Шрифт:
От первой до последней страницы «Вопрос» был полон загадок для первоклашек, любопытных фактов, которые особенно нравятся девчонкам, и серьёзных задач для нас — мальчишек постарше.
В отделе «Главный редактор спрашивает» в этом номере было четыре вопроса: «Почему люди не замечают того, что Земля вертится?», «Почему в море вода солёная?», «Почему скошенная трава на ветру сохнет быстрее?», «Почему по песку труднее идти, чем по шоссе?»
Тому, кто ответит на эти вопросы, редакция назначила награду — горсть орехов.
Я дописывал «Любопытные факты»:
«Во время прошлого воскресника Цветанка выкопала целых две ямки, одна из которых не была принята из-за её малых размеров. В этот же день Цветанка съела две порции второго и три компота, не считая того, что она принесла сухим пайком из дома. Цветанка может съесть и больше».
Второе письмо, которое принёс дядя Спас, было из Москвы. Из такого далёкого места в селе никто ещё не получал писем, даже сам председатель сельсовета.
Хотите верьте, хотите нет, но второе письмо, всё облепленное пёстрыми марками, было от самого Главного конструктора ракет.
Вот что там было написано:
«Болгария.
Село Струмское.
Для Наско-Почемучки (лично)».
Наско нисколько не загордился от того, что письмо было лично ему, и каждому давал подержать его в руках и почитать.
А многим хотелось прикоснуться к такому письму, взять его в руки — самим почитать.
Читали его и те, которые до этого не верили, что мы получили ответ. Вертели его в руках и те, кто до этого твердил, что глупо посылать письмо с таким коротким адресом! «Москва, Главному конструктору космических ракет».
Глядели на него во все глаза и те, кто над нами просто смеялся.
Главный конструктор писал, что пока он не может включить нас в отряд космонавтов. Он не выражал никакого сомнения в том, что мы будем самыми послушными его учениками, что будем храбрыми и нисколько не струсим, сколько бы нас ни вертели в центрифуге… Он был в нас совершенно уверен, но отряд космонавтов, к сожалению, уже укомплектован. И он просил нас написать ему лет через пять.
Под конец передавал привет Наско-Почемучке и всем ребятам и девчатам в нашей дружине. И ещё посылал снимок самой последней модели космического корабля и рецепт приготовления супа для космонавтов.
Не слишком ли долго — целых пять лет?
— К этому времени космонавты могут уже оказаться и на Юпитере, — проворчал Данчо, явно обеспокоенный судьбой своей планеты.
— А на мой вопрос он не ответил, — разочарованно прошептал Милчо Техника.
Латинка ему как-то пыталась доказать, что настоящий космонавт должен уметь петь, а не бубнить, как Милчо. А Данчо утверждал, что не пение, а спорт — вот что важно для космонавта, и в особенности — футбол.
Действительно, Главный конструктор об этом ничего не написал, но Наско всё равно был доволен, потому что главное достигнуто — установлен контакт.
— Ну, если возникнут новые вопросы, мы ему опять напишем, у нас уже есть его адрес, так что всё в порядке.
Мы решили, что пошлём Главному конструктору нашу газету и снимок всей нашей команды.
Значит, нужно издавать газету «Вопрос» не в десяти, а в одиннадцати экземплярах.
Поэтому мы взялись за работу.
…Дни пролетали ещё быстрее, чем ночи. Прямо как настоящие ракеты. Я отрывал листки календаря и пускал их через окошко, и они разлетались, как одуванчиковые парашютики.
В следующем номере был опубликован полный текст письма Главного конструктора. Мы поместили в газете много задач и загадок. Под конец сообщили читателям и подписчикам, что во время летних каникул газета выходить не будет, потому что редакция уезжает в пионерский лагерь в Осогово.
Я выпустил за окошко последний листок календаря за май. И начались бесконечные летние каникулы. Вот тогда-то в один день и даже в один и тот же миг пришли третье и четвёртое письма.
Шофёр уже давал газ. Грузовик уже подрагивал от нетерпения, готовый везти нас в Осоговский лагерь. Наши мамы уже смахивали слёзы. Отец Наско, бай Пешо, принёс нам на дорогу целую сумку черешен. Дед Стойне махал рукой, сидя на солнышке у своих ворот. Товарищ Николов велел нам сесть в кузове на лавке, а не торчать стоя.
И тогда, задыхаясь, подбежал наш почтальон дядя Спас. Ещё издали он кричал дребезжащим голосом: «Почта-а-а!» — и принёс третье и четвёртое письма. Ясно, что адрес был всё тот же:
«Болгария.
Село Струмское.
Для Наско-Почемучки».
Третье письмо было из Софии. От одного парнишки, который был таким же любознательным, как Наско-Почемучка, только звали его Колька Сколько. Он где-то слышал про Наско-Почемучку и обязательно захотел с ним познакомиться. Четвёртое письмо пришло из Варны. Один мальчишка писал, что его тоже зовут Атанас, а прозвали Наско-Почемучка. И поэтому он хотел получить фотографию своего тёзки. А ещё он приглашал нашего Наско в гости. Потому что Варна расположена у моря, а это самое интересное: в море тысячи разных рыб, и огромные пароходы, и штормы, и ветры дуют с разных частей света.