„Этой ночью

Мы молоды!

Так давайте зажжём этот мир:

Мы можем сиять ярче солнца!“

Конечно, музыканты привлекли внимание публики, и многие из прохожих узнали в девушке, для которой они исполняли эту композицию, Нину. По окончании этого маленького волшебства Добрев даже снова пришлось вспомнить о своей работе: некоторые поклонники „Дневников“ подходили и просили дать автограф. Впрочем, в этот момент Нина была настолько счастлива, что с радостью исполнила просьбы фанатов, хоть и надолго у оперы Гарнье задерживаться не стала: поблагодарив ребят за такой сюрприз, болгарка вернулась в машину к Жерому, чтобы прочитать очередную записку Йена и понять, куда ей двигаться дальше.

„Если к закрытию бара ты почувствуешь себя неважно, знай: у тебя есть как минимум один человек, который, как в этой песне, отвезёт тебя домой“, — своё маленькое письмо Йен начал, процитировав строки из песни, которую только что слушала Нина, немного их изменив.

„Надеюсь, тебе понравилось выступление уличных музыкантов. У них ты должна была получить две буквы и апостроф. Уже можешь попробовать составить фразу, но от выполнения ещё двух заданий это тебя не освободит:) Следующий пункт назначения тебе искать не придётся, его я назову сам: это книжный магазин ‚Librairie Galignani‘. Я знаю, как ты любишь роман Виктора Гюго ‚Собор Парижской Богоматери‘. Я недавно прочёл его (и мы обязательно с тобой его обсудим), и теперь из головы у меня не идёт одна фраза: я понял, что она очень точно характеризует то, что я чувствую по отношению к тебе. Конечно, искать эти слова в книге тебе не нужно: на это может уйти весь день. Поэтому я выписал их на форзац другой книги, не менее интересной, хоть и относящейся к совершенно иной области литературы. Она принадлежит авторству Фридриха Ницше. Я хочу подарить её тебе и надеюсь, что тебе интересно будет её прочитать. Слова, которые ты найдёшь на форзаце, скажи продавцу-консультанту: тогда он отдаст третий конверт с подсказкой о следующем пункте назначения для тебя“.

Нина не переставала удивляться тому, как Йен всё „завернул“, и ей было очень интересно, сколько времени он потратил на подготовку этого квеста. Добрев достала из конверта ещё две золотые буквы — e и i. Вместе с ними в конверте был и апостроф, который, судя по всему, также относился к загаданной Сомерхолдером фразе.

— Куда теперь? — поинтересовался Жером.

— „Librairie Galignani“, — отозвалась Нина.

— Понял, — кивнул водитель и, заведя двигатель, начал отъезжать со стоянки. — Кстати, должен сказать, у Вас прекрасное произношение. Изучаете французский?

— Специально никогда его не учила, но, живя в Канаде, трудно не знать этот язык, — усмехнулась Нина.

— Канада… — протянул Жером. — Вы из Канады?

— Я из Болгарии, — ответила Добрев. — Родилась в Болгарии, всё детство и юность провела в Канаде, сейчас живу в США, а в старости мечтаю купить домик в Провансе, — хохотнула она.

— Как удивительно в одном человеке могут сочетаться столько культур, — сказал парень. — Вы наверняка любите путешествовать.

— Обожаю, — призналась Нина. — И, признаюсь честно, Париж — одно из моих любимых мест на земле.

Жером улыбнулся.

— Мне, как парижанину, приятно это слышать. А ещё приятнее выполнять вот такие „туры“, которые влюблённые устраивают друг для друга.

— Это часто случается?

— Именно квесты — нет. Чаще просто нанимают на весь день водителя, чтобы поездить по Парижу. Но то, что устроил мсье Сомерхолдер — намного интереснее. Возьму идею на вооружение, может быть, устрою подобное для своей девушки, только в Праге — она очень любит этот город, — Жером улыбнулся.

Через несколько минут водитель припарковал Jaguar аккурат у входа в один из самых больших книжных магазинов Парижа. Нина отправилась на поиски книги, а Жером снова остался её ждать, устроившись поудобнее в водительском кресле и включив на мобильнике какую-то игру, чтобы скоротать время.

О какой книге шла речь в записке Йена, Нина поняла практически сразу: Сомерхолдер, являясь большим поклонником Ницше, совсем недавно рассказывал болгарке о своих впечатлениях о его работе „Так говорил Заратустра“. Именно поэтому, оказавшись в „Librairie Galignani“, девушка сразу же отправилась в отдел философии и начала разбирать разные издания этой книги. Нине повезло: ей понадобилось проверить всего лишь восемь книг для того, чтобы найти нужную фразу. Наконец, в руки ей попала книга в твёрдом переплёте с портретом Ницше на обложке. На синем форзаце почерком Йена аккуратно было выведено:

Мое тело, моя душа, моя кровь, я сам — все принадлежит тебе.

Эти слова Нина узнала сразу: они были сказаны одним из героев её любимого романа Гюго, Фебом де Шатопером. Прочитав их, Нина улыбнулась. В „Соборе Парижской Богоматери“ они были произнесены подлецом и обманщиком и не значили ровным счётом ничего: Феб предал обеих своих возлюбленных. Но, когда их говорил Йен, они приобретали совершенно иное, светлое и очень искреннее звучание, от которого на душе у Нины становилось так тепло.

Взяв книгу, Добрев отправилась на кассу. Сказав продавцу „пароль“, Нина подтвердила, что книга была подготовлена именно для неё, и получила новый конверт, в котором она, по традиции, нашла новую записку и ещё две буквы — J и а. Прикрепив их к цепочке, болгарка, конечно, догадалась, какой может быть фраза, которую готовил Йен.

Ну что ж, котёнок, могу тебя поздравить: ты почти у цели! Я нахожусь в предвкушении встречи с тобой, но она случится чуть позже: если ты сейчас отправишься туда, где мы с тобой так часто целовались, и найдёшь оставшиеся две буквы». — именно такой текст прочитала Нина, вернувшись обратно в машину.