— Еще приедет.

— Ну что вы, Сергей Павлович! Куда уж теперь?

— Да вот буквально минут через пять…

Оглянувшись, Инна увидела Звездочета и Никодима Агрикалчевича Праведникова, недоверчиво покачивающего своей большой мушкетерской шляпой, из-под которой тяжело спадали на огненный бархат смоляные кудри парика.

Официант поднес запотевшие бокалы. Что-то янтарно пузырилось в них.

— Провожаем старый год, — объяснил всем, кто оказался в этот момент рядом, Никодим Агрикалчевич. — Угощайтесь, товарищи.

— В минувшем году планеты благоприятствовали вам, — сказал Звездочет, обращаясь к Инне. — Идемте танцевать. Вы разрешите?

Не успел Гурий опомниться, как тот ловко подхватил его даму и унес в стремительном вальсе на середину зала.

У Инны кружилась голова, а нога послушно скользила, и хотелось болтать всякий вздор, и молить небо, чтобы в будущем всегда было так же легко, свободно и весело.

— Так и будет. Все так и будет у вас, — шепнул на ухо Звездочет.

Инна с испугом заглянула в остановившиеся зрачки кавалера.

— Вам нехорошо?

— Нет-нет… Напротив…

— Знаете, это был ужасный год. Случилось все плохое, что только могло случиться. И не у одной меня. Мы все потеряли в этом году друга…

— Ошибаетесь, — возразил Сергей Павлович, виртуозно, никого не задев, проведя свою даму по узкому лабиринту между танцующими. — С ним как раз все в порядке. Он часто вспоминает о вас.

— Это невозможно!

— Возможно, возможно, уверяю вас…

Музыка кончилась. Звездочет вернул Пажу его драгоценную Королеву, а сам опять заговорил о чем-то с Никодимом Агрикалчевичем, возле которого постоянно крутился официант с полным подносом прохладительного.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

В это время у входной двери недостроенного корпуса появились двое рыжеволосых. Одеты они были и выглядели совершенно одинаково.

— Ваши номера?

— У нас, приятель, единый номер.

— Какой?

— Ну, скажем, Близнецы.

— Нет таких, — отрезал дежурный со списком. — Был Рыжий, и того заменили.

— За что же его так? — дурашливо воскликнул один из прибывших и попытался пройти, но дружинники преградили путь.

— Пропустите, мы гости.

— Гости все там, — кивнул на дверь комсомолец.

— Получается, что мы опоздавшие гости.

— Может, костюмы мальчиков? — опять вступился сердобольный дружинник.

— Одного такого уже пожалели. Я проверил. Никакого мальчика в списке не было.

— Вот чудаки! — не унимался Рыжий. — Моя фамилия Добросердов. Нас приглашали. Ей-богу, ребята. Ну что вы?!

Товарищ с красной повязкой провел указательным пальцем по списку и нехорошо взглянул на Рыжего.

— Да за такие шутки…

— Мы не шутим.

— Давайте парни, валите отсюда, — миролюбиво заметил один из дежурных, почуяв запах скандала. — Давайте по-хорошему. Вы что, соображаете? Добросердов — академик.

— Так мы и есть академики, — развеселился Рыжий.

— Прямо оба и академики? Что-то не похоже.

— На что?

— На академиков.

— А зачем должно быть похоже?

— Документы есть?

— У нас все есть.

— Ну-ка покажь!

И тут Рыжий протянул книжечку.

Дежурный настороженно раскрыл ее, готовый к обману, мошенничеству, к тому даже, что в этой якобы книжечке может оказаться взрывное устройство. Но ничего такого в книжечке не оказалось. Тем не менее дежурный с нескрываемым ужасом оглядел сначала одного, потом другого Рыжего и бросился куда-то со всех ног.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

— За исполнение желаний! — поднял свой бокал Сергей Павлович, высверкивая хрустальной гранью прямо в глаз Никодиму Агрикалчевичу. — За исполнение самого большого вашего желания…

Тут к ним подскочил совершенно взмыленный молодой человек. Красная повязка на его рукаве сползла и сбилась. Наклонившись к фальшивым буклям Никодима Агрикалчевича, молодой человек что-то отрывисто зашептал, с трудом переводя дыхание. Расплескивая вино и придерживая на ходу спадающую шляпу, Никодим Агрикалчевич умчался вместе с ним на поиски заместителя директора по научной части.

Не прошло и пяти минут, как Владимир Васильевич был найден. Успевший несколько поостыть к этому времени молодой человек повел их теперь по направлению к проходной, навстречу академику. Тот, впрочем, оказался не один, а с сопровождающим лицом, как две капли воды на него похожим.

— Который? — шепотом спросил Владимир Васильевич.

Как ответственный представитель дирекции он единственный присутствовал на карнавале в обычном костюме.

— Кажется, справа, — срывающимся от волнения голосом ответил дружинник. — Или слева?..