Шрифт:
Высоко над облаками создавались магические «ядра», которые начинали на огромной скорости вращаться, затягивая и спрессовывая окружающую их «материю». Они резко становились в миллионы, нет, миллиарды, а порой и в триллионы раз тяжелее.
Точно так же в небе из пара формировались капли дождя.
Вот только это заклинание порождало далеко не безобидные капли.
Огромные «страйкеры», принимавшие под давлением воздуха форму дождевых капель, раскалялись докрасна и падали на землю в невероятном количестве с силой, подобной удару кувалды.
Очень простое явление.
Но поэтому с ним невозможно ничего сделать.
Можно попытаться помешать заклинанию, но магия совершается высоко в небесах, и более того, когда противник замечает первые «страйкеры», все магические процедуры уже успевают закончиться. Поэтому этой магии невозможно помешать.
Оставалось лишь одно… обороняться с помощью столь же крупномасштабного защитного заклинания.
Против дождя из тяжелых, твердых, и к тому же раскаленных «страйкеров» не могли помочь ни мечи, ни копья, какими бы мастерами ни были те, кто их использовал. Их либо раздавило бы вместе с оружием, либо смело бы ударной волной.
– …?! …!
И даже маг-одиночка не всесилен.
Против «Твердого Дождя», против целой организованной группы магов, мощного гундо и высокопроизводительного топлива, фокусы одного лишь человека бесполезны. Воздвигнутый наспех барьер раздавило бы вместе со своим создателем.
Да. Ничего не сделать.
Считалось, что как только ты попал в зону действия такого крупномасштабного истребляющего заклинания, тебе оставалось только умереть. Именно поэтому даже ветераны, заслышав над собой грохот «Твердого Дождя», впадали в отчаяние и бессильно замирали на месте.
Но…
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – взревел маг по имени Симон Скания.
Он… никак не мог сдаться.
Нет. Он не хотел умирать.
Ему еще столько нужно было сделать.
Ему еще столько хотелось сделать.
Но главное… дома его ждала любимая.
«Да разве… разве я погибну здесь?!» 1
Симон вскинул свое верное гундо, обуздал спутавшиеся от страха мысли и начал заклинание:
– Вале… Тут… Эльм… Най… Най!..
1
"Да за кого вы меня держите?!" Простите, не удержался (прим. ред.)
Если у него и имелся шанс выжить, то он крылся в той самой крупномасштабности «Твердого Дождя».
В конце концов, «запуск» любой магии опирается на решение одного лишь человека. Хотя сложные заклинания и требуют усилий нескольких магов, лишь один из них управляет ее направлением и принимает окончательные решения. Можно провести аналогию с большим кораблем, на котором работает множество людей, но лишь капитан принимает окончательное решение о том, куда он поплывет.
И…
– Эу… Ваорун… Алти… Мальтео… Рул… Альф… Лай!..
…Именно поэтому мощь крупномасштабных заклинаний была неровной.
Один человек не мог увидеть всего и не мог распределить мощь заклинания так, чтобы урон разделился по области поровну. А значит, если бы Симон защитил себя сильнейшим из доступных ему магических щитов, то у него, пусть и одного, появился бы шанс выжить.
– Явись…
Пусть… и одного.
– «Твердый Панцирь»!!!
Симону удалось активировать заклинание.
Как только сформировались магические письмена, вокруг гундо немедленно появился полупрозрачный сферический барьер синего цвета.
«Твердый Панцирь» был самым мощным защитным заклинанием, которое только знал Симон. Область действия была маленькой и ограничивала движения мага, но никакая атакующая магия точечного масштаба не могла пробить этот барьер. И даже в случае крупномасштабной магии, если избежать прямого попадания, у него появлялся шанс…
– …Гх! – Симон вжался в посох.
Хотя в большинстве случаев для активации заклинания требовалась воля самого мага, это был лишь «детонатор»… а поддержку заклинания и контроль над ним осуществляло гундо. Симону оставалось только уповать на удачу.
Пока что «Твердый Панцирь» защищал его.
От ударов по его поверхности пробегали деформационные волны, да и сам барьер сминался, но заклинание все еще продолжало держаться.
– …!!!
– …?!
Он увидел рядом с собой своих боевых товарищей.
Даже сквозь полупрозрачный щит он примерно видел, что происходило снаружи.
Похоже, его товарищи по отряду что-то кричали. Но грохот падающего «Твердого Дождя» заглушал их голоса. Из-за волн, бежавших по поверхности барьера, он не мог даже разобрать движений их губ.