал, внимательно наблюдая за реакцией болтавшихся поблизости не опасных зомби. Если наблюдаемые не проявляли признаков паники, то вперед бегом запускался Сухроб, потом Максим, а сам Лошадь шел последним, никогда не забывая отблагодарить мертвяков ударом клюва в голову. А вот если чего-то на выбранном пути не нравилось – немедленно менял все. Сам двор, направление движения и даже квартал. Все квартиры примерно одинаковы и то, что лежит в одном магазине есть и в другом. И редко прямой путь получается безопасным и быстрым.

И, наконец – стрельба из лука! Максим в своей жизни принимал участие во множестве различных охот, но эта – превосходила все. Превосходила продуманностью, драйвом и четким пониманием психологии тварей. Если бы некто щедрый после той охоты предложил ему на выбор лук или хорошую винтовку, то выбор в пользу лука был бы однозначным.

Начиналась охота с выбора подходящей квартиры. В любом месте, но в середине дома и второго – третьего этажа не выше. С надежной дверью в подъезде. Лошадь приоткрывал створки, занимал позицию с луком – и в окно вылетала пущенная Сухробом кастрюля. На звук зараженные реагировали активно – особенно на такой громкий как выстрел или грохот железа об асфальт. Во двор подтягивалось много бегунов, мог появиться лотерейщик или топтун. Если заглядывал рубер, то охотники тихо замирали и ждали когда он удалиться. Рубер – зверь мощный, умный и не с их оружием пытаться его добыть.

Вся фишка охоты заключалась в том, что зверье на летящие стрелы не реагировало вовсе – оно тупо фланировало по двору, не понимая – вообще что происходит. Тяжелые стрелы летели мимо, били в туловище и попадали в голову, сразу убивая зараженного. Раненые вертелись на месте, в ярости бросались на других мертвяков, но определить источник угрозы у них не получалось. Понять то, что смерть прилетает сверху – их звериный ум был не в состоянии.

Весь цирк продолжался до тех пор, пока у Лошади не заканчивались стрелы и, тогда в выходящее на другую сторону улицы окно летела еще одна кастрюля. За ней еще одна – и зверье послушно перемещалось из двора на другую сторону дома. Двор пустел – там лежали одни трупы и Лошадь, бросив лук, готовил к бою автомат. Наступало время заключительного этапа – сбора трофеев.

Во двор, вооруженный острым ножиком, вылетал Сухроб и вскрывал вражьи бошки быстро, словно консервные банки. Содержимое споровых мешков летело комками в подвешенный на поясе пакет из целлофана, а Лошадь бдительно контролировал процесс через коллиматорный прицел автомата. Макс, в это время наблюдал за улицей, подбрасывая мертвякам, левой рукой новые кастрюли и не позволяя им отвлекаться от процесса. Наконец головы вскрыты, хабар в мешке, стрелы выдернуты с трупов и вся компания мигрирует в следующий квартал, пока окрестные зомби развлекаются с эмалированной посудой.

В тот день провели две успешные охоты, и оба раза отойти получилось без последствий. В трофеях числилось больше десятка бегунов, три лотерейщика и даже топтун, которому не повезло. Пущенная с тридцати метров стрела попала ему точно в глаз, уйдя в голову на треть своей длины. Сухроба с Максом охота увлекла, и они желали продолжения банкета, но Лошадь наложил командирское вето и переключил их энергию на мародерку.

Ну, мародерка так мародерка – дело привычное и не хитрое. Добрали уже кем-то распотрошенный рыбный магазинчик, дополнив свое меню консервами с тунца, форели, крабов и лосося. Максу в рюкзак засунули десятилитровую бутыль с водой, и пять бутылок виски. Печенье, кексы в упаковках, туалетная бумага. И черт возьми – надо, наконец помыться! Макс примотал, сверху, на рюкзак молочную флягу в сорок литров, надеясь греть в ней, на примусе – воду. Сухроб, на своем «станкаче» тащил два привязанных ортопедических матраса, а Лошадь двадцатилитровую канистру бензина. На базу возвращались самой безопасной, и, разумеется – наиболее длинной дорогой.

– Две горошины и семнадцать споранов! При этом не одного истраченного патрона, а патроны, парни – это деньги! А деньги в нашем мире – это те же патроны, спораны, жемчужины! Так что сегодня мы сходили за деньгами.

Наверху раздался громкий лай с подтявкиванием и друзья вскочили с топчанов:

– Маруська! Нашла, зараза – догнала! – Обрадовался Макс, а Сухроб уже карабкался по приставной лестнице наверх. Опущенная им вниз собачонка сделала ознакомительный круг по подземелью и отчаянно молотя хвостом упала на спину прямо напротив стола.