– Почему ночью? – удивленно спросил Диззи, - днем было бы проще, вампиры спят.

– Во-первых, мы не знаем, сколько там может быть гулей, - объяснил Фьялар, раскуривая трубку, - во-вторых, они могут и не спать. Главное, чтобы дневной свет их не застал. В-третьих, там, наверняка, все напичкано магическими ловушками. А, может, и не только магическими.

– Барло бы сюда, - вздохнула Делия, - в этом мире ни одного приличного взломщика не найти.

– И вы думаете, что вам откроют, если вы просто постучите и вежливо попросите? – не унимался Диззи.

– Там, на первом этаже, есть пара реальных офисов, для отвода глаз, - ответила Делия, - смотри, Диззи пишет, что камеры слежения есть во всех помещениях, даже в чулане с метелками. И настроены они на тепловое излучение.

– И?

– Чем более защищенным себя чувствует противник, тем меньше он готов к неожиданностям, - улыбнулась дроу, - вроде темных эльфов и прочих гномов.

– Ты собираешься идти одна? – недовольно спросил Фьялар.

– На твою долю хватит, - рассмеялась Делия, - а сейчас у тебя есть пара часов для Диззи. Он уже смотрит так, что мне хочется спрятаться в чулане у Тремере.

– Гениальность – это пять процентов таланта и девяносто пять упорного труда, - назидательно заявил Диззи, - гитару в руки и за работу.

Фьялар вскинул бровь.

– Босс, - поправился Диззи.

Маша и Бобби почти неслышно проскользнули в открытую Делией дверь. Фьялар, повернувшийся широкой спиной к миру, тихо наигрывал на неподключенной гитаре что-то зубодробительно сложное, отрабатывая технику. Диззи отлаживал связь с командным пунктом в Туннелях, где Джонни оставил парочку надежных гулей до своего пробуждения. Незадолго до этого мальчишка-посыльный доставил в студию никем не заказанную пиццу, и в коробке обнаружились миниатюрные переговорные устройства, которые должны были обеспечить координацию между двумя группами.

– Игры кончились? – тревожно спросила Маша, усаживаясь напротив Делии в глубокое кресло.

Бобби остался стоять за спиной у Маши, словно прикрывая ее от неведомой опасности. На его поясе уже в открытую висели мечи.

Делия заметила, как побелели костяшки его пальцев, сжимающие спинку Машиного кресла. Под глазами у юной волшебницы залегли тени, губы сжались в твердую линию.

– Игры кончились, - упавшим голосом подтвердила Делия.

Дети. Совсем дети. Она забыла, как это бывает. Сама дроу ребенком в том смысле, который был знаком почти каждому в этом мире, не была никогда. Кровь, смерть, убийство – все это было частью ее жизни чуть не с рождения. Ей не приходилось выбирать между тем, убивать или нет. Только между тем, кого, за что и по чьему решению. Она смогла прожить большую часть своей, по человеческим меркам уже немыслимо долгой, жизни в окружении тех, кто сражался либо рядом с ней, либо против нее. Или ты, или тебя. Но здесь все было иначе.

– Вам не обязательно идти, - мягко сказала она, - мы поможем Тильде.

– Я никогда не прощу себе… - начала Маша.

– Ты хочешь этого? – Делия взглянула ей в глаза.

– Нет, - ответил за подругу Бобби, - но дело же не в желании, правда? Мы должны.

– Ты представляешь себе, как это будет? Я смотрела ваши фильмы о войне. В большинстве своем всего лишь красивая картинка. Картинно падающие солдаты. Аккуратные трупы. А мы идем убивать людей. Ты знаешь, как пахнет кровь? Ты представляешь, с каким звуком трескается под мечом кость? Обожженный файерболлом враг пахнет, как сгоревший на сковороде стейк. Я уже не говорю о том, что это может быть не враг, а ты.

– Но ты и Фьялар готовы рисковать, - возразила Маша, бросая горячий взгляд на спину ушедшего в музыку гнома, - значит, вы считаете это справедливым.

– Паучий потрох! – вскинулась Делия, - ты за кого нас принимаешь, девочка? За паладинов? За борцов с вселенским злом? Мы – профессионалы. Это не хорошо и не плохо. Мы делаем свою работу.

– Работу? Но я уверена, что те, с кем вы сражались, заслужили смерти.

– Если мне нужно пробраться в логово врага, чтобы вытащить оттуда пленницу, я не стану разбираться с тем, кто стоит на часах, злодей или запутавшийся глупец. Я просто перережу ему горло. Быстро и тихо.

– А Фьялар?

– Если бы не Войцех, Крис убрал бы твоих приятельниц, ставших невольными свидетельницами. И тебя в том числе, если бы я случайно не оказалась рядом. И Фьялар, если ты заметила, вовсе не возражал против такого расклада. Хотя другой его устроил больше.

– Но я уже не первый день знаю тебя, - в глазах Маши блеснули слезы, - ты не такая, какой хочешь казаться. Ты не бездушная, бессердечная убийца.

– Я наемный убийца, - возразила Делия, - почти. Я – Клинок. Я много лет работала по заказу. Я не убиваю ради денег. Но плату за убийства брала, и не раз. Мне казалось, что переложив рассуждения о «справедливости» на других, я снимаю с себя ответственность. Но пару раз мне пришлось убить того, кому заказчики вынесли приговор, который мне казался не то, чтобы несправедливым, но слишком строгим. А ведь могли быть и ошибки. Я не думаю об этом, я не могу позволить себе об этом думать.

– А что теперь? – спросил Бобби, - ты говоришь о заказчиках в прошедшем времени.

– А теперь я не делю мир на добрых и злых. Только на друзей и врагов. Только вот выбирает их, как правило, просто случай.

– Тильда – наш друг, - прошептала Маша, - мы идем.

– Мы идем, - подтвердил Бобби, - если не пойдем мы, рисковать будете ты и Фьялар. А мы отсидимся в безопасности за вашей спиной. Но не это главное. Если не пойдем мы, вы будете убивать, а мы сможем с гордостью смотреть на свои чистые руки? Это ложь. Это все равно убийство, но вашими руками. Честнее пойти самому, если считаешь, что кто-то должен идти в любом случае.