— Я хочу твоей любви, — сказал он и посмотрел на нее. В его взгляде читалось отчаяние и боль от того, что он может потерять ее навсегда.

— Я уже готова была подарить тебе свою любовь, но ты перечеркнул это сам, своей ложью, — горько сказала она в ответ. — Я и теперь тебя люблю, но доверять тебе как раньше больше не могу.

— Но, может, ты сможешь дать мне второй шанс и вновь открыть мне свое сердце? Ведь все это было и ради тебя тоже! Это были не зависящие от меня обстоятельства, ты же должна это понимать. Да и потом, какая женщина добровольно согласилась бы на смерть своего мужа? Поэтому я не мог раскрыть тебе свой план.

Его голос был полон неподдельной муки, и Наджара ощутила укол в сердце из-за того, что по ее вине мог страдать тот, кого она любила. Ей захотелось погладить его по волосам, утешить как мать дитя, и она даже протянула к нему руку, но, опомнившись, остановилась. От Юлия все же не ускользнул этот ее порыв, и в сердце вампира проснулась надежда.

— Прости меня, — сказал он, — я ни секунды не переставал думать о нашей любви. Ты нужна мне и без тебя меня нет!

Говоря так, он подошел к Наджаре и посмотрел ей в глаза. Затем он попробовал взять ее за руку. На сей раз она не отстранилась.

— Без тебя меня нет… — повторила девушка. — Я будто слышу собственные слова. Когда тебя не стало, мне хотелось присоединиться к тебе, быть там, где ты. Лишь мысль о мести дала мне силы жить, хоть и говорят, что месть уничтожает самого мстителя.

— Я понимаю твою боль, — с грустью отвечал он, — прости меня за то, что причинил тебе ее. Я заслуживаю твоего негодования. Но мы могли бы начать все сначала. Я ведь здесь, с тобой, и нам нет нужды тяготить себя прошлым. Давай попробуем восстановить то, что я, сам того не желая, разрушил — наши отношения.

Наджара молчала, но на лице ее отражалась внутренняя борьба. Однажды ее сердце разбила та, кого она считала созданием с самой светлой и самой чистой душой. С тех пор ей было сложно заставить себя доверять кому бы то ни было. Да, она поверила ему, потому что он буквально вытащил ее с того света, а затем приблизил к себе, почтив своим доверием… своей любовью, наконец. Но вот она узнала, что и Юлий обманул ее, а она всегда ненавидела ложь… Какое-то время они молча стояли, думая о своем утраченном счастье, о том, что могло бы быть. Юлий винил судьбу и самого себя, Наджара же просто страдала.

Цезарь придвинулся к ней ближе. От его проницательного взгляда не ускользнуло сомнение, читаемое в ее глазах. Гай Юлий молча поцеловал ее, Наджара попробовала мягко отстранится, но он снова поцеловал, на этот раз более страстно, и она уже не стала противиться.

— Знаешь, у нас все еще только начинается, — сказал ей Цезарь. — Давай я покажу тебе то, что доступно мне сейчас.

Он подумал, что для примирения им сейчас не хватает романтики в отношениях и решил подарить ей несколько приятных часов перед рассветом.

— Доверься мне, — сказал он своей милой и повел ее к окну.

Наджара молчала, ей было трудно говорить в эту минуту. Цезарь нежно обнял ее и, улыбаясь, взлетел вместе с ней. Так Наджара впервые ощутила радость полета.

Нежно прижимая ее к себе, он пролетал по ночному небу Александрии, и люди там, внизу, казались им совсем маленькими. Некоторые из них останавливались, разинув рты и показывая вверх. Они не верили собственным глазам, видевшим сейчас крылатого императора и его прекрасную подругу.

Изумившись, Наджара на мгновение позабыла о своем горе. Ей показалось, что время остановилось, и она сейчас со своим любимым, который никогда не причинял ей боль. Ее сердце с радостью замирало от раскинувшейся перед ней картины ночного города. На земле на них смотрели ставшие крохотными люди, а с небес сияли звезды. Она посмотрела в бесконечную даль и подумала о невероятной красе этих маленьких солнц. Таков был и ее Цезарь, такой же прекрасный и непостижимый.

От избытка чувств она крепче прижалась к нему, что порадовало Цезаря, и он постарался еще больше поразить ее воображение.

Они продолжили свой полет, и под ними сейчас проплывала река. Гай и Наджара опустились немного ниже, и она смогла коснуться воды рукой. Затем они снова взмыли ввысь.

Увы, неумолимо приближалось время рассвета и, как бы им не хотелось продлить этот миг, пришлось вернуться обратно во дворец.

— Это было восхитительно! — воскликнула Наджара, когда они вернулись обратно, но тут же вспомнила о своем горе и снова погрустнела.

— Если мы будем вместе, такие полеты будут у нас с тобой часто, — слабо улыбнулся Юлий. — Я всегда любил высоту и свободу.