Шрифт:
– Да я забыла, что ты такое не любишь!
Минут через десять мой мобильник заорал так, что я подпрыгнула.
– Какого фига он у тебя так орет?
– загундела Аня, - Делай тише.
Звонил Анас.
– Да, - ответила я.
– Я стою посередине улицы, отсчитал три дома. Справа синие ворота, слева зеленые. Мне куда?
– Стой там, не шевелись, сейчас буду!
Я нажала отбой и рванула натягивать пуховик.
– Все, я ушла. Теть Валя, до свидания!
– орала я уже откуда-то с крылечка.
На улице меня ждал Анас.
– А где все парни?
– уточнила я.
– В клуб поехали, - ответил он.
– И мой брат?
– Да, и он тоже.
– А ты?
– А я не поехал, - сказал он, его глаза искрились от смеха.
– Это я вижу, - начала я, но он меня перебил.
– Веди уже.
– Куда?
– Ну, гулять по улицам.
На улице было тепло, но зима не хотела уходить, и валил снег, не большими сказочными хлопьями, но приличными снежинками. Мы пошли в сторону набережной, молча. Он приобнял меня за плечи и прижал к себе. Меня так и подмывало спросить, мы вообще кто? Друзья, или мы встречаемся? Естественно, я на такое не осмелилась.
Было хорошо идти вот так.
– Где твоя мачеха?
– спросила я, когда вдалеке показалась заснеженная река.
– Уехала к дочке.
– У нее есть дочь?
– Да, от первого брака, живет в Питере. Замужем, сын, - кратко и сухо отвечал он, - вот она туда мотается, к внуку.
– Понятно. Как отношения с отцом?
– Да также. Пообещал, что больше не буду. Он поверил.
– А ты больше не будешь?
– уточнила я, запрокинув голову, чтобы посмотреть на него.
– Надеюсь, что нет. Пока, по крайней мере, не хочется искать других острых ощущений.
– Других?
– спросила я, и сердце забилось сильнее.
Он просто кивнул в ответ. Мы очистили от снега поваленое бревно на берегу и сели. Я достала из рюкзака термос.
– Я надеюсь, ты любишь курагу?
– уточнила я.
– Да, а что?
– Ну, значит пей!
– М-м-м, вкусно!
– сморщился он, прихлебывая чай.
– Что означает твое имя?
– спросила я.
– Оно мне не подходит, - он допил чай и протянул мне крышку от термоса, - еще!
– И все же?
– Общительный и веселый.
Я начала хохотать. Он тоже. А потом спросил:
– А твое?
– Повелительница!
Он так смеялся, что подавился чаем, а потом сказал:
– Мне кажется, мы нашли друг друга.
Мы еще долго сидели на берегу, пока я не замерзла, он расспрашивал меня о родителях, о детстве, о друзьях. Один раз звонила мама, хотя я сказала, что "мы погуляем", я же не стала говорить, что мы - это не я с Аней. Потом он проводил меня домой.
– Ты сейчас домой?
– уточнила я.
– Ты теперь будешь меня контролировать?- мне кажется, что он рассердился.
– Нет, я просто спросила.
– Мгм, просто. Да, я домой. Никуда не пойду, если ты об этом хотела спросить. Перезвонить с домашнего?
– Прекрати!
– строго сказала я,- Я тебя не допрашиваю. Начнем с того, что я не имею права даже спрашивать такое. Я тебе никто, по сути.
– Неправда.
– Правда. Я просто беспокоюсь о тебе, но я не допрашивала тебя, просто спросила, куда ты сейчас.
– Черт, - он выдохнул, потер ладонями свои щеки и подошел ко мне, - прости... Просто в последнее время живу в постоянном контроле...
– Анас, я живу в нем с детства, - отрезала я.
– Но я-то нет!
– воскликнул он, - Всем было на меня плевать! Всем! А потом вдруг стало нужно меня во всем ограничивать.
– Подозреваю это "вдруг" началось, когда у тебя появились сомнительные друзья и начались вечеринки? Затяжные, на неделю так примерно!
– распсиховалась я.
По его лицу я поняла, что перегнула палку. Он разозлился. Он ждал от меня поддержки, а не нравоучений.
– Слушай, я не это имела в виду, - выдохнула я, но было поздно. Он развернулся и ушел в темноту.
Я зашла домой и разревелась. Но мама была тут как тут.
– Что случилось? Это все из-за этого мальчика со странным именем?
– Ма, - я всхлипнула, - а ты не знаешь, сейчас не идет набор на битву экстрасенсов?
– Что?
– мама свела брови вместе.
– Ничего, - всхлипнула я.
– Иди сюда, - мама завела меня в зал, - рассказывай.
Конечно, маме все детали я рассказывать не стала, она у меня классная, но немного советская, она точно не разрешит с ним общаться, если узнает о его прогулах в школе, о его проблемном поведении и так далее. Поэтому версия для мамы упростилась - он одинок, не может найти общий язык с отцом, избалован деньгами, но не вниманием.