— Слушай… Потом можешь меня ударить! Но оторвись ты от этого трупа наконец!

— Трупа?..

— Оглянись вокруг! Ваши бойцы начинают выдыхаться, а у противника, вон там, за озером, готовится к нападению третья волна! Немедленно бери командование на себя, а не закатывай истерики по любимому папочке! Начинай эвакуировать гражданских, библиотеки Каге и кланов селения. Мой отряд прикроет отход. Мы полностью очистили восточный берег. Поведи людей туда, а после разверни в сторону Конохи. Откуда должен двигаться еще один отряд для борьбы с этой падалью… Или можешь рискнуть и пойти в сторону Камня. Оттуда двигается целая армия! Мы уничтожим их!

Блондинка, неожиданно гневно сверкнув глазами, помчалась в самую гущу сражения. Конан же, на миг выбитая из своего отчаянья этой речью, сформировала новый текст уже начавших возвращаться птичках оригами и разослала их по новой. После чего, всхлипнув и посмотрев на тело отца, упаковала его в бумагу и понеслась к резиденции Каге. Эта чертова блондинка была права. Если у нападавших есть еще и третья волна, селению не выстоять.

Получая десятки и сотни сообщений от шиноби и обычных граждан и столько же отправляя им в ответ, она умудрялась во время бега по городу расправляться с попадающимися навстречу противниками.

Оказавшись в резиденции Каге, она мгновенно взяла все три свитка Узумаки, что отец хранил у себя в кабинете, и повесила себе за спину. К ним добавился свиток призыва саламандр и ножны с редким клинком от кузнеца, что когда-то изготовил Самехаду. Открыв шкафы с документами о шиноби селения для появившихся в здании двух бойцов из отряда личной охраны отца, который он направил на защиту гражданского сектора селения, и который теперь должен был не только утащить часть секретной документации, но и прикрыть гражданских при эвакуации.

Минуту понаблюдав за панорамой селения из окна, Конан решительно развеяла по всей Резиденции оставшиеся у нее при себе оригами-ловушки и направилась домой. Зайдя в дом и чисто машинально ответив на десяток вопросов, она спокойно перешагнула через конвульсивно дергающихся убийц, поджидающих ее за дверью, и направилась в свою мастерскую, где сложила все, до чего дотянулись руки, в один из свитков, и значительно усилившись от пополнения коллекции оригами. Затем, собрав все мало-мальски стоящее, она вышла на улицу.

Все западное побережье было во вспышках молнии, льда, пламени. Там сейчас подошедший на помощь отряд из Облака вовсю рубился с приближающимся прямо по воде врагам. Третья волна нападения уже близко! Переведя взгляд на восточную часть селения, Конан увидела, что гражданских уже переправили, и теперь эвакуируют шиноби из небоеспособных и некоторое имущество кланов. Сколько же времени нужно для успешного отступления? Много. Очень-очень много. Резко развернувшись, она направилась к западному побережью селения. Это ее люди, ей их и защищать.

*****

Смотря в такие же, как у нее, глаза, Саске не могла отделаться от мысли о неправильности этого всего.

— Все в порядке! Твоя подружка-внученька такая же Учиха, как и мы все. Даже больше могу сказать: она твоя родственница по линии Мадары, пускай он и был трусом…

— Мой дедушка не был трусом!

— Был! Уж поверь мне. Мой старший сын был истинным трусом! И подкаблучником! Как лег в постель с этой подстилкой, так и стал трусом!

— Вы не смеете! Обижать! Моих! Дедушку и бабушку! А иначе смерть найдет вас!

— Ха-ха! Какая милая смелая девочка…, а вот твои родители совсем не смелые. Как и старший брат. Заткнись и слушай!

Саске невольно прикусила язык от жажды крови, что пошла от дрянной старухи. Как было легко подружится с Лилией, так же тяжело было со Старухой. Она ее просто бесила!

— Так вот, я прекрасно знаю, что твоя семья сейчас развалилась. Твой отец, как самая последняя сучка, лег под Империю Солнца, что для меня признак крайней глупости и тупости. Твои мать и брат, не решившись уйти из Конохи, когда у них была такая возможность, для меня слишком трусливы. Так что из всего клана Учиха в Конохе, я, пожалуй, могу признать за родственницу лишь тебя одну. А теперь, Лилия, береги свою новую сестренку. Иди, представь ее родителям.

Ладошка подруги увлекла её от старой общипанной выдры.

— Ух, пронесло! Спасибо Ками!

— Ты чего?

— Чего? Ты злила бабушку и кричала на нее в ответ! Бабушка и за меньшее убивала! А тут… Кажется, она действительно приняла тебя как члена семьи, иначе, боюсь, мы бы с тобой уже не разговаривали.

— Твоя бабушка….

— Тсс! Умоляю! Не надо больше разговоров о бабушке, пошли лучше я представляю тебя родителем… сестренка!

Через десять минут, к большому удивлению Саске, она действительно не воспринимала Лилию иначе как свою сестренку. Ее родители хоть и вызывали, в отличие от этой воблы старой, чувства семьи, были все же скорее тетей и дядей, а вот она была сестрой.