Есть много свидетельств тому, что наши пламенные революционеры «отдавали» деньги. Самым простым способом был банальный вывоз ценностей за границу. Тем же, кто считает, что средства шли на «мировую революцию», стоит обратить внимание на две вещи. Эту самую «мировую революцию» Ленин и его товарищи делают почему-то только в Германии и Австро-Венгрии и совсем не делают во Франции и Великобритании. А самое главное, что даже сумма финансирования, направленная на крушение Германской империи, не совпадает с цифрами реально вывезенных из России ценностей. Шведская полиция сообщает, что большевики выделили на революционную пропаганду за рубежом (в Германии) 2 млн рублей. Однако осенью 1918 года, то есть как раз в разгар финансирования будущей германской революции, в Стокгольм прибывает Исидор Гуковский, замнаркома финансов Советской России. При нем – ящики, набитые деньгами и драгоценностями. Их сумму источники шведской полиции оценивают от 40 до 60 млн рублей. [133]

Куда предназначались суммы, в 20–30 раз превышавшие «официально» выделенные Лениным на германскую революцию? Обратим внимание и на тот факт, что поток ценностей идет снова именно через Швецию, где в конце ноября 1917 года открылось советское полпредство во главе с Вацлавом Воровским. Миллионы рублей начинают поступать в стокгольмские банки, не в последнюю очередь в «Нюа Банкен» Олофа Ашберга, чья фамилия часто мелькает в книгах о финансировании большевиков немцами. Мы же видим интересную картину: деньги то ввозятся, то вывозятся из России, но каналы их поступления те же самые. Причем когда средства переправлялись через Швецию в Россию, они будто бы были «немецкими». А когда они пошли обратно в 1918 году тем же маршрутом, они что, были отданы Ильичем Германии? И кайзер их потратил на революцию в своей собственной стране?

Чемоданы, набитые конфискованными драгоценностями и валютой, которые перевозили курьеры из охваченной смутой России на Запад, – были первым этапом возвращения аванса на революцию. Потом деньги отдавали, покупая «золотые» паровозы. Можем ли мы быть уверены, что ничего подобного большевистские власти за рубежом не приобретали? Что контракт со шведами единственный в своем роде? Нет, тайны революции еще ждут своих исследователей…

Третьим этапом финансового сотрудничества пролетарских вождей со своими непримиримыми друзьями из капиталистического мира стали концессии. Их было много, и «Лена Голдфилдс» – лишь один крупный эпизод. Были даже… банковские концессии. Кто был первым банкиром в стране победившего пролетариата? Ленин? Матрос Дыбенко? Нет, шведский банкир Олоф Ашберг, через банк которого прогоняли деньги то на революцию в Россию, то из нее – после победы большевиков. А историки говорят нам, что Олоф Ашберг работал на немцев. Но в 1922 году, когда деньги продолжают выкачиваться из «красной» России, Германия лежит в руинах, ее нет на политической карте мира.

Я всегда думал, что лучший друг пролетария – это крестьянин. Ошибался. После пролетарской революции банкир воистину лучший друг пролетария, особенно шведский банкир.

«„Российский коммерческий банк" был учрежден Олофом Ашбергом. Шведский финансист получил от советского правительства концессию на организацию акционерного банка краткосрочного кредитования. Роскомбанку разрешалось осуществлять все операции, аналогичные операциям Госбанка, за исключением эмиссионных». [134]

Но есть факты, прямо указывающие, что в 1920-е годы власти СССР подписали контракты, где со стороны Запада фигурировали не шведские посредники, а представители тех фамилий, что поистине золотыми буквами вписаны в скрижали Федеральной резервной системы США.

«Значительное количество контрактов, концессий и лицензий, выданных ленинской империей американским фирмам во время Гражданской войны и непосредственно перед ее окончанием, служит неопровержимой уликой, свидетельствующей о финансовой поддержке большевизма западными союзниками с самого начала: $25 млн советских комиссионных американским промышленникам за период с июля 1919 по январь 1920 года, не говоря о концессии на добычу асбеста, выданную Арманду Хаммеру в 1921 году, и о договоре аренды, заключенном на 60-летний срок (начиная с 1920 года) с Фрэнком Вандерлипом [135] и его консорциумом, предусматривавшем эксплуатацию месторождений угля и нефти, а также осуществление рыболовства в северо-сибирском регионе площадью 600 тысяч квадратных километров». [136]

Если бы в СССР победил товарищ Троцкий, а не товарищ Сталин, концессия господина Вандерлипа закончилась бы вместе с другими концессиями не в 1930, а в 1980 году. [137] Потом бы их еще продлили лет на шестьдесят. И таких концессий, равных площади европейских государств, было бы не одна и не две. Всю страну, где есть хоть что-то полезное, нарезали бы «инвесторам» на радость. А с каждого заключенного «выгодного» контракта Советский Союз получал бы не львиную долю, а целых 7 %. На протяжении 80 лет. Революция – это не только устранение геополитических конкурентов, это еще и очень выгодный бизнес. Ведь все достояние уничтоженного внутренним взрывом конкурента поступает в полное распоряжение тех сил, что выдавали деньги революционерам.

Вам эта вся история с «инвесторами», «золотыми паровозами», «7 %» и другими экономическими чудесами ничего из новейшей истории России-СССР не напоминает?

Не менее любопытна и третья зарисовка к истории взаимоотношений первого в мире пролетарского государства с его капиталистическим окружением.

«Нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал ради 300 % прибыли», – говорил о неуемных аппетитах буржуазии Карл Маркс. Однако в истории России мы можем найти факты, казалось бы, полностью опровергающие это высказывание. Речь идет о послереволюционном восстановлении нашей страны. Молодая советская республика нуждалась практически во всех продуктах промышленного производства: в результате Гражданской войны российская экономика лежала в развалинах. Для зарубежного капитала открывался поистине безграничный рынок сбыта. Взамен советское правительство могло предложить три вещи: зерно, полезные ископаемые и золото. Тут-то и произошло практически невероятное.

Капиталисты неожиданно отказались принимать в торговле с Россией золото в качестве платежного средства!

Это удивительное поведение капиталистических держав вошло в историю под названием «золотой блокады». [138] Почему же это произошло? Необходимость перестать быть сырьевым придатком Запада была очевидна лидерам России и сейчас и тогда. Существовало два способа решения проблемы экономической отсталости и разрухи:

строить промышленность практически заново самыми быстрыми темпами;