Какаши приоткрыл глаза, стараясь раньше времени не потерять сознание, и до него наконец дошла трезвая мысль, - это не Рин. Господи, как он мог перепутать Рин со своей собственной ученицей?! Это же Сакура! Это Сакура удерживала сейчас его на больничной койке, пока ее подруга-медик Ино заставляла его тело биться в конвульсиях, заодно борясь за жизнь. Это Сакура была обладательницей глаз цвета весенней листвы и розовых волос, которые сейчас были убраны в кубышку. Это она пахла не сладостью, а свежестью. И это она сейчас заставляла его чувствовать эту боль.

А ведь там, в небытие, с Рин, он был так безмятежен и счастлив. Но в то же время в мозгу всплыла вспышка-воспоминание, - ощущение нежной кожи Сакуры под его пальцами и ее удивленные глаза.

Когда Какаши перестал бороться с болью и снова потерял сознание, Ино резко выдохнула и, отойдя от кровати, утерла потный лоб ладонью.

– Все. Мы сделали это, Сакура. Он больше не соскользнет, - удовлетворенно улыбнулась блондинка.

Сакура все также продолжала удерживать плечи бывшего сенсея, хотя надобности уже никакой не было. Она чувствовала, как его сердцебиение успокаивается, а дыхание становится ровным. Теперь он поправится, Сакура это знала точно. Они с Ино провели отличную работу, буквально возвращая Какаши с того света.

Все произошло из-за его дурацкой привычки вечно защищать Сакуру. Это она должна была оказаться на том свете или же на этой койке – не важно. Но Какаши снова защитил ее, прикрыл собой, снова взял удар на себя. Сакура крепко сжала плечи Какаши, но тут же заставила себя успокоиться. Она была зла. Ох, как она была зла на него! Почему ей постоянно приходится возвращать его с того света?! Почему он постоянно жертвует собой ради нее, словно Сакура все еще та глупая девчонка, которая кроме слова «Саске-куууун» ничего не знает и позаботиться о себе не может.

Сакура зло смотрела в умиротворенное лицо Какаши, а на щеках почему-то появились слезы. И как бы Сакура сейчас не злилась на бывшего сенсея, это были слезы облегчения и радости от того, что он будет жить.

========== 2. ==========

Какаши открыл глаза, когда за окном светило яркое солнце. Он поморщился от легкой боли в области затылка, пытаясь осмотреться вокруг. Светлые стены палаты резали своей белизной глаза. Кто-то заботливо натянул маску ему на лицо, зная, видимо, что для Какаши это важно. Хатаке очень сомневался, что пытаясь достать его с того света, медики подумали об его принципах и оставили маску на лице, но все же.

Какаши услышал тихий стон и только сейчас обратил внимание на кресло в противоположном углу. В нем, сжавшись, спала Сакура. На ней были только шорты и футболка, а одеялом служил ее белый медицинский халат, - он свесился на пол, открывая девушку, которая, похоже, мерзла.

Какаши тяжело вздохнул. Он плохо помнил, как Сакура сумела вытащить его с того света, но вот что хорошо он помнил, так это то, что видел по ту сторону. Теперь все встало на свои места. Он видел Рин, потому что тоже почти умер. Вот почему все было так… Так необычно. И, о, Господи, Какаши помнил, как перепутал Сакуру с Рин, очнувшись. Как дотронулся до ее лица и пытался говорить какие-то глупости. Хатаке просто надеялся, что бывшая ученица не придала этому значения и спишет все на болевой шок.

– Сакура, - попытался произнести Какаши, но с губ сорвался хрип. Тем не менее, от этого непонятного звука девушка все же проснулась, - Сакура резко открыла глаза. Привычка быстро просыпаться – профессиональный навык медика. Девушка тут же вскочила с кресла и быстро оказалась возле больничной койки Какаши. Он проследил взглядом, как она профессионально осматривает его лицо, потом ее руки засветились зеленым светом, и Сакура начала сканировать его тело.

Пока Сакура сосредоточенно проверяла состояние Какаши, он одним глазом вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, как он вообще мог перепутать ее с Рин, ведь они были совсем разные. Даже характерами. Рин, доброта и хрупкость которой перемешивались со смелостью и самоотверженностью, и Сакура, которая всегда делала ставку на выживание, а не на жертву во имя чего-либо. Она отчаянно цеплялась за жизнь и заставляла других делать то же самое. Ее храбрость, высокий интеллект и нежелание сдаваться… Какаши подумал, что ему хотелось бы, чтобы тогда, в день своей смерти, Рин тоже не захотела бы сдаваться. Они бы справились, нашли выход из положения, а потом бы все стало по-другому. Потом бы они были счастливы. И сына Какаши со скрываемым трепетом назвал бы в честь своего отца или же сенсея. И у их сына были бы такие же темные волосы как у Рин и такие же серые глаза, как у Какаши….

– Как себя чувствуешь? – наконец нарушила тишину Сакура. Какаши встрепенулся, но виду не подал. Он прищурил глаз и прочистил горло.

– Все в порядке. Сколько я здесь пролежу? – слова давались Какаши с трудом, но он храбрился, только это ему и оставалось. Ему хотелось немедленно покинуть эту белую палату и направиться к монументу, чтобы острее прочувствовать свою тоску по Рин и Обито, по Минато и Дзирайе, по всем, кого он потерял, но особенно – по Рин.

– Неделю минимум, - резко ответила Сакура. В ее голосе Какаши явно различил раздражение, - будь моя воля, я бы оставила тебя здесь до того момента, пока ты не вобьешь себе в голову, что нельзя постоянно подставляться на поле боя!

Какаши немного опешил от тона бывшей ученицы. Раньше она никогда не позволяла себе так разговаривать с ним. Да, бывало, что на поле боя Сакура могла повысить голос, но там была другая обстановка.

– Насколько ты помнишь, я не подставлялся просто так, - тихо, но от этого еще более пугающе, ответил Какаши, и Сакура наконец посмотрела ему в глаза. Его взгляд стал холодным и равнодушным, таким, словно Сакура сейчас надоедала ему своими претензиями. Девушка снова почувствовала злость, поднимающуюся внутри нее.