Шрифт:
– Осталось пять кандидатов в покойники! – громогласно объявил палач. – В эту лотерею все мрази выигрывают с вероятностью сто процентов!
Видео замерло, и Билл откинулся на спинку кресла, вытирая платком пот со лба.
– Это крах… такую волну мы уже просто так не потянем, – протянул он, о чем-то лихорадочно соображая.
– Напомню тебе, мы и самого байкера не потянули пока что, – мрачно ответил Уэс. – Он-то больше вообще так и не засветился.
– Я всякое мог предположить, но чтоб последователи у этого урода… – Билл тяжело вздохнул и уставился в монитор. – Город уже на грани, Уэс. Или это пресекут в кратчайшие сроки, или мы попадаем под анархию.
За четыре дня интернет оказался наводнен видеороликами, показывающими подобные зверства во всей красе. Кое-какие отцензуренные версии пропускали на "YouTube" и другие популярные видеосайты. Люди словно срывались с цепи, казалось, удержать теперь не получится никого. Одевались все по-разному, ни один не засветил лица. Исходя из роликов, Билл и Уэсли сделали вывод о том, что на улицах действуют три разные группировки с одним и тем же, не меняющимся составом.
А вот байкер больше так ни разу и не засветился…
Уэс взял со стола пульт и включил телевизор на новостной канал.
– В Майами введено военное положение, – вещала с экрана девушка-диктор. – Круглосуточно город будет патрулироваться войсками национальной гвардии. Выход из дома после двадцати двух часов строго запрещен. Войска имеют право стрелять без предупреждения, в случае применения кем-либо из гражданских любого вида оружия по отношению к другому гражданскому…
Дальше Уэс уже не слушал.
– Вот оно, Билл, – только и сказал он, – да уж, теперь пойдет потеха…
– У меня есть план, Уэсли, – ответил старик после некоторого молчания. – В тот день, когда мне удалось поймать тебя, я еще работал в паре с Кэтрин Старлинг. Она – не последнее лицо в ФБР, и именно она смогла организовать тот отряд спецназа, с помощью которого мы тебя взяли. И вот я подумал…
– Ты хочешь подключить ее к этому делу? – догадался Тайлер.
– И организовать ночную охоту на живца на всех новоиспеченных палачей, – добавил Билл. – Может быть, мы схватим и нашего байкера. Я не знаю, но надеюсь на это.
– Ну а что нам еще остается?
Старик не ответил. Уэсу на ум пришла одна странная мысль, и он тихо засмеялся.
– Что не так? – тут же насторожился старик.
– Да все в порядке, – махнул рукой Тайлер, – просто вспомнил, наконец, эту Кэт. – Знаешь, я ведь и для нее заказ как-то выполнял, еще в свою бытность нелегалом. Воровал какие-то важные бумаги из федерального банка. Видимо, иногда и федералы переступают через закон, да, Билл? Чертовски забавно. Мы живем в сумасшедшем мире.
– Тут ты прав, – согласился Билл и, устало вздохнув, достал свой мобильник. – Собственно, именно поэтому она и не стала предъявлять права на твой захват, когда выяснилось, что ты и есть тот самый профи. Ты ведь легко мог бы подвести ее под эшафот своими показаниями.
– Ну, в итоге мы все от этого только выиграли, – заметил Уэс.
– Тут ты прав, – слово в слово повторил старик и послал сигнал вызова. Его голос прозвучал, спустя десять-пятнадцать секунд. – Алло, Кэт? Билл говорит. Ты не хочешь поучаствовать в охоте на самых опасных в мире зверей?
* * *
– Дави их… легко сказать!
Андрей стоял в гараже, наблюдая собственное отражение в лобовом стекле шлема. Свой внешний вид он не изменил ни на йоту. Черный верх, пламенный низ. Камелоты. Хоть что-то должно оставаться постоянным.
Признаться честно, он не ожидал, что волна убийств захлестнет улицы настолько быстро. Это никак не вязалось с его представлениями о мире. Люди действительно увидели в нем символ. Вот только какой символ?
Хороший вопрос, но, увы, без однозначного ответа. Своими расправами он дал им цель в жизни. Извращенную, но цель.
И самое страшное – Андрей сам начал понимать это.
– Мы в ответе за тех, кого приручили, – пробормотал он и взял в руки шлем.
Предстояла долгая ночь. Впервые за последние недели он выходил из дома охотиться не на тех, кто этого действительно заслуживал…
Но, в любом случае, свободу новорожденным карателям дать он не мог.
Потому что мог наступить день, когда и они сами станут заслуживать этой охоты.