Клуб любителей фантастики 1963-64
Журнал «Техника — молодёжи» был основан в 1933 г. Но, несмотря на почтенный возраст, «ТМ» был и остаётся одним из ведущих научно-популярных ежемесячных изданий России — живой легендой. А легенды — не умирают!
В антологии собраны фантастические произведения, опубликованные в журнале «Техника — молодежи» в 1963-64 годах.
Э. Дубровский
ПОРАЖЕНИЕ ГЕРАКЛА
Техника — молодёжи № 1, 1963
Рис. Ю. Случевского
Научно-фантастический рассказ
ТРЕТЬЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ПРЕМИЯ
Это был шар розоватого цвета. Из шара торчали голубые рычаги конечностей.
Суровцев обошел вокруг монтировочного кронштейна, ткнул пальцем в цилиндрическую башенку сбоку шара.
— А это что?
— Зрение и слух, — сказал Лалаянц.
— Н-да… — Суровцев поглядел по очереди на всех троих. — И как же вы его назвали?
— Официально называется «экспериментальная белковоэлектронная»…
— Стоп, стоп! Что вы со мной, как с ревизором, разговариваете? При чем здесь официально?
— Знаете, что я вам скажу. — Тойво шагнул вперед и доверительно нагнулся к уху Суровцева. — Мы, конечно, не знаем, зачем вы приехали. Но я вам скажу — не ждите здесь хороших названий: меня затирают. Наш начальник Лалаянц меня затирает. «Папа», ты меня затираешь?
Лалаянц стоял, прислонившись к косяку двери, усмехался в усы. Со своей блестящей лысинкой, черным бордюрчиком волос и мягкой усмешкой, он выглядел сейчас пожилым человеком, под стать Суровцеву.
— Я предлагал назвать это — Маня, — сказал Тойво. — Не понравилось! Вячик Савченко предложил — Федя. Тоже отвергли. Слушайте, такое круглое, светлое, с ручками, конечно, Маня! Тогда я встал и сказал: «Пусть будет Гераклом».
— Ну, и?.. — Суровцев поглядел на Лалаянца.
— Ну, а что, — усмехнулся тот, — так и зовем: «Геракл». Хоть какой-то смысл есть.
— Значит, ему предстоят подвиги? Сколько их там всего числится за Гераклом?
— Подвигов не будет, — сухо сказал Лалаянц. — Будет рядовое рабочее испытание. Завтра.
В монтажной, большой, без окон комнате, холодно горели светильники. Воздух отливал денатуратной голубизной и казался синтетическим. Лица у всех были неестественно белые, с синеватыми мазками губ. Светлый шар с повисшими конечностями светился легким мерцанием и выглядел более живым, чем стоящие рядом люди.
Савченко обошел его и присвистнул. На боку шара почти во все полушарие была нарисована рожица. Черные брови и загогулина носа, синие кружочки глаз с толстыми ресницами, красный, полумесяцем, улыбающийся рот. Выражение у рожицы было глуповато-радостное.
— Точка, точка, запятая… — сказал Тойво и хихикнул. Суровцев поглядел и тоже улыбнулся. Лалаянц нахмурился, на его большом с залысинами лбу морщины вспухли, как штормовые барашки.
Тойво поднял руки.
— Чесслово, не я!..
— Сотри это, — сказал Лалаянц.
— Гуашь. — Суровцев колупнул пальцем крылатую бровь. — Слушайте, бросьте, ей-богу! Чудная морда!
В коридоре шумели у приоткрытой двери лаборанты. Лалаянц не пустил их в монтажную: не хотел делать из испытания спектакль, Лалаянц погрозил лаборантам, потер лысинку ладонью и усмехнулся.
— Вот черти!.. Ладно, начнем.
Он взял в руки красную коробочку и нажал клавиш. Радиосигнал проник через стенку шара и включил там, внутри, аккумуляторы. Ничего не произошло, шар остался неподвижным.
— Ты слышишь меня, Геракл? — спросил Лалаянц.
В коридоре мгновенно смолк шум, и в тишине монтажной густой голос произнес: — Да.
— Тебе надо сойти с кронштейна на пол. Сделай это.
Синеватые блестящие конечности с вздутиями шарниров пришли в движение, шар шевельнулся, наклоняя башенку вправо и влево, как бы осматриваясь. Затем быстрыми, почти неуловимыми движениями, перехватываясь за перекладины кронштейна, скользнул вниз и замер на трех своих нелепых ногах. Верхний край шара был на уровне плеч Лалаянца. Лалаянц пошел к двери на террасу, а за ним мягко и легко двигался Геракл.
Лалаянц сел в кресло посреди террасы. Геракл встал перед ним, опустив руки и не шевелясь.
— Я буду задавать вопросы, Геракл. Ты будешь отвечать.
— Я понял, — сказал Геракл.
— Сложи 248 и 514, потом вычти из результата 817.
Геракл молчал.
— Почему ты не отвечаешь? — тихим напряженным голосом спросил Лалаянц.
Тойво подался вперед. У Савченко приоткрылся рот.
— Вопроса не было, — сказал Геракл.
Лалаянц откинулся назад, вытер шею платком и, оглянувшись, смущенно усмехнулся. Потом спросил: