Таким было начало жизненного пути Наджары — воина Света. Она сделалась странствующей проповедницей-воительницей, защищающей слабых и угнетенных и карающей угнетателей. Да, кто-то назвал бы ее действия самосудом, но в своих глазах она была права и делала то, что должна была делать. Наджара никогда не действовала во имя мести, но всегда во имя справедливости.

Молодая воительница на вороном коне и в восточной одежде, чьи белокурые волосы развевались плащом на ветру, когда она была с непокрытой головой, производила незабываемое впечатление. Люди восторженно встречали ее, а молодые мужчины пытались поухаживать за красавицей, но она тут же без грубости, но решительно пресекала их попытки, давая понять, что ей это не нужно.

Наджара не страдала от одиночества, для этого она была слишком самодостаточной личностью. Но в то же время девушка помнила слова джиннов о человеке с сильной душой и светлым сердцем, который должен встретиться ей на ее пути. Она ждала этой встречи, но точно знала, что таковой еще не произошло, ибо сердце ее молчало, молчали и джинны.

Так было до тех пор, пока она не повстречала ИХ: женщину-воина с черными как смоль волосами, хищным лицом, сапфировыми глазами, на дне которых ей виделось что-то тревожащее и белозубой улыбкой, и ее спутницу — нежную и хрупкую девушку с длинными рыжевато-золотистыми волосами, милым лицом и серо-зелеными глазами. Весь облик последней сиял добротой и невинностью. Хотелось защищать ее, беречь от жестокого мира и… от подруги, в которой ей виделось нечто роковое…

Но тут она услышала голоса своих советчиков-джиннов: «От этих двух женщин погибель твоя, истреби их, иначе они помешают твоей миссии!»

«Нет, я не могу найти погибель в этом прекрасном юном существе! — мысленно с горестью воскликнула Наджара. — Зло в этой темноволосой демонице!»

С этой мыслью она атаковала встретившихся ей незнакомок, не желая при этом причинять какой-либо вред второй из них. Наджара просто хотела увести с собой девушку и узнать, что заставило ее присоединиться к этой опасной женщине, за спиной которой ей виделись горы трупов, после своей победы над последней.

Темноволосая амазонка была сильна и зла в бою, словно иблис, но Наджара, не смотря на свою кажущуюся хрупкость, не уступала ей в силе, а помимо силы у нее была вера, что иногда много значит. Казалось, победа вот-вот будет за воином Света, но в последний момент ее посетило видение. Она поняла, что убивать эту женщину нельзя, даже не смотря на тьму, которую она угадывала в ее сердце, ибо ее ждет великая судьба.

— Простите, — с болью в голосе сказала Наджара, остановившись и убрав занесенный было меч. — Вы можете меня простить?

Женщина-воин и ее подруга удивленно взирали на нее. Они все еще не доверяли ей, но после того, как Наджара объявила воинам из своего отряда об ошибке, и о том, что эти женщины — ее союзницы в борьбе со злом, поняли, что восточная воительница больше не враг им. Она назвала им свое имя, а они сказали ей в ответ свои имена — Зена и Габриэль. Габриэль… какое необычное, чарующее имя, и оно так шло этой нежной золотоволосой девушке. Наджаре хотелось произносить его снова и снова так, как влюбленный произносит имя своей возлюбленной. Когда она, разговорившись с этой девушкой, познакомилась с ней ближе, ей вспомнилось пророчество джиннов.

«Эта девушка… Она нежна, но вместе с тем и сильна, а ее сердце полно добра и света. Именно о ней говорили мне джинны. Она должна стать моей, быть со мной, а не с Зеной. Зена недостойна ее!» — так думала Наджара о Габриэль.

Избранница Аллаха еще больше уверилась в последнем после того, как увидела пугающее своей реальностью видение, в котором Зену и ее милую Габриэль распинали римские воины. Сердце Наджары обливалось кровью, когда она видела, как в нежные руки Габриэль вбивали огромные гвозди. Она видела страдания этой девушки, внезапно ставшей для нее всем, но помочь ей ничем не могла. Поистине страшно смотреть на муки и смерть дорогого тебе человека без возможности вмешаться в происходящее!

…Жуткое видение прервалось, а Наджара теперь знала одно: нужно уберечь эту прекрасную, невинную девушку от столь ужасной судьбы.

Увы, мечта оказалась миражом. Эта чистая девушка оказалась обманщицей. Не приняв методов борьбы Наджары, она не приняла и ее любви. А потом помогла своей Зене в ее обмане, использовав нежные чувства воина Света к ней.

Они еще встретятся, и снова проявится разница двух любящих одну и ту же девушку сердец, скроенных так по-разному. Наджара собиралась разделить с Габриэль жизнь, сделав ее счастливой, а вот Зена… Зена хотела разделить с ней смерть, этакая любовь собственницы.

Наджара оторвалась от горестных воспоминаний, как-бы вернувшись в реальность. Но что это была за реальность? Жизнь или все же смерть? И если это смерть, то видно ложью являются слова о том, что она дает забвение… И джинны молчат, покинули ее. Должно быть, гневаются на то, что не вняла их предупреждению о Зене и Габриэль…

Силы оставили ее, и она снова провалилась в беспамятство, а когда очнулась, увидела, что около ее постели сидит какой-то незнакомец и внимательно разглядывает ее. Это был моложавый, стройный и подтянутый мужчина с военной выправкой в форме римского воина. Наджара невольно залюбовалась им. У него были темные волосы, несколько полноватое лицо, светлая кожа, черные глаза — веселые и живые, смотревшие пристально, орлиный нос и красиво очерченные губы.