Дальше в лес-Апл больше

Annotation

Шемагин Константин

Глава8.Как бывает,когда вовремя голову не включаешь.

Глава9.Ну вот и до океана добрались.

Шемагин Константин

Дальше в лес-Апл больше

< CRIMEA SUBMARINE

Konstantin Shemagin

Крымская Субмарина

Все, что будет написано ниже,

автор все выдумает.

Поэтому отвечать за совпадения с реальной жизнью

и реальными лицами никто не будет.

Книга третья.Дальше в лес-АПЛ больше.

Глава первая И снова о Большом Севере?

В начале весны у нашего героя нарисовался Миша. Он сообщил ему, что сформировали бригаду для отладки Алмаза в центре по переподготовке подводников. Этот центр находится в часе езды от Таллина. Называется Палдиски. И его Мишу назначили старшим, и что он предварительно записал нашего героя с Наташей в состав уже своей бригады. И теперь хочет услышать от них согласны ли они с этим. Что систему в Палдиски нужно будет сдать где-то к осени. Что в Северодвинске остается одни сборная бригада, и что он своими ушами слышал, как начальник северодвинской базы говорил кому-то, что он конечно бы хотел иметь такого специалиста как наш герой, но лично его он не хочет. Что альтернатива Северодвинску и Палдиски- изучение на стенде Омнибуса или посмотреть на каких базах базирования лодок есть вакансии. Что он, Миша, уже пробил фонд заработной платы для Палдиски на весь цикл работ, и по его подсчетам получается, что при отсутствии в бригаде не нужных дармоедов, зарплата на рыло будет выше, чем в Северодвинске или на базах базирования АПЛ. Единственное, что командировочные не по три пятьдесят, а по два шестьдесят. Зато режим еще более свободный, чем даже на базах. И зато под боком клевый город Таллин, и при желании можно ездить на выходные и в Питер, потому что и это совсем рядом. Еще Миша сказал, что он уже побывал в Палдиски и там все клево. Маленькая гостиница с уютными двух местными номерами и туалетом и умывальником в нем. Что он даже разузнал, что в центре когда-то был учебный ядерный реактор, и что шила на Алмаз как всегда предостаточно, что его можно из центра выносить практически свободно. И что он уже познакомился с кем надо, и те пообещали за не дорого ближе к концу сдачи сделать им справки о нахождении в строгой дозиметрической зоне. Но что мог возразить наш герой Мише. Миша как всегда выглядел молодцом. Работать под его началом в Прибалтике целых полгода за счет государства и еще деньги получать. Что могло сейчас в переходный период быть лучше? С Мишей на этот момент они были в приятельских отношениях. Он не помнил как, но Миша первым узнал о рождении Наташей сына и сразу примчался к нашему герою. Скорее всего и его подруга тоже рожала примерно в эти дни. В городе был снег и гололед. И они хорошо выпившие с бутылкой водки поехали на случайном троллейбусе. И пьяные обидели водителя, которая оказалась подругой тещи нашего героя, сказав что на Севере всегда зимой снег и гололед, а транспорт ходит без замечаний и не плетется как черепаха, как сейчас. Справедливости ради нужно было сказать, что сравнивать плоский намытый на болотах Северодвинск с городами Крыма с их многочисленными возвышенностями и балками было явно не корректно. А потом в роддоме, поздравляя Наташу, потребовали у нее два стакана, чтобы еще выпить за рождение сына. А потом Миша был у него свидетелем на их росписи с Наташей в Загсе. Так что чужим для их семьи его никак назвать было нельзя. Что касается, со слов Миши, высказываний о нем начальником северодвинской базы, то это тоже не было новостью для нашего героя. С тех пор, как он начал ездить в командировки вместе с Наташей, наш герой ни разу не общался с ним. А что толку? Пользы от него не было никакой. Что могло волновать людей? Нормальное размещение в гостинице и для семейных, имеющих детей, возможность взять ребенка в командировку. От этих вещей начальник был очень далек. Вот эти вопросы люди и решали сами. Поэтому никакого авторитета у нашего героя он иметь не мог. Уже через несколько лет, когда наш герой опять будет клепать в Северодвинске целую серию лодок идентичных утонувшему Курску, в один прекрасный день начальник базы утром в выходной ввалится к нему в гостиничный номер с трясущимися губами с просьбой срочно помочь сделать не работающий прибор на лодке, которая находилась на Яграх на модернизации на ремонтном заводе, и за неисправного Омнибуса не выходит в море в сторону своей базы. Наш герой за два-три часа до этого визита только закончил с мужиками разгружать вагон картофеля навалом. Эта разгрузка, как ее проводила их маленькая бригадка из четырех человек считалась верхом мастерства. Вначале собирались сразу два контейнера под забитой досками картошкой с уже открытой вагонной дверью. Потом электрокара ножами взламывала эти центральные доски, и картошка начинала ссыпаться в контейнеры. Наполненные контейнеры увозились карой, собирались новые. Постепенно расчищался проход в центре вагона. И когда места становилось достаточно, то их боевая четверка втягивала в вагон четыре легких тачки, похожих на те, с помощью которых после революции строили Днепрогэс. Четверка разбивалась на двойки, и каждая двойка с разгону врезалась тачкой в картофель со своей стороны вагона. Тачка наполнялась, картошка сваливалась в контейнер, стоящий под вагоном. И хотя все было условно, но каждая двойка старалась, чтобы она первой закончила свою сторону вагона и отправилась помогать соседям. Самым тяжелым под конец разгрузки было после выпрыгивания из вагона на пол, чтобы собрать очередной контейнер, потом опять залезать в вагон. Их бригада пользовалась у кладовщиц овощной базы большим уважением и авторитетом. За ними заезжали и днем и ночью. Они в среднем разгружали вагон часов за пять. Много раз они приходили на базу и заканчивали вначале брошенные другими бригадами вагоны такой картошки. Мужики сдыхали и бросали вагоны, когда в них иногда оставалось менее трети картофеля, и победа была совсем близка. Да и разгружали они свои вагоны минимум вшестером. И в этих случаях, вместо одного вагона наш герой со своими партнерами сразу записывали на себя два. Вот и сегодня он прилично вымотался и планировал поспать до обеда..Его разбудила Наташа. И он и начальник базы впервые за все многолетнее сосуществование рядом смотрели в глаза друг другу, и вели неформальную беседу. Лодка, светившаяся сейчас на Яграх, не имела к нашему герою никакого отношения. У него даже не было предписания на завод Звездочка. И он ни разу и раньше на нем не бывал. У него не было никакого самоудовлетворения, что тот, который после попытки первого лобового с ним столкновения во время собрания по поводу Толика-2, больше ни разу не вступил с ним в открытый конфликт, но по возможности делал разные мелкие и не очень мелкие ему пакости из-за угла, и вот теперь фактически был вынужден перед ним унижаться. Наш герой знал, что дни уже на тот период многолетнего пребывания на посту начальника северной сдаточной базы у этого человека сочтены. Бригады, работавшие на СМП на Омнибусе уже совсем не были похоже на Алмазные. И также как у нашего героя уже много лет у многих людей, прошедших закалку первых лет Омнибуса на Дальнем Востоке,этот начальник северной сдаточной базы также не вызывал особого уважения. Его просто не за что было уважать, так как его общий и руководящий уровень так и застыл на нулевой отметке тех незабываемых алмазовских лет. И шилом нынешние ответственные сдатчики делиться с ним не спешили. И ему руководством цеха уже искалась замена. И наш герой сейчас вполне под каким-то предлогом мог послать его в известном направлении. Тем более, что он понимал, что если прибор на Яграх не смогли сделать люди из находящейся там цеховой бригады, то наверняка это не просто так. И по большому счету ему было наплевать на репутацию родного завода, который благодаря всего лишь какой-то реально сотне, а может и меньше таких не глупых как и он сам регулировщиков, разбух уже до непомерных габаритов. И все производства на заводе, кроме их цеха и цеха делающего оборудование для крылатых ракет, были чисто убыточные. И что на заводе был свой замечательный профилакторий на берегу Черного моря, который ни он, ни его Наташа не разу не посетили. А один раз, чисто случайно, в документах лежащих на столе у начальника цеха, он очень даже отчетливо увидел среди летних постояльцев заводского профилактория и свою фамилию. Но сейчас наш герой видел перед собой уже живую историю, историю его красивой романтической любви с Наташей тех первых северодвинских лет. А это все для него было и осталось на всю жизнь далеко не пустым звуком. И он сказал начальнику, что будет готов через пол часа. И оказалось, что на лодке на Яграх не исправны ни один, а как основной, так и Зиповский блоки. То есть вначале в зип засунули неисправный, а потом когда сдох и зиповский, то оказалось, что брать исправные уже не откуда. И что оба блока были с плавающими неисправностями. Они быстро ломались внутри прибора при хорошей вентиляции и также быстро восстанавливались, когда их из прибора вытаскивали и ставили на специальную приспособу для ремонта, соединяющую прибор и блок с помощью кабелей и разъемов. Поэтому и сделать их не смогли в той бригаде. И нашему герою пришлось думать, как их охладить при теплой осени на улице, чтобы неисправность хотя бы минут на десять становилась стабильной. И он договорился с экипажем на опреснительной установке, где вода была с температурой в плюс пять, при штатной на Омнибусе около двадцати. И таскал несколько раз блоки к этим мужикам для глубокой заморозки. И только ближе к вечеру сделал оба блока и прекрасно провел свой выходной день.

Глава вторая.Еще раз Прибалтика?

Поезд Эстония Москва- Таллин отходил из Москвы уже после полуночи. Намотавшись с Наташей по московским магазинам, наш герой думал как бы скорее доползти до своей купейной полки и быстренько задрыхнуть. Когда они нашли свое купе и заглянули в него, то стали свидетелями ссоры достаточно высокого плотного белобрысого прибалта с курсантом какой-то мореходки. Белобрысый говорил курсанту, что при любом раскладе он будет спать на нижней полке, а курсант у него над головой на верхней. Курсант вроде бы настаивал, что у него билет на нижнюю полку, но эстонец был не преклонен. И тут его глаза переключились на вошедшую в купе Наташу. Он потерял к курсанту всякий интерес. Было видно, что жена нашего героя произвела на него впечатление. Эстонец расплылся в гостеприимной улыбке, как будто они с Наташей пришли к нему в гости. В этот момент курсант бросил свою фуражку и сумку на верхнюю полку и куда-то свалил из купе. Они остались вместе с эстонцем. Наш герой не помнил, как происходило знакомство с белобрысым и происходило ли оно вообще, но скоро тот побежал в не работающий ночью вагон ресторан и вернулся с бутылкой шампанского и очень хорошо знакомым нашему герою ликером Старый Таллин. Он поставил бутылки на стол, не стесняясь и не спрашивая разрешения у дамы, спокойно переоделся в купе, продемонстрировав свое нижнее белье и хорошо сбитое тело. К его приходу они с Наташей тоже уже успели переодеться и готовились ко сну. Но эстонец пригласил их к столу, чтобы выпить за знакомство. Наташа вроде бы пить отказалась, а может и пригубила чуток шампанского, но в начальной беседе вроде бы как и участвовала. Говорил в основном эстонец. Он сообщил, что работает кулинаром в кафе Таллин. Что учился он у специалиста. Что на весь город Таллин только у них и еще в центральной новой гостинице Виру два вечерних или ночных женских варите с элементами стриптиза. И что на Новый год они-сотрудники кафе сбросились по трешке, и им их родной женский танцевальный коллектив станцевал полный стриптиз. Нашему герою так и запомнились слова по трешке. Что он, эстонец, возил в Москву какую-то свою продукцию и что-то прикупил взамен и остался по нулям. Что хотел купить в Москве еще и дубленку, но не сошелся в предложенной ему цене. Что он оценил гардеробчик Наташи и нашего героя и ничего хорошего в нем не увидел. Похоже он хотел произвести на Наташу впечатление, но та, сославшись на усталость, быстро из-за стола легла спать. Ее муж тоже после этого чуток послушал излучающего самоуверенность пекаря и завалился на боковую. И вроде бы курсант так до Талина у них в купе и не появился. Поезд прибыл в Таллин утром. На том же вокзале они с Наташей купили билеты на электричку и довольно скоро оказались на платформе Пвлдиски. Строгая проверка документов работниками Вохр. Затем устройство в гостиницу. Номер действительно был поменьше, чем на Морской 9 в Северодвинске. Зато гораздо более уютный и основные удобства были внутри его. Они повалялись в постели, передохнули после дороги и пошли смотреть городские достопримечательности. В столовой обратили внимание на очень большой выбор различных молочных блюд. Набрали в магазине дешевых и очень вкусных сладких творожных сырков. В универмаге он задолбался ждать Наташу, пока та осматривала тряпичный женский отдел. Поели в военторговской столовой, которая вечером превращалась в ресторан. Большие хорошо сделанные отбивные были дешевле, чем ржавый шницель в столовках их юга. Да и вообще цены на все блюда, включая пиво, были ниже южных цен. А еда была очень прилично приготовлена .И пиво было тоже классное по сравнению с их пивом на Юге. И очень напоминало то, что они с Олегом пили в Вильнюсе. На следующий день он и Наташа пошли знакомиться со своим на ближайшие полгода местом работы. Они уже знали, что это здоровенное пяти этажное длинное здание местные называют Пентагоном. Внутри все было солидно. Красивые коридоры с ровными полированными полами, и множество помещений. По замыслу часть этих помещений представляли из себя отсеки или отдельные помещения самой современной атомной подводной лодки. В одном таком просторном помещении и стояла система Алмаз, которую им предстояло отрегулировать и сдать типа на уровне реальных швартовных в составе всей АПЛ,, полная внутренность которой и была разбросана по бесчисленным помещениям Пентагона и связывалась между собой таким же способом, как и на реальной АПЛ. Южане познакомились с офицерами и мичманами, служащими в данном центре и отвечающими за Алмаз. Им сказали, что прозвонку кабельных трасс вояки делали своими силами, и что они не возражают, если гражданские специалисты сделают ее повторно. Что подача питания на Алмаз несколько задерживается и пока делать особо здесь нечего. И что с их командировочными удостоверениями тоже никакой проблемы быть не должно и их им отметят, когда они захотят или по их желанию поставят печати без дат прибытия и убытия. Что все проблемы с работой и рабочем их временем пусть они решают сами. Их сотрудников заботит только, чтобы Алмаз по срокам был отрегулирован вовремя и не тормозил потом общую сдачу всех систем в комплексе. И на работу они могут ходить по своему усмотрению, когда считают нужным. Вообще получалась полная лафа. Мишу супруги не застали, то ли он в этот момент был где-то у своей старой еще с института подруги в Ленинграде, то ли где-то катался на горных лыжах. После знакомства с Пентагоном он и Наташа решили съездить в Таллин и прошвырнуться по старому городу, о котором у нашего героя были смутные ностальгические воспоминания. Они зарулили на железнодорожную станцию, которая была в пяти-семи минутах ходьбы от Центра переподготовки подводников и очень даже успели на электричку. И вполне скоро поезд прибыл в Таллин. Перед тем, как идти болтаться по городу, решили перекусить прямо в вокзальном буфете, а может это называлось кафе. Постояв в очереди минут пять, набрали гору еще дымящихся сосисок, хлеба и взяли по молочному коктейлю, которые барменша или продавщица, сбивала в миксерах прямо на стойке бара. Все было очень вкусным и стоило очень не дорого. После еды сели на трамвай и поехали в центр старого города. Наш герой довольно смутно сохранил о нем обрывочные воспоминания. Наташа до этого момента в Прибалтике еще не бывала. И вот они бродят по старому Таллину. Через час у Наташи закончились романтические настроения, так как ее внимание переключилось на бесчисленное количество маленьких и более крупных магазинов и магазинчиков очень удачно вписывающихся в старые здания города. И понеслось. Похоже, что от обилия там всяких тряпок у нее быстро сорвало крышу, она все хотела посмотреть, а много чего и померить. Ее мужу очень быстро надоели шараханья супруги от прилавка к прилавку, от прилавка к примерочной, и он полностью утратил за женой контроль, вспоминая, где же находился тот бар, в котором много лет назад он пил очень ароматный глинтвейн. Отрезвление пришло к нему очень быстро. Он увидел лицо жены, и наполненные слезами ее глаза. Жена сообщила ему, что у нее пропала сумка со всеми практически ее командировочными и всеми документами. Как это произошло, Наташа толком объяснить ему не могла. Хотя он сам был в явном шоке, но все же попытался успокоить жену. Попросил, чтобы она вспомнила, когда последний раз держала в руках свою сумку. И хотя слезы катились у Наташи по щекам, она все-таки стала восстанавливать картину последних минут перед исчезновением сумки. И они порешили пойти в тот в магазин, где вроде бы еще сумка у нее была в руках и спросить у продавщиц, может они что-то и видели. Они подошли к прилавку, Наташа начала говорить,и вдруг продавщица достала из под прилавка сумку Наташи и протянула ей. Оказывается его жена, в охватившей ее магазинной эйфории, просто забыла взять ее с прилавка. Это было явным везением и почти счастьем. Они помчались к ближайшим цветочницам, Наташа купила красивый букет и отнесла продавщице. Магазинная лихоманка на этот день у нее закончилась, а скорее всего его жена просто сделала вид, что закончилась. Но не только тряпки волновали его жену. Она очень сильно скучала по сыну, который остался под присмотром тещи. Эта замечательная женщина, всю свою жизнь жившая ради своих детей, уже совсем разболелась со своим диабетом и еще массой других сопутствующих болячек. Наташа очень быстро договорилась с заведующей местного детсада, а когда появился Миша, то и с ним, и смоталась сама на Юг и привезла их сына. Первый день его похода в ясли они вдвоем с нашим героем сильно переживали,так как для их ребенка это было первое в его жизни посещение такого серьезного заведения. Они подкрались к забору детсада, чтобы посмотреть, как там чувствует себя их сынуля. Как раз в этот момент его группа вышла на прогулку. Все дети держались парами, и только их наследник шел важно,но с понурой головой последним среди детей. И тут, то ли у него сработал инстинкт, но ребенок резко поднял голову и увидел торчащие в заборе головы своих предков. Он бросил группу и помчался к забору, крича во весь голос: "Мама!!". Они с Наташей бросились наутек и слышали за спиной вопли сына. Ну а через пару дней тот вполне адаптировался в саду и больше истерик не устраивал. Пока Наташа ездила на Юг за ребенком, Миша предложил нашему герою составить ему компанию и сходить с ним в гости к Мишиному новому знакомому менту из таллинского аэропорта. Познакомились они с Мишей самым чудесным образом. Миша летел на Юг перед восьмым мартом. И нагло прихватил с собой пятилитровую канистру с их любимым гидролизным спиртом нового Палдиски разлива.. Он рассчитывал, что спирт вместе с вещами сдаст в багаж, а в его ручной клади криминала никакого не было. Весна была холодной. Миша еще с Севера отрастил себе объемную рыжую бороду, сверкал своими многочисленными золотыми фиксами и одет был в контрагентский теплый полушубок с достаточно потертым верхом. Самолет на Симферополь летел не большой ТУ-134, и, вопреки Мишиным расчетам, все вещи при регистрации оставались у пассажиров, но выборочно пассажиры и все их вещи подвергались полной проверке. Миша и так выглядел довольно импозантно, наподобии какого-то мена, едущего с золотого прииска, а тут еще, видя как шерстят людей, он явно запаниковал. Поэтому, когда очередь регистрации дошла и до Миши, то его пригласили в комнату досмотра. И здесь Миша снова не растерялся и сразу же предложил досматривающему его менту забрать себе ту самую флягу со спиртом или только спирт, а флягу вернуть, точно наш герой не знал. Конечно,менту было очень тяжело отказаться на шару получить целый ящик водки, да еще перед восьмым мартом, а тем более, что Миша опять, как и при их вышиваниях с флагом по Северодвинску на седьмое ноября, стал размахивать своим удостоверением не штатного сотрудника милиции, и Миша снова отделался только легким испугом. Ну а при ежемесячной норме получения спирта в объеме пятьдесят пять- шестьдесят литров потеря была существенная, но вполне переживаемая. И вот Миша то ли за флягой пошел, то ли порешил, что этот мент ему еще пригодится, то ли еще по каким-то Мишиным расчетам, но они оказались у этого мента в гостях, сильно там надрались магазинной водки, и мент отправился их провожать на последнюю ночную электричку на Палдиски. Сам мент был русским, в Таллине служил срочную службу, во время службы познакомился с будущей своей женой тоже русской. Остался в милиции, женился, родили ребенка, и он получил квартиру в спальном районе Таллина. Спальный район города, в отличии от исторического центра, состоял из одинаковых серых пятиэтажек и имел достаточно убогий вид .И вот они втроем сильно выпившие шли по ночному Таллину, громко разговаривали. Навстречу им попадались группы эстонской молодежи до пяти и более человек. Но никто не обращал на нашу тройку никакого внимания. И здесь наш герой задал традиционный вопрос менту о местном национализме и отношению эстонцев к русско говорящему населению. И мент оторвался от них с Мишей, подошел к достаточно большой группе эстонских парней и что-то сказал им по эстонски. И вдруг они все обступили его со всех сторон и стали протягивать каждый свою пачку сигарет. Как потом объяснил ему и Мише мент, он по эстонски попросил закурить. Мент добавил, что эстонцы очень любят, когда русские, хотя бы и сильно коверкая их родной язык, что-то пытаются сказать по эстонски. А однажды, жуя на железнодорожном вокзале свои уже традиционные вкусные сосиски с молочным коктейлем, наш герой с Наташей были свидетелями сценки, когда сильно пьяный славянин приставал за соседним столиком к двум эстонским девчонкам. Одной было лет двадцать, а второй наверное меньше шестнадцати. Они может быть были с какого-то эстонского хутора, и по-русски разговаривали очень плохо. И вот этот пьяный придурок говорил им, что ведь правильно же говорят, что курица не птица, а баба не человек. На что ему старшая девчонка огрызнулась с очень сильным акцентом, что сам он баба. Время шло к темноте. А еще через пару столиков кофе пили два достаточно накачанных молодых эстонских мужика. Эти мужики с очень злым выражением лица смотрели на пьяного придурка. И муж сказал Наташе, что сегодня, когда этот бухарь выйдет на улицу, то в лучшем для себя случае он хорошо получит от эстонцев. А потом будет говорить, что стал жертвой националистов.

Глава третья Развлечения на любой вкус

После того, как Наташа привезла с Юга сына, они впервые зажили самостоятельной семейной жизнью в полном смысле этих слов. Теперь все заботы и хлопоты легли на плечи его и Наташи. И как-то все оказалось довольно решаемым. Конечно способствовало и то, что и работа была халявской и детский садик в трех минутах ходьбы от гостиницы. В то же время впервые в их жизни с женой и произошло четкое разделение их интересов. Наташу Таллин интересовал в первую очередь, как место всяких самых разных импортных вещей, а нашего героя как источник, где можно хорошо провести время с семьей или со своими товарищами по работе. Наташа в учебном центре быстро познакомилась с другими и постоянными и командированными дамами, которые полностью посвятили ее в их женские дела. Где и когда можно купить австрийские сапоги дешевле и в сто раз более качественные чем югославские, и в какие магазины и в какие дни месяца завозят и другую дефицитную женскую одежду и обувь. Теперь часто она со своими новыми знакомыми или одна ездила в Таллин по магазинам, так как нашего героя эта тема не только ни грела, но крайне и раздражала в смысле траты кучи времени. Однажды жена вернулась с двумя здоровенными коробками подарочных шоколадных конфет "Таллин". На вопрос мужа, на хрена им столько таких конфет, жена ответила, что он в этом ничего не понимает. Что она стояла в гигантской очереди, что конфеты не успевали подвозить, так как со вчерашнего дня кофе и какао подорожали на пятьдесят процентов, а эти конфеты сегодня продавали еще по старой цене. И что все хватали по две коробки, так как больше в один руки не давали. И что между прочем она видела новую цену его дурацкого ликера Вана Таллин ,и он тоже прилично подорожал. Ну что можно было возразить женщине, когда она находится в естественном состоянии своего природного безумства? Вечером, когда жене удалось подлизаться к нему, они к чаю открыли одну из этих шикарных коробок конфет, которые ему никогда бы даже в голову не пришло купить кому бы то ни было в качестве подарка, и тут Наташа обнаружила, что в этих коробках, в отличии от предыдущих, шоколадные вставки, куда вкладывались конфеты, были очень искусно заменены на пластмассовые такого же цвета. Тут уже наш герой с удовольствием посмеялся и над своей женой и всеми теми, которые думали, что покупают очень дешево очень дорогие конфеты. Да предприниматели в Эстонии умели работать и в те времена. Первый месяц они проваляли полного дурака. Даже лень было найти в себе силы и прозвонить полностью кабельные трассы, хотя все они уже имели достаточный опыт всевозможных неожиданных помех и подсадок сигнала при проблемах с качественной пайкой разъемов. Изредка для очистки совести в восемь ноль ноль они появлялись на рабочем месте и спрашивали , а как там дело обстоит с подачей питания на Алмаз. Услышав, что еще никак, они садились на электричку на восемь сорок и через час уже были в Таллине .Дни текли своим чередом. Наташа пополняла свой гардероб, а наш герой в виде компенсации слонялся со своими товарищами по разным пивным ресторанам и барам. В выходные они брали в Таллин и своего сына. И тот с очень серьезным видом сидел вместе с ними в охотничьем зале фирменного Таллинского ресторана "Норд" и пытался вилкой подцепить кусок оленины. Эстонские официанты очень доброжелательно относились к таким посетителям. И обычно днем, кроме него, Наташи и их сына в зале находилось достаточное количество семейных эстонских пар с такими же маленькими детьми. В это время в Палдиски появился экипаж одной из сданных нашим героем лодок на Севере. Ребята не слабо выступили в последней автономке. Их лодка прошла подо льдами Арктики, а потом из одной шахт, где была заряжена не боевая баллистическая с ядерной боеголовкой ракета, а так называемая практическая, лодка провела пуск, найдя в толстом льду полынью, и эта ракета поразила нужную цель на Камчатке. И все офицеры были представлены вроде бы как к орденам. А в качестве дополнительного поощрения их экипажу дали возможность сколько то дней провести переподготовку в учебном Палдиском центре и прихватить с собой в Прибалтику своих жен .Жены у ребят были в основном ленинградки. Причем внешне выглядели практически все очень классно, типа моделей. И вот было интересно наблюдать, как уже со съехавшими крышами подводники после нескольких бурных, по их рассказам ,ночей со своими подругами всячески старались от них смыться и снова сбиться в свою мужскую компанию к которой они уже привыкли и в автономке и в их холостяцкой жизни на базах базирования АПЛ. Они все еще переживали в мелких деталях свой последний поход подо льдами. Ребята пригласили нашего героя в пивной ресторан поселка Кейла,находившегося в пятнадцати минутах электричкой от Палдиски, где кроме десятка сортов различного пива были и свиные отбивные и различная рыба и раки и все, что душе угодно. Попить пива можно было и в Палдиски, но они хотели спрятаться от своих жен, которые тоже перезнакомились между собой и преследовали своих мужей плотными группами, недоумевая, что происходит с их придурками, почему они не сильно обращают внимание на своих красавиц, в то время как в том же Ленинграде они очень даже пользуются успехом у местных аборигенов Наконец питание на Алмаз было подано, и началась его регулировка. После пары дней работы стало ясно, что нужна полная новая прозвонка всего кабельного хозяйства, так как полезли, что все и ожидали, разные неисправности связанные с некачественной распайкой разъемов. За полных дня три прозвонку сделали. Еще дня три ушли на устранение неисправностей в кабельном хозяйстве. Когда наш герой с товарищами поработали несколько полных дней, то они стали иметь лучшее представление о самом центре и его традициях. В двенадцать часов дня начинался обед, который назывался адмиральский час. На улицу из центра вываливалось целое море черных мундиров со звездами капитанов первого ранга. Обед у них вроде бы заканчивался в три часа дня. Чем могла заниматься такая толпа старших офицеров было не совсем ясно. Наверное, это были замечательные преподаватели. Но наш герой еще не забыл уровень подготовки офицеров экипажей на базах базирования АПЛ. Очень бы интересно было бы пообщаться по своей специальности с этими преподавателями. Но максимальное звание офицеров представляющих Алмаз от учебного центра было не выше кап лея или может кап три. Судя по время провождению экипажем АПЛ, что приехали в Палдиск на пере подготовку со своими женами ,было не видно, что их чему-нибудь здесь пере подготавливали. Напрашивался вывод, что за счет государства здесь была создана очень не плохая кормушка для достаточно большого количества старших офицеров флота. Регулировочный процесс уже шел полным ходом. На столе рядом с разложенными схемами у нашего героя стояла бутылка с пивом из которой, смотря в схему, он делал время от времени один или несколько глотков. Такой регулировки у него не было ни до, ни после Палдиски. К моменту регулировки в Палдиски, Алмаз был уже достаточно хорошо отработанной системой, и работ на нем становилось все меньше и меньше. И где-то через пару тройку недель все основные работы по регулировке были выполнены, и снова появилась масса свободного времени. К этому времени жена нашего героя накупила столько разного барахла, а точнее замечательных вещей, что замучилась отправлять их домой по почте, так как вывести за один раз вдвоем все вместе, да еще при наличии ребенка, было просто не реально. Да и деньги летели не слабо. Мало того, что потратили все, что взяли с собой, так еще и дополнительно через центральную сберкассу в Таллине заказывали максимально возможные переводы со своих сберкнижек с северными накоплениями. Слишком много больших и маленьких соблазнов было в этой Прибалтике. И все таки, если смотреть объективно, то многие вещи, которые купила его жена в Прибалтике, на Юге просто не возможно было купить даже по большому блату, и они потом не один и не два года использовались на сто процентов в их семье. Ну а тогда все эти бесчисленные покупки не вызывали у нашего героя особых восторгов. Ему казалось, что его жена, как впрочем и другие женщины, просто помешаны на покупках и трате денег. Он не однократно замечал, что лучшим допингом для восстановления организма после даже самого тяжелого трудового дня для Наташи было посещение очередного магазина с его прилавками и вешалками. Уже через полчаса у нее пропадала вся усталость, и она могла до бесконечности крутиться перед зеркалами и подниматься с одного этажа на другой. Для нашего героя все эти магазины были сущей каторгой. Если он шел в магазин, то это была конкретная цель,и конкретная покупка. Что при этом продавали через два отдела, и почему там стояла большая очередь, его абсолютно не волновало. Намного интереснее было для него в хорошей мужской компании посидеть в уютном баре, выпить чего-нибудь вкусненького и обсудить все мировые проблемы. И жена давала ему такие возможности. Пролетела весна и наступило лето. Местные пентагоновские аборигены взахлеб рассказывали провинциальным регулировщикам о далеко продвинутой здешней цивилизации. В Палдиски достаточно хорошо принимались каналы финского телевидения, и то, что показывали финны в области эротики, было совсем новой темой для южан. Ничего подобного по телевидению они еще не смотрели. Вот и в центре им и рассказали о местных нудистских пляжах, где собирается население всех возрастов и обоих полов. В один из дней регулировщики в компании из четырех человек решили просветиться и в этой области. Как говорится лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Они набрали с собой с литр, а может и больше спирта, сетку пива, сумку жратвы и отправились на балтийское взморье. Чтобы попасть на цивильный пляж нужно было проехать на электричке несколько остановок, а потом на узловой станции пересесть на другую и ехать под углом в том направлении откуда они приехали. И вот они вступили в пляжную зону. Кругом были детские качели, всевозможные павильончики. День был что ни наесть рабочий, но солнышко уже прогрело морской песочек, и народа было на пляже вполне достаточно .Их предупредили заранее, что купаться и загорать нагишом официально считается нарушением общественного порядка, и что очень редко, но бывают милицейские рейды, когда идет охота на нудистов. Но все ограничивается копеечными штрафами, поэтому в принципе никто на эти рейды не обращает никакого внимания. Они прошли метров сто пляжной зоны с шезлонгами и увидели знак, обозначающий конец пляжа. Дальше пошел какой-то камыш, то ли какие-то другие растения,которые образовывали на песке какие-то укрытия, или какие-то небольшие полянки, обнесенные этим самым камышом. Из некоторых таких укрытий торчали воткнутые в песок шесты , на которых висели элементы одежды. Судя по всему они обозначали, что там внутри находятся люди, которые не хотят, чтобы их беспокоили. На совершенно открытой местности между этими полянками они увидели с десяток голых мужиков, которые вроде бы подставляли свое тело для уже палящих лучей солнца, но при этом не забывая вращать своими головами на триста шестьдесят градусов. Регулировщики нашли достаточно большое пустое место и стали раскладывать на каком-то принесенном с собой покрывале свои съестные запасы. Пришло время перекусить и слегка промочить горло. Южане разлили спирт по принесенным с собой стаканам, за не имением воды разбавили его пивом и выпили эту теплую гремучую смесь. Через несколько минут народ значительно повеселел и стал раскрепощаться. В их рядах появились желающие примкнуть к нудистскому обществу. Что касается нашего героя, то ему с самого начала не понравился балтийский песок. Он резко отличался от крымского и скорее напоминал пыль. Ну а валяться в пыли да еще нагишом чего-то ему не хотелось. Они еще выпили по одной и стало совсем хорошо. И тут из каких-то камышей неподалеку нарисовался мен. Ему было не меньше сорока, и он был с хорошим накачанным телом. У него было пару татуировок таких, которые обычно делают в зоне. Ровный загар всего тела без белых пятен на месте плавок говорил, что он настоящий натуралист или нудист. Мужик достаточно приветливо поздоровался со всеми. Разговорились. Он сказал, что он на этом пляже то ли с женой, то ли с подругой. Она сидит в этих камышах. Что по пляжу болтается много любопытных туристов, которые смущают их женщин. Поэтому если настоящих нудистов меньше, а они в принципе практически всех своих знают, то женщины предпочитают сильно не высовываться. А те, которые приходят без мужской защиты ,как правило, берут с собой здоровых овчарок или других сильных собак, которые не позволяют чужакам приближаться к их укрытиям. Потом, посмотрев на разложенную закуску и выпивку ,мужик сказал, что у нудистов бухать на пляже не принято, и может быть в том числе и из-за того, чтобы избежать не нужных возможных эксцессов. Тут мужику сразу предложили сходить за своим стаканом. И он не отказался. По принятому обычаю он сам налил себе граммов сто пятьдесят спирта. Потом сказал, что пиво он вообще не пьет уже много лет, и выпил залпом чистый спирт. Что-то взял со стола съестное и загрыз им выпитый спирт. Теперь, когда он уже стал практически своим в доску, народ перестал с ним сильно соблюдать этикет. И кто-то игриво сказал, что нужно пойти и спросить у жены мужика который час и заодно с ней познакомиться. Мужик спокойно ответил, что он в принципе не возражает, но если кому-то вздумается наглеть, то у его жены имеется хрен знает какой там пояс по карате, и тогда претензии за возможные последствия приниматься не будут. Регулировщиков на жаре от таких коктейлей уже стало развозить. И всем уже не хотелось алкоголя, а хотелось или лимонада или простой холодной воды. Поэтому порешили с нудистами завязывать и вернуться к пляжной цивилизации. На прощание мужик все-таки познакомил их со своей женой. Та сидела, поджав под себя ноги, что-то сверху на себя накинув. Она им вежливо улыбнулась,и что-то не совсем ласково проехалась в сторону своего мужа. Народ с ними попрощался и двинулся в направлении пляжных павильончиков.. На их пути вначале попалась молодая парочка, которая выходила из воды. На парне, как и положено, ничего не было, а его подруга была одета во что-то прозрачное, которое, намокнув, превратило ее в совершенно голую. Они держались за руки и смотрелись не плохо, как по отдельности, так и в единой связке. А когда южане уже пересекали линию, за которой начинался официальный пляж, то практически у них из под ног выпорхнула еще одна натуралистка и направилась в сторону моря. Нудистка прошла вплотную с регулировщиками , и им пришлось даже притормозить, чтобы не затоптать это создание. Что сразу бросилось в глаза нашему герою, так это крайне бледный без единой кровинки цвет тела дамы. И хотя с фигурой у нее было все в порядке, то само тело было покрыто сеткой мелких морщин. То ли дама была уже далеко не юного возраста, то ли она соблюдала какую-то крутую диету с быстрым похуданием, и кожа еще не восстановилась. Дама стала заходить в воду и дальше началось самое интересное. Во-первых в этом месте уже дикий пляж сливался с обычным. На границе раздела в воде выстроилось три или четыре купальщицы, скорее всего приезжие откуда-то из средней России. Они, не отрываясь, пялились на нудистку А выражения их лиц говорили, что они явно шокированы. Мужчины если и посматривали, то как-то не явно. Дама зашла в воду на несколько метров. Особенностью балтийских пляжей всегда была их мелкота на много метров в сторону открытого моря. Так как она была достаточно высока, то вода даже не покрывала половину расстояния до ее коленных суставов. И вдруг не понятно откуда выскочила целая свора раздетых мужиков, которые быстренько заскочили в воду и стали приближаться к нудистке. Они были все разномастные, фигуристые и не очень. А в одном самом низкорослом и с приличным пузом наш герой без особого труда узнал мичмана с учебного центра. Еще пару дней назад он выпросил у регулировщиков пол литровую бутылку спирта для своего мотоцикла и сказал, что за нее выменяет у военных сто литров бензина. Сейчас видимо для компенсации некоторых шероховатостей своей фигуры мичман обмотал свою голову полотенцем в виде чалмы. На его шее на длинной цепочке свисал до самого пуза достаточно массивный кривой нож, который раскачивался почти синхронно с другими деталями тела мичмана. Мичман вырвался вперед и стал пригоршнями воды брызгать на даму. Когда к ней приблизились вплотную и другие участники этого шоу, то дама упала в воду на спину, бултыхнулась в воде руками и ногами , снова встала в полный рост,спокойно вышла из воды и исчезла в каких-то зарослях. А регулировщики продолжили свой путь вдоль пляжа мимо остолбенелых зрительниц из цивилизованного пляжа. И наш герой подумал, что такое представление вполне скомпенсировало их временные муки от жажды. И он мысленно поставил даме с бледным телом пятерку за ее яркое выступление на водной арене. Он уже был далеко не ребенок. И несколько лет провел в командировках и насмотрелся и на всех этих моралистов и моралисток и на их реальное поведение за кадром. Минут через десять их компания уже пила холодный приятный лимонад. Они набрали еще лимонада для новых коктейлей и стали искать новое место для уединения. И тут достаточно неожиданно начался летний дождь да еще с приличным холодным ветром, и народ начал разбегаться с пляжа. Регулировщикам удалось найти какое-то укрытие среди каких-то строящихся или наоборот ломающихся павильонов. Они разложили свою снедь, разбавили каждый индивидуально налитый им себе спирт в стакан лимонадом и выпили уже явно с медицинскими целями против простуды. Без жары все пошло на ура, и они моментально повторили. За последовательность далее происходивших с ними событиями наш герой поручиться уже не смог бы. Но факт остается фактом, что они оказались в центре тусовки местной, по-видимому, золотой или может просто слегка позолоченной эстонской молодежи. Возможно эти непонятные павильоны были местом их сборищ, и южане случайно вторглись в их владения. Молодежи было человек шесть. Пара худеньких симпатичных девчушек и четверо пацанов. Один из них взял на себя роль и гида и комментатора и переводчика. Он каждому из них давал характеристики из которых вытекало, что все они имеют или мелкие или уже вполне нормальные проблемы с законом. Вот этот достаточно симпатичный вежливый лет восемнадцати-двадцати молодой человек пойман милицией, когда уже подламывал и грабил третий за день пляжный киоск. И через пару дней должен будет состояться суд, и хотя его папа не простой в Таллине человек, ему явно уже было нужно насушить себе заранее сухарей. Про девчонок вообще выразился, что лучше от них держаться подальше, если им дорого собственное здоровье. Так как у него есть знакомый, который от них уже пострадал, но точно не знает от какой именно. Тут появился еще один пацан с целой большой связкой сухой рыбы. Девчонки запищали:"Кала! Кала!!".Даже наш герой уже тогда знал, что по эстонски это обозначает рыба. А потом прибыл еще один очень красивый молодой человек в выглядящем не дешево костюме с блеском и очень потным лицом. Добровольный комментатор переводчик сообщил, что тот молодой человек сын очень известного в городе юриста и уже законченный наркоман. Комментатор назвал того по имени и демонстративно сказал, что мол на колесах все сидишь и слезть никак не получается. Тот в блестящем костюме в ответ только махнул рукой. Кто то из регулировщиков в ответ на угощение их воблой достал свою личную граммов на триста фляжку со спиртом и протянул молодежи, чтобы те выпили за знакомство. Стаканов у тех не было. Свои давать им никто из регулировщиков не собирался. И эстонский народ стал спокойно хлебать чистый спирт с узкого горлышка фляжки маленькими глоточками, закусывая своей сухой рыбой и передавая фляжку по кругу. А девчонки чуть-ли не смаковали, как будто они пьют французский коньяк. Такого нашему герою еще видеть не приходилось. И он подумал, что им пора уносить отсюда ноги. И уже через полчаса они ехали в электричке вместе с прилепившимся к ним непонятно откуда достаточно рыхлым и мясистым эстонцем. Вроде бы он шел за ними следом еще с нудистского пляжа. Уже несколько протрезвев, наш герой решил поинтересоваться у этого эстонца, кто он такой и откуда взялся, да и что собственно говоря он привязался к их коллективу. А то еще не хватало наскочить на местный КГБ. Тот вел себя крайне доброжелательно. Сказал, что работает главврачом одной из ведущих Таллинских больниц, что был на известном пляже со своей подругой. Она у него уже давно потеряла форму, поэтому он постеснялся представлять ее их высокому собранию, а они, то есть регулировщики ему очень понравились, и ему бы хотелось познакомиться с ними поближе. Может и он им пригодится. Что он часто ездит в их Крым и не только отдыхать, но и на различные симпозиумы , и они могли бы развивать дружеские отношения. Они вернулись в Палдиски еще до конца рабочего дня. На удивление регулировщиков их новый знакомый легко со своими документами прошел строгую зону паспортного контроля. По их семейному с Наташей графику сегодня она отвечала за взятие сына из садика. Поэтому наш герой пошел в номер к ребятам, где уже намечался товарищеский ужин, а может еще и не ужин. Их гость явно был центром всеобщего внимания. Он много рассказывал интересного. Он не давно был в Финляндии на стажировке и делился наиболее яркими своими впечатлениями. По просьбе нашего героя эстонец написал почти целую страницу своих различных служебных телефонов, адрес и какими маршрутами транспорта лучше добираться до его больницы. Он протянул свои реквизиты нашему герою и сказал, что тот может обращаться к нему в любое время и по любому поводу. Ну а дальше началась обычная мужская попойка. Кто-то подходил, кто-то уходил, а потом возвращался. Никто не за кем не отслеживал,и каждый действовал по своей индивидуальной программе. И уже скоро нужно было возвращаться в семью, и наш герой уже сильно не гнал алкогольных лошадей. И тут к нему подошел один регулировщик из их пляжного десанта. Они были почти друзьями, и наш герой мог позволять себе достаточно, если смотреть со стороны, жестко подшучивать над товарищем. Вот и сегодня за столом он в шутку накинулся на того с какими-то надуманными претензиями. Естественно тот и все их ребята понимали, что это шутка, а уже подвыпившая физиономия эстонца при этом исказилась в сочувственной к товарищу гримасе. Так регулировщик рассказал нашему герою, что когда тот проехался в его адрес за столом, то он почувствовал что кто-то схватил его под столом за коленку. А потом он решил сходить в душ и освежиться. И тут к его удивлению за ним увязался и их новый знакомый с солнечной Эстонии. И буквально с началом душа предложил себя в полном объеме регулировщику. Тому естественно такой поворот событий в голову прийти не мог. И он начал как-то втюхивать эстонцу, что для них такие вещи не приемлемы. Тогда эстонец разрыдался и сказал, что во всем виноваты финны. Это они научили его всем этим вещам. Наш герой оглянулся по сторонам. Эстонца не было видно. Возможно он тихонько слинял. Тогда он достал из кармана листок с реквизитами эстонца и с омерзением порвал его в мелкие клочья. И после этого отправился заниматься семьей. Примерно в таких трудовых буднях и заканчивалось их пребывание в Прибалтике. Сдача прошла без замечаний. И техника работала без сбоев, и Миша был на высоте, проведя все необходимые в этих случаях работы с нужными людьми. И документы все были оформлены в лучшем свете. И зарплата у них была выше средних показателей по цеху для тех, кто работает на Севере. Но сколько веревочке не виться, а уже нужно было возвращаться на Юг и готовиться для работы на новой технике. Они взяли купейные билеты через Ригу, чтобы посмотреть ее достопримечательности и хорошо проехаться до дома. Но Наташа была в своем репертуаре и в самый последний момент выманила у нашего героя практически все его деньги, которые он оставлял на обратную дорогу. Буквально за день до отъезда, в один из Таллинских магазинов, где у нее были уже хорошие знакомые, завезли мужские зимние финские куртки с подкладкой, за такой курткой для мужа его жена охотилась почти целый месяц. Ей прямо позвонили из Талина в гостиницу. И как наш герой не сопротивлялся, его жена заявила ему, что он и так выбросил на ветер более, чем достаточно денег. И если ему все равно во что одевается его жена, то для нее важно, чтобы ее муж не ходил, как нищий оборванец. Пришлось ей уступить, так как в душе, при всей своей вредности, он понимал, что на девяносто процентов жена была права. Куртку они купили, занимать где-то деньги было уже поздно. И поэтому обратная поездка превратилась в унылое мероприятие, во время которого считали чуть ли ни каждую копейку. Но в конечном итоге они снова были на Крымской земле, и вся прибалтийская эпопея тоже начинала становиться историей.

Глава четвертая. И все же прощай Алмаз? И Омнибус здравствуй!

Но так оказалось, что Алмаз ни как не хотел их отпускать. В цеху их теперь уже обстрелянную, но все-таки выжившую, в невыносимых для любой работы условиях Прибалтики, бригаду ждал еще один Алмаз. Теперь это был уже самый последний из всех последних Алмазов, которые должен был сделать их цех. Самое интересное было то, что заказан был он министерством обороны для того же самого учебного центра в Палдиски, в котором они только что сдали Алмаз. И хотя по бумагам, это был Алмаз другой модификации, но на самом деле все его отличие от предыдущего заключалось лишь в незначительной перепрошивке программного обеспечения. Поэтому зачем нужно было выбрасывать достаточно большое количество денег на фактически такое же изделие было для простого ума не понятно. Сроки сдачи системы на стенде были крайне сжаты и ограничивались одним месяцем. Во вновь построенном цеху теперь было три комплексных стенда . Сейчас два занимали бригады, работающие на новом изделии Омнибус, а один был отдан их бригаде для регулировки последнего цехового Алмаза. Бригады, занимающиеся Омнибусом, были довольно многочисленны. Многие лица для нашего героя были новыми. По сравнению с Алмазом увеличилось и число семейных пар. Ребята только что позаканчивали институты, а здесь можно было и временно за счет командировок порешить жилищный вопрос, да и деньжат поднакосить для будущей совместной жизни. Некоторые регулировщики из их Алмазной бригады в свободное время бегали на стенды с Омнибусом, чтобы чего-нибудь там поднахвататься. Нашему герою эта суета казалась явно преждевременной. Он думал, что придет время Омнибуса, тогда он и начнет вникать в эту тему. Тем более, что Омнибус был более чем сырой, и толком кроме каких-то отдельных локальных тестов ничего еще не работало. Они достаточно легко в начале осени сдали последний Алмаз. Погода стояла явно летняя. Была куча всяких поздравлений им и друг другу от всех других бригад цеха, всякие душещипательные плакаты "Прощай Алмаз". Затем с вновь влившимися в ряды регулировщиками ресторан в центре города и за сдачу последнего Алмаза и за знакомство. После ресторана через пару дней выезд на выходные с ночевкой на Южный берег Крыма в очень красивое место, где стоял пансионат для подводников, состоящий из деревянных домиков, и где папа Миши на пенсии работал завхозом. И если ресторан на удивление прошел гладко, то с ЮБК с самого начала не заладилось. Там к их компании примкнули какие-то две знакомые Мишины девицы вроде бы из Москвы. И Наташе почему-то взбрело в голову, что они знакомы и с ее мужем. Они поехали на отдых вместе со своим сыном, и хотя наш герой сказал жене, что видит этих телок, как и она в первый раз в своей жизни, что и было истинной правдой, но, уже не плохо зная свою жену в этих вопросах, ему было понятно, что семейного скандала ему не избежать. Теперь жене нужен был только повод, и при смешанной компании и большом количестве выпитого спиртного этот повод легко нашелся. Так как наш герой ни только был изрядно под градусом, но и на самом деле не видел причины, почему он попал под раздачу, то скандал он тушить не стал. Они впервые за совместную жизнь настолько крупно разругались, что утром жена забрала с собой сына и свалила с ним самостоятельно из их лагеря. Брошенный ей верный супруг продолжал активно отдыхать, но настроение было полностью испорчено, и даже дополнительное спиртное не меняло дела. Когда он вечером вернулся домой, то, слава богу, жена и сын были на месте. После дополнительных бурных разборок наступило еще более бурное примирение, и ссора закончилась. Как наш герой стал знакомиться с Омнибусом он чего-то припомнить не мог. Скорее всего опять началось с элементной базы. Это был явный шаг вперед после импульсно-потенциальной логики Алмаза. Омнибус был собран на интегральных микросхемах отечественного производства. Причем качество самих микросхем было достаточно высоким. Некоторые их типы никогда не выходили из строя, хотя,конечно, многое зависело от режимов, в которых им было суждено работать. Теперь вся логика работы схем была связана с двумя состояниями микросхемы ДА или НЕТ. Были и специальные микросхемы различных коммутаторов, а также пассивных элементов резисторов и конденсаторов. Сложность в освоении Омнибуса по сравнению с Алмазом возросла в десятки если не в сотни раз. Исторически нашему герою опять достались сто первые приборы. Только теперь это были многофункциональные компьютеры, которые еще были должны работать в обменных процессах с чистыми вычислительными машинами ЦВК. Там тоже в результате того, что первоначальная вычислительная машина, которая по замыслу разработчиков должна была быть в единственном числе, оказалась не в состоянии одновременно проводить все вычислительные операции и участвовать в сложных обменных процессах как с приборами внутри системы, так и с различными другими системами на корабле от которых Омнибус получал и которым выдавал информацию, пришлось создать еще более сложную вторую вычислительную машину. Она и оказалась главной в обменных процессах информацией, а первая машина фактически превратилась в чистый арифмометр, работающий параллельно и одновременно, что значительно повысило скорость решаемых задач. Даже первоначальное ознакомление с концепциями заложенными разработчиками в систему привели нашего героя к мысли, что мало кому из этих новых симпатичных мальчиков, а тем более девочек удастся стать полноценными регулировщиками системы Омнибус. Если на Алмазе самые трудолюбивые даже умудрялись перечерчивать целые схемы в свои тетради, то здесь чтобы перечертить все необходимые схемы по своему прибору понадобилось бы наверное пол жизни. Если на Алмазе можно было ухватиться за ниточку и с помощью логического мышления пытаться размотать весь клубок, то на Омнибусе без представления того, что происходило с твоим прибором в тот момент, когда произошел затык, делать было нечего. Можно было имитировать, открыть прибор, разложить схемы и с очень озабоченным и умным видом врубиться в тему. И делать так до тех пор, пока кто-то из очень не большого числа регулировщиков возьмет и в свою смену отремонтирует или устранит ту или иную неисправность. Так наш герой встретил своего школьного одноклассника Сережу. Где-то классе в девятом они с ним даже были почти по корешам. Мама Сережи работала в их цеху по первому отделу и отвечала за секретную документацию. Ее любимым занятием было подкрасться в комнату программистов и свистнуть у зазевавшихся заболтавшихся девушек или у находящихся на перекуре мальчиков записанную на них секретную книжку и утащить ее в свою зарешетчетую комнату. А потом с удовольствием наблюдать как обезумевшая от страха мадам ищет пропажу. В школе Сережа был крепким троечником и скорее был гуманитарием. На Алмазе нашему герою он также не попадался на глаза А теперь сидел на стенде Омнибуса и пытливо всматривался в схемы того самого сто первого прибора. Видимо мама Сережи пристроила сына на хлебное место. Нашему герою достаточно забавно было слушать Сережу о секретах регулировки. Главное оказывается, по его словам, было проявлять выдержку и спокойствие и никогда не признаваться, что ты не в состоянии устранить эту или другую неисправность. Ты весь в процессе и победа уже близка. Ну а если времени нет, тогда пришлют того, который сумеет все исправить. Так в конечном счете и распределялись роли в бригадах. Одни были просто хорошими ребятами и девчатами, обхаживающие со всех сторон бригадиров или, по другому, ответственных сдатчиков, всячески подчеркивая им свою верность и преданность. И как правило это приводило к тому, что еще вчера нормальные ребята при постоянном потоке лести и угодничества постепенно съезжали с нормальных рельсов. Но стоило им только оступиться, как весь этот вчерашний верный им до гроба народ как стая голодных шакалов набрасывалась на ослабевшего своего начальника ,полностью вымещая долго копившуюся ненависть. Таких примеров наш герой за годы регулировки насмотрелся вдоволь. Настоящим спецам, за спиной которых оставалась только если и не Москва, но точно их профессиональная гордость, а еще в большей степени их самолюбие и честолюбие, не нужно было преданно смотреть в глаза начальнику любого ранга, что само по себе сохраняло кучу душевного здоровья. Чем- то по своим функциям и задачам, которые Омнибус должен был выполнять на АПЛ он был схож с Алмазом. Но были и существенные отличия. Комплекс лишился практически всех навигационных и связных функций. Теперь в штурманской не было прибора 101Ш. Зато в центральном посту, прижавшись вплотную друг к другу, стояли не один как на Алмазе, а два сто первых прибора. Причем один из них назывался И-то есть информационный, а другой Т- торпедный. В какой-то степени модули были взаимно заменяемые. И в случае выхода из строя одного из них, можно было в более усеченном виде работать и на одном. А у регулировщиков сто первых приборов, как и всех других, теперь появилась возможность тупо перебрасывать блоки из одного модуля в другой, ища неисправный. Так как Омнибус был уже системой следующего после Алмаза поколения, то на АПЛ менялись и другие комплексы. А ввод данных в торпеды, торпеды-ракеты и много другого нового оружия теперь был цифровой. Особенностью Омнибуса в тот момент, когда с ним столкнулся наш герой, было и то, что он был не просто на тот момент сырым, а фактически не работающим комплексом. То есть на завод-изготовитель серийных Омнибусов поступило нечто, которое как в железе, так и программном обеспечении было набором ящиков-приборов очень далекими от тех задач, которые на них возлагались. Практически система находилась где-то на начальной стадии автономной наладки ее отдельных приборов. И опять можно было только удивляться сумасшедшей пробивной силе конторы разработчиков, сумевшим откровенное пока еще фуфло выдать за новый вычислительный комплекс и добиться запуска его в серию. Говорили, что в Северодвинске разработчики москвичи уже даже установили какую-то модификацию Омнибуса на АПЛ, которая стоит там под модернизацией. Но,видя в каком состоянии к ним в цех поступили серийные комплексы, наш герой очень сильно сомневался, что при тесноте и очень плотном расположении приборов на АПЛ есть хотя бы малейшая возможность работать над улучшением комплекса в условиях лодки. А регулировщики, побывавшие в Комсомольске на Амуре на заводе Ленинского Комсомола утверждали, что на нем уже готовы первые корпуса торпедных лодок РТМ для установки серийных Омнибусов с их родного завода. То есть повторялась история с Алмазом. Но разница проглядывалась. Сейчас комплекс для регулировки был во много раз сложней Алмаза, а его работоспособность значительно ниже чем у первых образцов Алмаза. Кажется на Новый год, а может в начале наступившего следующего года, цех успешно сдал, а завод отгрузил и отправил на Дальний Восток первую систему. Видимо сроки совсем подпирали, поэтому и состоялась сдача. Сам наш герой не стал путаться под ногами у регулировщиков, сдававших первый серийный комплекс родного завода. Но из источников, заслуживающих доверия он знал, что сама сдача проходила не на уровне решения задач, а на уровне тестовых режимов. При чем и здесь все было далеко до прохождения общего теста системы. На сдаче что-то мигнуло, приборы законсервировали, забили в ящики и отправили малой скоростью в город Комсомольск на Амуре. Теперь путь к массовому покорению Дальнего Востока славными регулировщиками из Крыма был открыт.

Глава пятая. Омнибус прокормит всех желающих?

Потихоньку вслед за приборами стал рассасываться и народ из цеха. Вести с Дальнего Востока приходили неутешительные. РТМ были первыми торпедными лодками, на которые устанавливал свою новую аппаратуру их завод. И так как здесь в отличии от стратегических ударных лодок Северодвинска главным оружием были не шахты с баллистическими ракетами, а торпедные аппараты с различными видами оружия выстреливаемые из них, то Омнибус, обеспечивающий стрельбу из этих самых аппаратов, становился самым главным комплексом на корабле. А так как для стрельбы он еще должен был обрабатывать всю информацию как о параметрах и собственной лодки, так и целей, то без него лодку даже нельзя было назвать дорогой игрушкой. И вот эта главная система лодки на Востоке, так же как и в цеху была абсолютно не работоспособной, и не нужно было быть крутым специалистом, чтобы это понять. Разработчики почти всех приборов и математического обеспечения лихорадочно вносили многочисленные изменения в документацию и, соответственно, в железо, но пока особых успехов видно не было. Но дороги назад похоже уже не было. После первой системы их цех сдал вторую, а за ней и третью, примерно в том же состоянии. А вот хозяевами четвертой системы уже была бригада Миши, где работал и наш герой. И снова они, наевшись вкусных эстонских сливок, оказались в роли догоняющих. Снова они учились на боевой очень дорогой технике и одновременно на ней зарабатывали деньги. И снова создавалось впечатление, что деньги, которые тратятся на оборону, никто не считает. Говорили, что когда родному заводу сверху задали вопрос, а сколько ему нужно денег на освоение новой продукции, то завод запросил сумму по принципу проси больше, так как дадут меньше. Но в данном случае этот принцип не сработал, и завод получил денег столько, сколько просил. И тут оказалось, что всеми легальными способами освоить такие деньги завод не в состоянии. Хотя швыряли их с самым большим размахом. Численность в бригадах по Омнибусу доходила до сорока человек. В то время как костяк любой бригады насчитывал не более десяти двенадцати человек. Еще человек с десяток иногда могли принести пользу. Например консервировать приборы после сдачи системы или переноски ящиков с зипом. А еще больше десятка были или мертвые души, которые выполняли спец задания, или вообще не известно кто. В то время, как основные регулировщики не вылезали из лодки по десять четырнадцать часов в день месяцами, то этим выписывали командировки на пару недель. И они ,при стоимости авиационного билета в один конец больше, чем средняя месячная зарплата по стране , лазили по местам проживания местных аборигенов и беспрерывным потоком везли на Юг для начальства разного ранга красную рыбу и икру. Или это были люди, которые где-то учились или еще занимались не известно чем, и никто их на лодке не видел. Вокруг их четвертого на стенде Омнибуса народа вертелось много. На только своих сто первых наш герой насчитал человек шесть. Освоение шло не легко. Первых до них, осваивающих Омнибус, посылали учиться в контору к разработчикам в Москву. Правда особых успехов после учебы в освоении Омнибуса у подавляющего числа из обучающихся не наблюдалось. Как и предполагал наш герой, для многих освоение такой техники было просто не возможным. Им же, которые шли за первой волной осваивающих, приходилось учиться самостоятельно.. Нашему герою на первых порах досталось из прибора,состоящего из двух достаточно самостоятельных функциональных узлов, то, что посложнее. Кроме того, что это был самостоятельный полномасштабный компьютер, работающий на своих программных микродатчиках, так он еще занимался и построением графики в реальном времени с использованием векторной математики. Говорили, что его разработчиком был очень талантливый молодой мужик с большими амбициями и фантазиями. Так как его фантазии были явно еще не обузданы до логического их переноса в отработанный прибор, то регулировать этот прибор было крайне затруднительно. В отличии от чистых вычислительных машин, где, кроме разнообразной диагностики, была масса тумблеров и кнопок позволяющие специалисту остановить машину на любом куске программы и затем по тактно подходить к месту предполагаемой неисправности, анализируя состояния многочисленных,выводящихся на индикационную панель машины, регистров, разработчик сто первого совсем не предусмотрел для прибора таких возможностей. Влезть в какой-то кусок программы 101 можно было только с помощью хитрых манипуляций, уже достаточно хорошо понимая физику работы прибора. Вначале нашему герою это казалось диким, что такую сложную машину оставили без стандартных приемов поиска неисправностей. Но когда он, уже не плохо понимая сущность процессов в приборе,сжег первую свою лучевую трубку с официальной стоимостью в треть Жигулей, когда искусственно заставил электронный луч зависнуть в одной точке, что и привело из-за ошибок в схемах разработчика к прожогу трубки, то понял, насколько опасным было бы давать бездумно пользоваться такими приемами регулировки людям, плохо понимающим в деталях работы прибора. И так наш герой снова полностью с головой ушел в работу. Теперь у него почти все время в голове все мысли зацикливались на сто первом приборе. То, что он не додумывал на работе, оставалось на дом. Все чаще его из внутреннего цикла выводил вопрос жены о чем он сейчас думает. Наверняка ее задевало, что, находясь с ней вместе, он часто отключался от внешнего мира, и его мысли бродили где-то далеко. Вначале он пытался объяснять жене, что ему сейчас нужно не много пошевелить мозгами, чтобы потом снова выйти на стабильную прямую, когда все будет уже делаться почти автоматически с минимальными умственными и физическими затратами. Своей умной головой жена его прекрасно понимала, но ее женский дух полностью противился тому, что сейчас главное его внимание уделяется не ей, а работе. Поэтому при какой-то пустяковой ссоре ему выговаривалось, что о работе нужно думать на работе, что все нормальные люди так и делают и за проходной сразу же забывают о работе до следующего дня, и только больные на голову люди ведут себя как он. В зависимости от настроения он или быстренько все переводил в шутку с обещанием исправиться и стать таким как все нормальные люди, или переходил в контр наступление, и говорил Наташе,что ей крупно повезло, что природа ее щедро одарила во многих отношениях. Но нельзя жить все время за счет того, что досталось тебе от природы. А нужно стараться что-то вкладывать в копилку своего будущего. В то же время, оставаясь сам с собой, он понимал, что, конечно его жена права , и она заслуживает гораздо большего внимания, чем он ей уделяет. Еще когда они были в Прибалтике, на юге тяжело заболела любимая родная тетка Наташи. Муж ее плавал. В море официальную зарплату платили не большую. Одним из доходов семьи моряка была реализация на полу подпольной барахолке тряпок , которые моряки привозили из рейса. Вот со своей племянницей тетка и толкала импортное барахло., заодно развивая у Наташи хороший вкус. Именно эта младшая сестра тещи уговорила ее смириться с реальностью, и дать возможность дочери жить с нашим героем в самое тяжелое и драматическое для них время. Режим работы в Палдиски позволил Наташе почти месяц провести на Юге без отрыва от производства рядом с умирающей тетей, которая прожила меньше сорока лет. Несомненно эта была может быть самая серьезная для Наташи потеря на тот момент. Вернулась она заметно повзрослевшей и намного более серьезной,чем была раньше. И когда наш герой временами раздумывал, почему как правило отношения между устоявшимися супругами лишены в большей степени той романтической составляющей, которая присутствовала у них до женитьбы и может в первые годы супружеской жизни, то приходил к выводу, что дело вовсе не в мытье грязной посуды, а в разном количестве персонального внимания уделяемого парой друг другу до и после оформления супружеских отношений. А на работе все текло своим чередом. Кроме их бригады на стенде работали, и ребята из других бригад, которые по тем или другим причинам сейчас были не на Востоке, где уже на лодках стояли сданные ими на стенде Омнибусы. И наш герой уже мог с удовлетворением для себя констатировать, что он уже в принципе не уступает регулировщикам сто первых приборов из тех бригад, которые занялись Омнибусом больше чем на год раньше их. Другое дело,что эти регулировщики были сами еще очень слабы, как и он. Что касается официальных членов Миши бригады, закрепленных как и он на сто первых приборах, то все они были замечательными ребятами, плюс была еще и одна дама. Они очень не спеша вгрызались в тему, и в основном придерживались олимпийских принципов, что главное не победа, а участие. Одни из них предпочитали коллективные методы регулировки, где были очень активны. Они сыпали многочисленные конструктивные предложения, которые как правило не давали нашему герою полностью сосредоточиться. Другие вели себя тихо, как мышки и никому не мешали. Они включались когда нужно было обсудить игру сборной по футболу или проблемы со сбором прошлогоднего урожая. Поэтому наш герой с того момента, как он что-то начал понимать в приборе, предпочитал выходить на работу или после обеда или во вторую смену, чтобы самому разбираться в хитросплетениях этой новой техники. К примеру ,когда он однажды появился на стенде, и дело у только начинающих что-то решать на пультах программистов полностью стало из-за окончательно вылетевшего сто первого прибора, то прикомандированный к ним очень толковый программист Андрей сообщил нашему герою следующее. Когда Андрей спросил у народа, записанного в смену на сто первом, почему они не возятся с отказавшим прибором, то получил ответ, что лучше подождать появления нашего героя. А тот уже что-нибудь придумает. Сам Андрей был очень интересным для нашего героя челом. Лет в десять одиннадцать в общем дворе Андрей подорвался на боеприпасе времен второй мировой войны. Если верить словам известного уже нам Мише, то во двор боеприпас притащил именно он. После взрыва Андрей остался без глаза и кисти одной руки. Были сильно повреждены и внутренние органы. И вот сейчас Андрей ведущий программист цеха. Позднее наш герой наблюдал, как тот на лодке спускался в прочный корпус через рубочные люки с портфелем секретной документации, держа его в зубах. Вот второй интересный для нашего героя экземпляр. Рыжий Володя два или три. Он тоже программист. Папа этого Вовы начальник образования их города. Вова-2 вроде бы единственный сынок в семье. С одной стороны он блатник, но голова у Вовы очень толковая, он очень самолюбив и пашет на работе, как черт. Вова-2 любит быть в центре внимания собратьев по разуму. Еще он большой хохмач. Вот он рассказывает, как отдыхал в международном молодежном лагере, куда попадание без папы конечно было бы не возможно. Все немецкие девчонки носились с блокнотами где они собирали русский мат. Причем они постоянно приставали к нашим мальчикам, произнося эти слова вслух, с просьбой пояснить их смысл. Чем очень смущали наших ребят, особенно если рядом с ними в этот момент находились русские девчонки. Вот к Вове-2 прицепилась Лида. Она числится в бригаде Миши чуть-ли ни основным программистом. Лида длинного роста,внешности на очень своеобразный вкус, но ведет себя очень нахраписто. На взгляд нашего героя если сказать о ней здравствуй дерево, то можно сильно обидеть зеленое насаждение. В бригаде Миши она вдвоем со своим мужем. Муж у нее татарин, похоже моложе ее и достаточно смазливый. По профессии он художник оформитель. Каким образом они попали на регулировку Омнибуса для нашего героя почти загадка. При этом на Востоке их зарплаты на берегу будут отличаться от зарплаты ведущих специалистов максимум процентов на двадцать пять .И так Лида прицепилась к толковому Вове-2 с конкретной просьбой, чтобы тот научил ее хотя бы чему-нибудь. Не долго думая, Володя-2 подводит Лиду к прибору коммутатору-101С.Главная задача этого прибора автоматическое переключение одной линейки системы на другую в случае отказа хотя бы одного прибора из линейки. Поэтому на этом приборе много светящихся транспарантов с обозначением этих приборов. Подсветка каждого транспаранта осуществляется парой лампочкой. Так как транспарантов достаточно много,то Лампочки вылетают в большом количестве. Для контроля за их состоянием разработчик предусмотрел ручную проверку индикации. На приборе есть кнопка при нажатии на которую загораются все транспаранты прибора, и можно сразу увидеть сколько лампочек сгорело и нуждается в замене. Есть на приборе транспарант, который называется "Тест системы прошел". Володя-2 подводит Лиду к прибору и самым серьезным видом показывает ей на эту кнопку. Он говорит даме, чтобы она каждые полчаса нажимала на эту кнопку и контролировала прохождение "Теста системы",то есть на самом деле целестность лампочек в этом транспаранте. Мол она должна вести статистику и записывать все сбои. И вот ведущая программист Миши до обеда добросовестно жмет каждые полчаса на эту кнопку. Когда ее прозревают, то к Володе-2 она больше не обращается и смотрит на него без особой любви, но тому похоже от этого не холодно и не жарко. Да со стороны в те времена их цех очень напоминал громадную кормушку с неисчерпаемыми запасами корма. И все, которые тем или иным образом оказывался в числе его работников, могли смело рассчитывать на свою пайку. Вот заботливая мамочка, которая работает на заводе заместителем главного бухгалтера завода, пристроила к кормушке сразу двух своих сыночков Женечку и Валечку. Женечка только не давно уволенный в запас офицер подводник. Служил как раз в тех местах, куда отправляются нынешние Омнибусы. Вроде бы закончил служить капитаном-лейтенантом и даже дослужился до минимальной пенсии,так как служил на Дальнем Востоке. Служил он там не очень долго, но более, чем ярко. Родной его брат Валя или Валик младше Жени лет на пять. Он крутой футболист, играл за команду завода, а может еще где-то. Оба они оказываются в бригаде Миши да еще на сто первом приборе. Причем если Валик имеет какие-то минимальные технические понятия, то Женя, по специальности инженер-механик, похоже далек от любой техники. Поэтому он старается быть общим другом, таким себе рубахой парнем, который никому не мешает, а в случае чего может случайно для чего-нибудь и сгодиться. И если Валик приписан к более простой составляющей сто первого, то Женя приставлен к более сложной части прибора . К прибору он конечно не подходит, руководствуясь мудростью, что главное это не навредить. Он крутится вокруг нашего героя, всячески выражая свое самое искреннейшее к нему расположение. Он готов быть и другом и товарищем и хрен знает еще кем, но только не регулировщиком. Потому что и сам отлично понимает, что эта профессия не для него. Ну а если отбросить эти мелочи, то Женя не производит впечатление не далекого и ограниченного чела. Сказывается его почти интеллигентное воспитание. Мама Жени не глупая женщина, как мы уже знаем, занимающая на заводе достаточно высокую должность, а папа Жени заслуженный фронтовик. На фронте он был политруком, и по Жениным словам, получил тяжелое ранение под Сталинградом. Женя приучен читать книги. А на даче его родителей около моря много красивого старинного саксонского фарфора. Похоже это трофеи папы Жени из какого-то немецкого музея. В общем, как говорится, семья Жени жить умела. И хотя Женя несколько обрюзг и разжирел, он до сих пор не дурен собой ,и пользуется спросом у женщин очень хотящих выйти замуж Сам он разведен и свободен, поэтому каждой из своих дам сразу дает торжественное обещание на ней жениться, чем явно усиливает у этих дам к себе самые честные и чистые чувства. Он чернявый с голубыми глазами, канает под итальянца. Очередной горящей своей невесте говорит, что в совершенстве владеет итальянским. По наблюдению нашего героя это совершенство ограничивается одной фразой типа "Порка мадонна". Женин метод был прост и достаточно эффективен. Он приставал практически к сто процентам женского пола, встречавшего у него на пути. Как рыбак забрасывал невод и греб все подряд, а уже потом проводил сортировку своего улова. Летом этого года, благодаря пробивной и очень упорной в достижении своих целей, теще, и от которой Наташе по наследству полностью перешли эти качества, Наташа и наш герой наконец получили отдельное хорошее жилье. Это было более чем кстати, так как проживание вместе с тещей, да еще уделяемое работе почти все время нашим героем не способствовали мирному и безмятежному течению их с Наташей супружеской жизни. Наш герой видел, что число разборок с женой на повышенных тонах, с использованием своих домочадцев Наташей в качестве зрителей, в последнее время неуклонно росло. И как только они опять стали жить полностью самостоятельно, то Наташа сразу ушла с головой в проблемы семьи, и семейные заботы захватили ее ничуть не меньше, чем нашего героя его работа. Квартира в которой жили теперь наш герой с Наташей была во вновь построенном доме и с мелкими многочисленными недоделками. Вот тут и пришло время Жени. Он, постоянно выражающий свое восхищение, по его выражению, перед электронным мозгом нашего героя, сразу услужливо предложил все свои и связи своих родителей в приобретении дефицитных в то время качественных строительных материалов. Наш герой все таки в душе был не плохим шахматистом. А поэтому у него хорошо были развиты такие качества, как само анализ и само оценка. И хотя это были, конечно, субъективные оценки с явным перекосом не в сторону само бичевания, а в сторону само восхваления, эти качества не давали дешевой лести и угодничества в его сторону никаких шансов. Поэтому он спокойно относился к Жене, считая, что если он кормит в цеху десятки, а в масштабах всего завода может и много десятков таких Жень, то грех был бы не использовать их хотя бы в чем-то для своей выгоды. И вот Женя, изображая из себя как минимум надежного товарища, бегает по разным складам, доставая импортные строй материалы. Все эти процессы как всегда связаны с обмыванием И как только наш герой выходит из дома в магазин за дополнительным спиртным, оставив свою жену наедине с достаточно не трезвым Женей, то тот сразу, конечно со слов жены, предлагает ей не терять времени зря и заняться сексом. И хотя в последствии жена утверждала, что она сразу сказала нашему герою об этом, и тот спустил Женю с лестницы, то тому казалось, что она приберегла это сообщение для более удачного момента, что бы во время очередной разборки иметь какие-то реальные козыря. Что же касается существа предмета, то при всей своей ревнивости наш герой более чем спокойно отнесся к словам жены. Если у Жени была такая манера общения с женщинами то почему здесь должно быть исключение, тем более что на тот момент Женя был сильно пьян. И наш герой отлично осознавал, что в действительности у Жени нет никаких оснований питать к нему сильно дружеские чувства. Ведь Женя все-таки, по его любимому выражению, был явно не из канавы. Поэтому роль регулировщика явно требовала от него внутренних конфликтов между самолюбием и желанием сытно на шару питаться. Так что на его счет наш герой сразу же не питал никаких иллюзий. Что касается жены. Если у тебя красивая, пользующаяся огромным вниманием мужчин женщина, то тебе никуда не деться от порой явно откровенных и может быть даже откровенно похотливых на нее взглядов со стороны этих самых мужиков. Ну не лезть же каждый раз в драку с ними. Тут важно поведение твоей жены. И конечно она должна хорошо чувствовать своего мужа, чтобы не нарваться на крупные для себя неприятности. Что касается нашего героя и Наташи, то именно она установила степень ответственности в их семье даже за фривольные шуточки на эти темы. В первую их командировку в Северодвинск в качестве мужа и жены после своего декретного отпуска Наташа часто устраивала нашему герою пристрастные допросы с кем это он так слишком тепло поздоровался, и почему так на него кто-то посмотрел. И каждый раз он должен был оправдываться за не известно что. Один раз после какой-то коллективной гулянки он не совсем трезвый на очередное доставание со стороны жены достаточно глупо пошутил. Вполне трезвая жена взяла один из своих хорошо заточенных скальпелей и предложила ему дать ей свою ладонь. Он спокойно протянул руку, глядя прямо жене в глаза. И та хладнокровно резанула скальпелем по его мизинцу. И хотя надрез был сделан без усилия кровь брызнула как из барана, и на всю жизнь у него на пальце остался шрам. Жена спокойно сказала, что это, чтобы он больше так не шутил. А он, спокойно глядя ей в глаза добавил, что насколько он понимает все что касается его также касается и ее. И действительно после этого маленького эпизода они вроде бы более аккуратно выражались на все темы, которые могли раскрутить или его или ее ревность. Ну а так наш герой еще со времен своей первой любви сделал для себя выводы, что если тебе по какой-то причине достается красивая женщина, то единственной возможностью не сходить от ревности с ума должна быть внутренняя убежденность, что эта женщина принадлежит тебе по праву, и ты ее достоин. А если ты урвал кусок явно не по своим зубам, то кошмарная жизнь тебе обеспечена. Ведь в природе женщины заложена необходимость в мужском внимании, и твои различные комплексы на основе не уверенности в себе со временем будут только усиливаться. Но парадокс жизни заключается в том, что еще хуже вариант, когда семейная пара представляет из себя видного мужика и серенькую мышку жену. Если красивой женщине никому ничего в том числе и себе самой не нужно доказывать, и она купается в мужском внимании различного вида. Серенькая мышка очень часто чуть ли не сразу после медового месяца начинает бороться за это самое мужское внимание. Сколько таких пар встречалось нашему герою за его долгую командировочную жизнь .И для себя он сделал вывод, что в большинстве случаев самые назовем их проблемные жены, это как раз те самые серенькие мышки.

Глава шесть. Министерство обороны спешит на помощь.

Ну а жизнь продолжала течь своим чередом. И уже кажется к концу подходило лето. Омнибус продолжал оставаться в полном завале. И хотя у главных перцев из конторы разработчиков были казалось неисчерпаемые возможности и связи с выходом чуть ли ни на Политбюро, шило в мешке утаивать им становилось все сложнее. И уже недовольства заказчиков из министерства обороны стали переходить в открытый ропот тех самых подводников, которым выпала честь служить на убийцах вражеских подводных лодок нового поколения. Уже в районе Владивостока болтались три таких подводных лодки с не работоспособным Омнибусом. И ходили упорные слухи, что в процесс включился и КГБ. И кое-кого вызывали кое-куда, чтобы они пока только высказали свое мнение, а не является ли в целом проект Омнибус замаскированным а может и не очень замаскированным вредительством с целью подрыва оборонной мощи страны Советов. И вот, в такой все более накаляющейся обстановке, пришло время нашему герою с Наташей ехать в Комсомольск на Амуре. Был вроде бы конец августа, и оказалось, что купить билеты на самолеты Дальневосточного направления практически не возможно. Мало того, те регулировщики, которые брали себе транзитные билеты с открытой датой вылета из Москвы, пропив за время ожидания в аэропортах свободного места на самолет, половину или практически все свои командировочные, понурые возвращались на Юг на ковер к начальству, так и не улетев на Восток. Они оправдывались, что кроме традиционного возвращения из отпусков, наложился еще какой-то ураган,который снес половину то ли Камчатки, то ли Курил и вылететь на Дальний Восток не могут даже с телеграммами о смерти родственников. И так как завод нашего героя уже находился в эпицентре раскручивающего ураганного скандала, то министерство обороны, по просьбе руководства ВПК, предоставило заводу самолет командующего тихоокеанского флота для одновременной массовой отправки специалистов завода в места столь отдаленные. Это был ТУ-104, который мог взять на борт больше сотни человек. На тот момент, как помнится нашему герою, такие самолеты уже много лет не летали на гражданских линиях. Так что им предстояло лететь много тысяч километров чуть ли не на музейном экспонате. Когда-то в далеком детстве наш герой летал на ТУ-104, но это было ох как давно. Через пару лет после этого исторического перелета данный самолет зацепится где-то в Мурманской области за какую-то сопку, возможно в тумане, и угробит вместе с собой весь штаб флота.И только через много лет откроется тайна. Та ужасная авиационная катастрофа, в которой погибло одних только флотских адмиралов в несколько раз больше, чем за всю ВОВ,на самом деле произошла при взлете самолета с аэродрома под Ленинградом. И основной причиной ее считается существенный перегруз самолета покупками и подарками высших морских чинов,которые они везли из своей служебной командировки в Северную столицу к себе домой на Дальний Восток.

В назначенное время все отбывающие на Восток работники их завода находились на военном аэродроме Васьково под Симферополем, откуда должен быть состояться этот вылет. Так как теща совсем расхворалась и кажется лежала в больнице, то Наташа вынуждена была взять с собой в командировку на такое большое расстояние и своего сына. Точно по расписанию их подвели к самолету. Это практически был настоящий бомбардировщик. Чтобы залезть на борт, нужно было взбираться по отвесной лестнице, которую военный экипаж самолета выбросил из под брюха самолета. При входе в салон самолета сразу в глаза бросалась с правой стороны у стенки громадная широкая кровать, прикрытая шторкой. Кровать сразу общественность отдала Наташе с сыном, так как он был единственным ребенком среди всей толпы. Зато в самом салоне не было никаких самолетных кресел, а были вкрученные в пол столики со стульями, в точь как в общем вагоне поезда боковые места. Видимо отдыхать и летать в комфортных условиях полагалось только одному командующему. После того, как народ устроился в самолете, началась большая гулянка. Ведь впервые и возможно единственный раз в жизни вместе собралось несколько десятков людей с различных бригад. Причем одним нужно было лететь в Комсомольск на Амуре, а другим во Владивосток. Экипаж самолета все ждал разрешения на взлет, а гульба все усиливалась. Через пару часов самолет был все на земле, а все уже было выпито и съедено. А народ только вошел в раж, и ему хотелось продолжение банкета. Образовалась инициативная группа, которая занялась сбором средств на его продолжение. После того как деньги были собраны, то на поиски магазина со спиртным и закуской отправили три человека. Это была молодая супружеская пара Валера и Света, да их товарищ Сережа. Все они были пополнением Мишиной бригады, и были нормальные компанейские ребята. С шутливыми словами:" Без нас только не улетайте"- эта тройка отправилась выполнять общественное задание. Прошло минут пятнадцать после их ухода, и экипаж самолета получил разрешение, а может и приказ на взлет. Напрасно вся толпа уговаривала летчиков подождать гонцов. Они были людьми военными, и самолет вырулил на полосу, разогнался и взлетел. Троица осталась на земле без документов, без денег и без своих личных вещей. То есть полет начался нормально. Самолет набирал высоту. Веселье в салоне закончилось после того, как товарищи оставшихся за бортом самолета гонцов, обнаружили в их личных вещах и их паспорта с командировками и основные суммы денег. Никому не хотелось сейчас оказаться на их месте. Народ постепенно погружался в коллективную тихую спячку. Наш герой твердо не помнил, то ли он позволил себе прилечь на необъятных размеров кровать рядом с женой и сыном, то ли остался в жестких стульчаках вместе с остальной народной массой. Самолет весь дрожал, гудел, вибрировал и делал еще много всяких вещей, но продолжал лететь в восточном направлении. Прошло часа три четыре, а может и целых пять, и лайнер стал снижаться. В конце концов он приземлился в городе Свердловске. И здесь всех уже протрезвевших пассажиров ждало первое не очень приятное известие. Оказывается экипаж отработал полностью свою норму на сегодня, и он нуждается в законном отдыхе. А поэтому самолет закрывается до завтра, а его пассажиры выкидываются на местный аэродромный вокзал. Все чемоданы можно оставить на борту самолета, а документы и деньги, а также предметы первой необходимости взять с собой. Дата следующей встречи с экипажем завтра утром по местному времени. Такого поворота событий никто не ожидал. Но делать было нечего. Все поперли на вокзал аэропорта. В Свердловске была уже ночь. На улице более чем свежо. Аэропорт был достаточно плотно забит народом. Все выглядело более чем убого после их солнечного Юга. В буфетах тоже было шаром покати. Наташа очередной раз напомнила нашему герою, что он в самолете в общий закус со своими алкоголиками выложил курицу, которую она приготовила для их семьи в дорогу. Крыть ему было нечем. Он точно не помнит, что он сам ел, но какие-то запасы для сына разумная его жена, конечно, оставила. Ночь прошла в мытарствах. Вроде бы им удалось пристроить Наташу с сыном в комнату матери и ребенка, а он в основном всю ночь бродил с какими-то временными сидениями с такими же регулировщиками. Да тот Свердловск, времен правления в нем Ельцина в роли первого секретаря, четко показывал в какой нищете скоро окажется и вся страна. Наконец пришло утро, и все снова оказались на борту этого замечательного покорителя воздушных пространств. Тут уж наш герой не стал ждать взлета, завалился на семейную кровать и отрубился. Когда он проснулся, самолет висел в воздухе и со вчерашними шумами двигался к намеченной цели. А потом снова пошел на посадку. Народ в иллюминаторы увидел, что на сей раз эта была Чита. Самолет прокатился мимо здания аэровокзала с надписью "Чита" и закатился в район, где в земляных укрытиях стояли серебристые истребители. На сей раз их из самолета не выгнали. Все за бортом выглядело очень унылым. Солдаты в грязных полу оборванных ватниках. Колючки, наверное, "перекати поле", катящиеся по земле под действием уже явно осеннего ветра. Через час, а может и дольше к их самолету подошла замызганная машина заправщик и чего-то в него плеснула. А еще через час их самолет пошел на взлет, и народ облегченно вздохнул Они еще сколько-то часов провисели в воздухе, экипаж, где-то человек четыре-пять, целиком был занят своим делом и с гражданскими практически не общался. И все же кто-то появился перед ними в кожаной куртке и сказал, что они планируют через часа полтора сесть в Хабаровске, но по нему вроде бы метеосводка не очень. Потом они еще летели часа два-три и, в конечном итоге, сели во Владивостоке. И если для большей части пассажиров это оказалось то, что надо, то Мишиной бригаде теперь нужно было лететь в Комсомольск на Амуре. Все от этих перелетов и смены часовых поясов прилично обалдели. Наш герой смутно помнит, кто и как покупал билеты, но самолет оказался ЯК. На этом типе он летел первый раз в жизни, и опять в самолет они поднимались по лестнице спущенной из брюха самолета. Наконец они прилетели в Комсомольск на Амуре. Добрались до гостиницы. С размещением оказалось все нормально. И их с Наташей и сыном поместили в девятиэтажной гостинице в центре города. Все были настолько измучены дорогой, что хотели было сразу завалиться и отдохнуть. Ну тут их ждал достаточно приятный сюрприз, в виде свежей и улыбающейся тройки, которая отстала от них в Симферополе. Оказалось, что в отличии от них, они в Комсомольске уже со вчерашнего дня. Когда они полупьяные с двумя сетками водки без документов заявились в Симферопольский аэропорт к администрации, то стали для всех летных служб чуть-ли не лучшими людьми. Прослышав их историю, все долго смеялись, потом сочувствовали, а потом дали им зеленую улицу пролета через весь Союз по своим супер каналам брони. И в отличии от остальных улетевших пассажиров, они летели самыми оптимальными рейсами без всяких задержек, и со вчерашнего дня уже с не терпением ожидали свои личные вещи и документы. Что говорить такой финал очень поднял всем настроение, а потом прилетевший народ сегодня пошел отсыпаться.