Заговорщикам было необходимо заручиться согласием Александра, без чего все их планы превращались в ничто. С этой целью они распространяли при дворе слухи о «сумасшествии» Павла I, о его намерении «уничтожить династию» и провозгласить наследником престола 13-летнего племянника Марии Фёдоровны принца Евгения Вюртембергского. О планируемом дворцовом перевороте Александр впервые услышал от Панина в 1800 г., однако этот осторожный разговор закончился безрезультатно. Палену, вернувшемуся к данной теме, цесаревич также не дал определенного ответа. С одной стороны, Александр действительно считал отстранение Павла от власти государственной необходимостью, с другой – не хотел участвовать в этом лично и не желал отцу смерти. Столь молчаливая позиция цесаревича, охарактеризованная Паленом как «он знал – и не хотел знать», развязала руки заговорщикам, которые решили действовать его именем.

За несколько дней до роковых событий Пален, бывший тогда санкт-петербургским военным губернатором, подтвердил неожиданно узнавшему о заговоре Павлу I то, что его старшие сыновья и императрица Мария Фёдоровна якобы злоумышляют против него, а также заявил, что держит ситуацию под контролем. Шокированный император подписал указ об аресте великих князей и императрицы, поручив исполнить его, когда тот сочтет своевременным. Эта бумага позволила Палену поставить Александра перед окончательным выбором: престол или темница и даже смерть. Цесаревич дал согласие на действия по свержению Павла с престола, заручившись клятвенным обещанием сохранить ему жизнь. «Я обнадежил его намерения, хотя был убежден, что они не исполнятся, – вспоминал позже Пален. – Я прекрасно знал, что надо завершить революцию или уже совсем не затевать ее». Понимал ли это Александр? Возможно, что в глубине души догадывался. Однако он старался верить в нерушимость данного ему слова и надеялся на благополучный исход. Современница событий княгиня Д. Х. Ливен отмечала в своих воспоминаниях: «Неопытность могла заставить Александра поверить таким обещаниям…Для всякого, кто знал ангельскую чистоту характера Александра, не может быть никаких сомнений в том, что дальше благонамеренных пожеланий его воображению ничто другое и не рисовалось».

Цесаревич сам назначил дату дворцового переворота – ночь на 12 марта 1801 г., когда Михайловский замок, куда чуть больше месяца назад перебралась императорская семья, должен был охранять преданный ему Семеновский полк. В ту роковую ночь он не ложился и ждал известий. Узнав о жестоком убийстве отца, Александр был буквально раздавлен горем и угрызениями совести. По свидетельству очевидцев, он потерял сознание, а, придя в себя, долго и безутешно рыдал. Тогда Пален жестоко бросил ему в лицо: «Полноте ребячиться. Ступайте царствовать!» Взяв себя в руки, Александр появился перед гвардией и произнес знаменитую фразу: «Батюшка скончался апоплексическим ударом, все при мне будет, как при бабушке».

Александр оказался не готов к тому, чтобы нести на себе тяжесть двойного греха: отцеубийства и цареубийства. Чувство вины, от которого, по его словам, «нет лекарств», терзало его до конца дней. Отныне все свое царствование он думал о заплаченной за него цене и старался доказать себе и окружающим, что принесенная жертва не была напрасной.

Гибель Павла I повергла в отчаяние не только Александра, но и Марию Фёдоровну, едва не обезумевшую от горя в ту злополучную мартовскую ночь. В первые дни своего царствования государь наделил мать привилегированным титулом вдовствующей императрицы и выделил ей солидные средства, благодаря чему она вскоре смогла содержать собственный блистательный двор. Александр искренне любил свою мать, к тому же, несомненно, чувствовал себя виновным в том, что она лишилась мужа-императора, к которому испытывала чрезвычайную привязанность. Новое положение Марии Фёдоровны отодвинуло на второй план императрицу Елизавету Алексеевну. В ходе официальных придворных церемоний Александр, как правило, подавал руку матери, а его супруга следовала за ними в одиночестве. За столом вдовствующая императрица неизменно занимала почетное место по правую руку от царя.

Конец ознакомительного фрагмента.