Из глубоких мыслей девушку вывела её дракониха, уткнувшаяся своим белым носом в сильное женское плечо. Воительница устало прикрыла глаза и выпустила из лёгких задержавшийся в них воздух, который тут же рассеялся по ветру почти невесомыми дымчатыми клубами.

– Привет, Сапфира, - амазонка ласково погладила своего хранителя по чешуйчатой морде, на что он лишь приветливо заурчал и удовлетворённо прикрыл веки, показывая всем своим видом, что такая ласка приходится ему по душе.

Через пару мгновений сильный поток ветра, умело огибавший все выступающие горные камни, ударил в девичье лицо. Всадница тут же поёжилась и потянула кверху пушистый меховой ворот. Но даже он не помог скрыть её кожу от ледяных щупалец борея*, принёсшего с собой пару сотен снежинок и любезно закинувшего их ей за шиворот. Амазонка ещё больше закуталась в меховой отрез - болеть сейчас ей было не с руки. Даже в летние месяцы.

Сапфира, всё это время наблюдавшая за своей наездницей, сочувственно заурчала и поспешила укрыть её своим огромным крылом, служившим хорошей защитой от усиливающегося ветра.

– Спасибо, - что-то пробормотав в ответ, рептилия уютно устроилась рядом с северянкой и стала наблюдать за последними минутами жизни дневного светила. Милоса же неотрывно смотрела на свою крылатую сестру, познакомиться с которой ей довелось много лет назад, в далёком и безвозвратно ушедшем детстве.

«Драконы… Боги, какие же это прекрасные создания! Клянусь Артемидой*, я до сих пор не понимаю, почему их тысячами отправляют на тот свет. Они сильные, свободные и своевольные, а друзья и защитники из них получаются поистине самые верные. Чёртовы викинги… Ведь они развязали эту войну. Я всегда знала, что эта кучка недалёких варваров не может жить без знатной бойни. Лучше бы друг друга перебили - сделали бы одолжение всему Новому Миру. Никто ведь больше не желает поднимать свои мечи на драконов, кроме сынов языческого Одина!»

Последнюю фразу амазонка выкрикнула в пустоту Эриманоса, от чего Сапфира встревожено посмотрела на свою хозяйку и принялась мурлыкать ей что-то успокаивающее.

Эллинка снова перевела взор на рептилию и столкнулась с осознанным взглядом ярких синих глаз, которые были полны волнения и драконьей заботы. Девушке казалось, будто ящер понимает её, как никто другой, ведь они вместе с самых юных лет: Сапфира была совсем детёнышем, а от рождения Милосы и пяти зим не прошло, когда их познакомили, - все амазонки с детства воспитываются бок о бок с драконами, учась не бояться их и перенимая их повадки.

Милоса всегда знала, что её хранитель особенный. Лунный Дух. Непередаваемой красоты огромный зверь: белоснежная чешуя прочная, словно алмаз, на тонких, но крепких лапах красовались длинные когти, готовые порвать любого, кто посмеет причинить вред дракону или его всаднику, гигантские крылья позволяли без труда развевать заоблачную скорость, на длинной шее покоились полупрозрачные и хрупкие чешуйки, своим видом напоминавшие добротную лошадиную гриву, а вытянутая голова была увенчана двумя огромными рогами, острыми, словно только что заточенные темискирские клинки. Редкий, возможно, уже давно канувший в Лету вид, красующийся на всех темискирских гербах и знамёнах, парусах и доспехах. Ходит поверье, что сама Артемида даровала Лунного Духа первой амазонке, имя которой было Отрера, чтобы тот охранял её в боях и наводил ужас на всех врагов эллинских воительниц.

Рыжеволосая девушка мягко коснулась драконьей морды. Ощутив лёгкое прикосновение, рептилия лишь сильнее прижала голову к ладони и утробно заурчала, а затем перевела взор на горизонт: солнце уже зашло, а на небе стыдливо начали появляться первые звёзды. Сапфира аккуратно дёрнула амазонку за рыжую прядь волос и мотнула головой в сторону города, как бы говоря ей, что пора подниматься с ледяных скал и возвращаться в город.

– Да, сестра, уже стемнело. Полетели домой. Нас там заждались, - бросив ещё один тоскливый взгляд на горящий сигнальными огнями полис, Милоса запрыгнула в седло, а дракон, ощутив тяжесть наездницы, тут же взмыл в небо, спугнув крыльями ворох снежинок, развеявшихся по сильному горному ветру.

Вскоре Милоса и Сапфира приземлились на дворцовой площади, которая сегодня была непривычно пустой. Девушка спрыгнула со спины своего хранителя и принялась отстёгивать седло, но через мгновение позади себя услышала радостные крики:

– Мама! Мама!
– амазонка поспешила обернуться и увидела, что в её сторону бегут две совсем маленькие девочки, облачённые в ночные туники.

Наконец-таки преодолев немаленькое расстояние, юные эллинки буквально влетели в Милосу и чуть было не сбили ту с ног: если бы не Сапфира, которая вовремя подставила свой бок для опоры, девушка бы лежала за мозаичном полу, придавленная собственными дочерьми. Амазонки четырёх и шести лет вцепились в ноги своей матери мёртвой хваткой и, задрав головы, смотрели на неё снизу вверх широко распахнутыми глазами.

– Красавицы!
– Милоса кое-как сумела оторвать от себя соскучившихся по ней юных амазонок и опустилась рядом с ними на колени.
– Вы скоро без матери останетесь, если будете так реагировать на каждое моё возвращение.
– Северянка нежно потрепала каждую по голове и улыбнулась.
– И почему вы не спите? Солнце уже давно зашло, и вам пора в постель.

– Мы сбежали от тёти Энии!
– Мелисса, так звали младшую девочку, радостно запрыгала на месте. Ей, вероятно, нравилось осознавать, что она с сестрой умудрилась обмануть одну из королевских стражниц, приходившуюся ей по случаю тётей.

– Ага! Наверное, до сих пор нас ищет!
– старшая, имя которой было Астрид*, подхватила восторг Мелиссы и захлопала от удовольствия в ладоши.

– Артемида, дай мне сил, - Милоса встала с колен и посмотрела умоляющим взглядом на огромную статую богини луны, и в этот же самый момент в зал буквально влетела та самая Эния, которая, судя по тяжёлому дыханию, гналась за королевскими дочерьми через весь дворец. Оказавшись возле своей госпожи, запыхавшаяся воительница упала на мозаичный пол и низко склонила голову.