— Такое! Сообщить! Пока будем сообщать, и пока приедут… Еще и не поверят! Скажи кому в школе, что ты нашел летающую тарелку, — засмеют!

Последний довод Юра пропустил мимо ушей. Тогда я сказал:

— А еще собираешься быть ученым! Какой же из тебя ученый, если ты столкнувшись с неизвестным, не интересуешься им, не пытаешься узнать, что это такое?

Это повлияло. Мы начали открывать верхнюю половину диска — крышку, но она не поддавалась. У нас дрожали руки от волнения, и мы никак не могли снять ее. Попытались раскручивать. Крышка отошла в сторону — и все "окошки" вдруг распахнулась. И так, и эдак мы заглядывали в отверстия, но они были такие маленькие, что мы ничего не увидели.

В конце концов мы сняли упрямую крышку. Что там внутри? Что?

А там находился желтый круг, прозрачный, с узорами и дырочками. Он был надет на трубочку, срез которой мы видели снизу. На стержень круга была плотно намотана лента…

— Бобина! — простонал Юра, — Генка, это бобина! Но, конечно, не наша, земная….

Действительно, это похоже на большую бобину, хотя и необычной формы. Лента тоже какая-то странная. Я хотел было прикоснуться пальцем к ней, и Юрка зашипел на меня:

— Не хватай, Мирон! Ты что… Ты понимаешь, что это такое? Понимаешь? — уже почти кричал Юра и совал мне под нос крышку. — Они прислали нам информацию! На этой драгоценной ленте все записано, все, о чем они хотят нам сообщить… У тебя есть магнитофон, есть? — вдруг прицепился он ко мне, хотя прекрасно знал, что никакого магнитофона у меня нет и никогда не было.

Действительно, где взять магнитофон? У кого из ребят он есть?

На аллее, где мы сидели и грустили над нашим диском, из-за поворота появился полный мужчина. Он быстро, почти бегом, спешил к нам. Еще издали крикнул:

— Ребята, вы ничего здесь не находили?

Не успели мы ответить, как он уже был возле нас и сразу увидел нашу находку. Бросился к ней, быстро осмотрел бобину и только тогда, тяжело отдуваясь, присел рядом на скамью.

— Фу! Ну и переволновался я! Слава богу, нашлась!

Достал из кармана носовой платок, утер красное вспотевшее лицо. Снял шляпу, открыв голову с густыми волнистыми, но совсем белыми волосами, и стал обмахиваться шляпой, как веером.

— Все время бежал, а в мои годы только наперегонки…

Юра живо спросил:

— И вы увидели?..

— В том-то и дело, — перебил мужчина, — только дома увидел. И сразу сюда.

— Я тоже увидел — и мы с дружком прибежали. Это мой друг Мирон, т. е. Генка, а меня зовут Юрием.

— Очень приятно! Петр Семенович, профессор.

Как только Юра услышал, что наш новый знакомый — профессор, он сразу напустил на себя солидной вид, даже попытался пригладить вихры на голове. Видимо, представил себе, что он тоже уже ученый и встретил коллегу.

— Как вы думаете, Петр Семенович, — солидно спросил Юра, — это надо в академию…

— В академию, конечно.

— А как, по вашему мнению, мы сможем понять, разгадать, что здесь записано на этой ленте?

— Почему же нет? — удивился профессор.

— Но на той планете, откуда прислали этот диск, возможно, совсем другой, отличный от нашего склад мышления… Хотя, как вы, очевидно, заметили, эти предметы похожи на наши, даже кажется, что они сделаны на Земле.

Петр Семенович перестал махать шляпой и удивленно посмотрел на нас. Перевел взгляд на диск, опять на нас и удивленно спросил:

— Вы думаете, эта штука оттуда, из космоса?

И он ткнул шляпой в темное вечернее небо.

— Конечно! — горячо сказал Юрка, сразу утратив всю степенность тона. — Неужели вы не видите? Там, где мы нашли его, даже трава вокруг выгорела. Вот если бы магнитофон. Может у вас есть?

Профессор молчал, внимательно изучая наши лица, потом вздохнул, словно сожалел о чем-то, и пробормотал сам себе:

— Дети эпохи космических завоеваний… Все закономерно. Да, у меня есть магнитофон. Пойдемте.

И снова словно бы с сожалением и в то же время с завистью взглянул на Юрку и на меня.

Минут через десять-пятнадцать мы уже были в квартире Петра Семеновича. На пороге нас встретила маленькая, худенькая пожилая женщина, с высокой прической, в ярком халате. Встревоженно спросила:

— Ну что, Петя? Нашел?

— Нашел, нашел! — успокоил ее Петр Семенович. — Вот этих молодых людей встретил. Все в порядке.

Джим вежливо остался в прихожей на подстилке, а нас профессор провел в свой кабинет, сплошь заставленный стеллажами с книгами. В углу у окна стояло пианино, на нем кучей тоже книги, ноты, какие-то папки. На низенькой тумбочке то, что нам надо, — большой магнитофон.

Петр Семенович взял бобину. Юрий поправил очки, сползшие на кончик носа, и молча ревниво следил за каждым движением профессора. Петр Семенович очень нежно, осторожно и умело обращался с бесценной находкой. Приладив бобину и включив магнитофон, он сел в кресло, и пригласил нас на диван. Мы уселись рядышком и застыли в ожидании, не сводя глаз с бобины, которая медленно раскручивалась.