Женщина выпрямилась, повернула голову и, увидев гостя, в испуге присела. Джон замер изучая испачканное сажей, но до боли, знакомое лицо. Он смотрел во все глаза и поднял руку, собираясь обратиться к ней, но тут их внимание привлек хруст веток.

На поляну ввалились четверо невысоких, косматых, мускулистых звероподобных человека. Их тела укрывали грязные, клочковатые шкуры. Каждый держал, или дубину или подобие каменного топора. Джон от изумления разинул рот и издал някующий звук. Жаль, Алекса нет, он бы оценил дикое изящество костюмов и причесок, только и смог подумать Джон.

Женщина, что-то крикнула, обернувшись к хижине. У входа показался сутулый, но не менее могучий и косматый мужчина, в чертах которого Джон едва угадывал себя или ему так казалось. Какое наваждение, дикий бред, подумал он.

Один из диковатой четверки что-то поместил в суковатую палку и резко махнул рукой. Казалось, что такие руки не могут, быстро двигаться, однако . . . раздался свист, хруст и от стены хижины взвилось облачко пыли. Мужчина, что стоял в проходе дома, грузно осел и безвольным мешком, повалился на землю. Женщина истошно завизжала и бросилась к нему.

Дикарь победно взвыл, и вся четверка устремилась вперед.

Джон наблюдал за всем, открыв рот. Хотя происходящее его волновало не сильно, подумаешь, развлекаются люди. Он не мог выбросить из головы лицо женщины - как она походила на его покойную жену.

– Боже, боже, - шептал Джон, медленно подходя к костру.

Только теперь дикари заметили его и остановились. Они стали перебрасываться резкими, окриками, глядя друг на друга и изредка бросая взгляд на Джона. Он поднял руки, ладонями к ним.

– Извините, господа, что прерываю ваши игры, - начал он.
– Но я хотел бы поговорить с этой милой особой. Вы позволите.

Два косматых дикаря медленно двинулись в сторону Джона, другие, с опаской поглядывая в его сторону, двинулись к женщине. Вдруг ее рев перешел в рык, и она бросилась к загону. Она схватила толстый, остро отточенный кол, который направила на обидчиков. Те на миг замерли и стали ее обходить с двух сторон.

Джон смотрел на нее пораженный красотой момента, прелестью разъяренного лица женщины, глубиной темно-карих глаз, которые казались ему такими родными, такими знакомыми. Непонятная магия этой странной инсценировки его завораживала. Он видел, с какой естественной обреченностью, она бросилась на врагов, словно готова была проткнуть всех насквозь и одновременно понимала, что у нее не получится. Безумная и прекрасная игра, подумал он, вспоминая артистизм дочери, и захваченный вихрем воспоминаний продолжал наблюдать за происходящим с изумлением и испугом.

Отрезвление нахлынуло мгновение спустя.

Женщина сделала выпад и промахнулась. Дикарь с силой отбил кол, его подоспевший товарищ ухватился за древко первобытного копья и дернул. Женщину развернуло, и в этот момент первый дикарь ударил дубиной. Хруст кости, кровь и крик боли, естественные не наигранные, вывели Джона из себя. Он бросился вперед, крича и жестикулируя.

– Что вы творите идиоты?

Только сейчас он увидел лужицу крови, запекшуюся в пыли, возле головы лежащего мужчины. Джона охватил страх, непонимание и ярость при виде оседающей на землю женщины. Ее лицо, глаза жены, личико дочери, все смешалось в вихре безумного бессилья. Он бросился на ближайшего дикаря и схватил его. Боль пронзила руку. Раздался скрип браслета от часов. Следующие удары диким огнем обожгли бедро, плечо и спину. Он оседал, под шквалом ударов, продолжая держать соперника мертвой хваткой.

Уже теряя сознание, Джон услышал прерывистый сигнал часов.

* * *

Алекс вскочил с крыльца, когда услышал грохот на заднем дворе. Он уже полчаса ждал Джона, не зная, что и подумать. Ключа не было на месте, мобильный телефон молчал. Он быстро обогнул дом и лицом к лицу столкнулся с братом. Грязная одежда висела драной мешковиной, в синих разводах лицо и шатающаяся похода, наводили на единственную мысль.

– Ты, что, снова нажрался?

Только и смог выдавить Алекс, яростно хватая брата за шевелюру и задирая лицом к себе. Он резко втянул запах изо рта.

– Пусти больно, - промямлил Джон.
– Мне бы в ванну.

– Господи, что произошло?
– опомнился Алекс, осознавая свою ошибку.
– Кто, где? Нужно в полицию позвонить!

Алекс подхватил Джона и подвел к задней двери дома. Тот вытащил дрожащей рукой ключи и передал брату.

– Ни какой полиции, я сам разберусь!
– продолжал жевать Джон.
– Подумаешь, развлекаются люди. Сам, сам, все сам. Ты не представляешь, кого я видел.

Слова лились из Джона бессвязным потоком. Он пытался рассказать брату все то, что с ним приключилось. Но его рассказ больше походил на бред перепившего мутной бормотухи. Алекс раздевал брата и слушал, как тот описывает какую-то женщину, повторяет имя жены, материться, на кого-то огрызается и изредка всхлипывает, словно плачет. Грязную одежу и обувь свалили кучей в углу комнаты. Алекс оглядел избитого Джона и, оставив его сидеть на полу в спальне, пошел набирать ванну.

– Тебе нужно в больницу, - сказал Алекс, выходя из ванны.
– И в полицию.