По комнате разносятся звуки танго «Печень дьявола», напоминающие вой испорченного двигателя. Но вот музыка затихает, и в наступившей тишине звучит металлический голос:

— Внимание! Внимание! Говорит звезда Альдебаран! Передаем сенсационное сообщение. Процесс Гарри Смита! Потрясающая новость… Слушайте! Слушайте!

При упоминании имени главаря шайки Гарри Смита по прозвищу Кость Галактики Сирс приоткрыл свои маленькие, словно горошины, глаза. Пошмыгав огромным хищным носом, он начал вглядываться в десятиметровый экран гиперкосмовизора.

«Я слышал, — начал размышлять Сирс, — что Гарри Смит, он же Кость Галактики, пытался ограбить центральный банк в туманности Андромеды. Этот малый начал с того, что очистил два лунных банка в кратере Коперника и, напоив шайку питекантропов, избил с их помощью лунную полицию».

Лицо его исказилось в улыбке, и он гордо пробормотал:

— Клянусь ребром Плутона и святым Патриком, эти кибернетические болваны судьи не смогут обвинить Гарри в совершенном им преступлении.

Процесс начался. На экране замелькали тысячи разноцветных лампочек и световых табло. Это заработала кибернетическая машина. Пользуясь паузой, Сирс закурил сигару.

— Ха-ха-ха! — залился он громовым басом при виде появившегося на экране свидетеля и пренебрежительно произнес: — И эта необглоданная кость мастодонта пытается обвинить настоящего парня Смита в похищении кольца Сатурна?

Приподнявшись в кресле, он с удивлением добавляет:

— Свидетель показывает судьям какие-то снимки и, кажется, пытается доказать, что Гарри оставил отпечатки пальцев на поверхности Сатурна.

В этот момент, проскрипев несмазанной челюстью, снова заговорил робот:

— При обыске обвиняемого и его вещей, к сожалению, не удалось обнаружить следов кольца Сатурна.

«Еще бы, — ухмыляясь, подумал Сирс, — на таком колечке можно было бы разместить не один миллиард стальных болванов. Однако что же говорит начальник космического розыска?»

— Так, так… Молодец Гарри! Он продал за солидную сумму этот ржавый обруч головотяпам из созвездия Девы!

Между тем на экране появились вещественные доказательства: малогабаритный реактор, мезофлекс оригинальной конструкции, какой-то предмет, напоминающий по своей форме изопертиловую кнопку, и ампула с янтарной жидкостью, похожей на двуокись изопертила.

Сирс заметил, что при виде изопертила глаза главного судьи засверкали фосфорическим блеском.

Поерзав на стуле, он заискивающе спросил:

— Обвиняемый Гарри Смит, где вы достали эликсир жизни, от которого даже стальная душа превращается в живую материю?

— Изопертил? — небрежным тоном повторил Гарри, почесав за ухом.

— О да, — потирая железные лапы, пояснил робот. «Сейчас будет изопертиловое представление, — подумал Сирс, затягиваясь сигарой. — Клянусь потрохами Юпитера, этот парень сыграет с ними забавную шутку».

— Пустяк, — не моргнув глазом, ответил Гарри. — Я знаю одно местечко, где этим пойлом можно наполнить желудки целого стада мамонтов.

От этих слов у главного судьи отвисла нижняя челюсть и по его стальному лицу скользнула металлическая улыбка.

Закончив допрос, суд удалился на совещание.

«Я догадываюсь, — рассуждал про себя Сирс, — этот потомок ржавого самовара хочет сделать себе карьеру с помощью изопертила. Известно, что несколько миллиграммов двуокиси изопертила, введенной с помощью кнопки, могут заставить мыслить статую и тем более этого железного болвана».

Его размышления прервал телефонный звонок.

— Хэлло! — рявкнул в трубку Сирс.

Из телефона послышался хриплый голос Акулы.

— Шеф, можете спать спокойно, — прогремел он самоуверенным тоном, — считайте, что созвездие Большого Пса в ваших руках.

Сирс одобрительно крякнул и начал слушать решение суда.

— Похитив кольцо Сатурна, Гарри Смит совершил тяжкое преступление, — проскрипел робот. — Однако так же как жалкое пламя свечи меркнет в лучах солнца, преступление Гарри бледнеет на фоне героического поступка, который он совершил во имя кибернетической цивилизации, открыв залежи изопертила! В связи с этим суд считает, что Гарри Смит не виновен, и дает указание жителям Сатурна выплатить издержки, связанные с поимкой пострадавшего.

— Я знал, что будет так, — чванливо зевая, промычал Сирс. «Но завтра… Завтра, — подумал он, засыпая, — потеха будет почище!»