– Не знаю. Не помню. Я проникла сюда. Мне нужно было увидеть Хозяина. А его не было. Мне стало страшно. – Она начинает дрожать, обнимая себя руками.

– Тише-тише, расскажи, что с тобой случилось?

– Одна. – Голос Аны дрогнул. Одно слово, а сколько в нем боли. – Я теперь совсем одна. Все, кого я любила, ушли. Я больше никому не нужна. Совсем никому. Это мое наказание.

– За что?
– Мой голос тих, как никогда.

– Я бросила вас. За это все бросили меня. Я ворвалась в ваш дом. Я хотела увидеть вас. А вы меня нет. Я сделала вам больно. Ана плохая, она не заслуживает любви. – По щекам Анастейши текут слезы.

– Нет, Ана, нет, беру ее личико в ладони. – Никогда, слышишь? Никогда не говори такого! Ты же не хочешь сделать мне больно? – Ана в ужасе мотает головой, будто я сказал что-то ужасное. – Если нет, тогда никогда не говори о себе такого. Моя Ана самая хорошая. Самая добрая. Самая красивая. Она самая лучшая. – С каждым словом целую ее в уголок рта. Хочу большего, но понимаю, что нельзя. Она больна. Я не должен пользоваться ее беззащитностью.

– Я никогда не хотела сделать больно своему Мастеру.

Мастер. Так всегда называли меня мои сабы. Сьюзан, Лейла, Рейчел и многие другие. Мне нравилось это. Меня возбуждало это. Но не с уст Анастейши. Все это не для нее. Ана никогда не была моей подстилкой. И не будет.

– Ана, зачем ты называешь меня «Мастером»?

– Так вас называли вас ваши девушки. Они все подходили вам. Все, но не я. Я не могла быть такой, какой вам нужно. Я хочу быть нужной вам. А вам не нравится? – Я мотаю головой. – Но почему? Что во мне не так? – Ох, глупая!

– Анастейша, мне не нравится это ни потому, что они лучше тебя, ни потому, что в тебе что-то не так, а потому, что все они для меня всего лишь сабы. Ты большее для меня. Гораздо большее. Я хочу, чтобы ты называла меня по имени и хочу, чтобы ты была Аной, которую я знал. – И ты нужна мне, Ана! Больше чем можешь себе представить.

Глаза Анастейши просто засветились после моих слов. Ох, моя ты хорошая, неужели это все, что нужно тебе для счастья?

– Ладно, малышка, - улыбаюсь я. – Давай теперь помоем тебе голову.

Сейчас я понимаю, что Ана осталась все той же Аной, что и раньше. Я массирую ее голову от чего она довольно мурлычет.

– Нравится?
– я умиляюсь этой картиной, от чего она довольно угукает. – Так, а теперь давай смоем пену. Наклонись назад.

Когда я закончил ополаскивать ее длинные волосы, замечаю, как Ана улыбается. Я присел возле ванной, от чего наши лица стали на одном уровне. Замечаю, как она начинает тянуть руку к моему лицу. Теперь ее пальчики ласкают мою небритую щеку, я прикрываю глаза, пытаясь почувствовать тепло ее кожи.

– Ты улыбнулся, - она обводит мои губы пальцами. – Я скучала по этой улыбке. Я скучала по тебе.

«Я тоже скучал, Ана. Очень сильно!» - так и хочу сказать я, но лишь выдавливаю улыбку и говорю:

– По-моему, ты уже чистая. Вылезай.

Когда Ана вышла из ванны, я замотал ее в большое полотенце и попросил подождать меня. Тем временем я пошел в гардероб и взял свою футболку и халат. Когда я вернулся, Анастейша стояла все на том же месте. Переодев ее и укутав в халат, сажаю за туалетный столик, и пытаюсь хоть что-нибудь сделать с ее волосами. Когда я их высушил они более-менее стали идти на контакт с расческой. Тихонько наблюдаю за Анастейшей через зеркало.

Не могу поверить, что с ней такое случилось. Но почему? Почему именно Анастейша? Эта добрая, невинная и милая девочка. И все из-за меня. Да, теперь я разрушил еще одну жизнь. Молодей, Грей!

Я закончил с прической Аны и теперь веду ее к кровати. Ей нужно поспать.

– Ты уже лучше себя чувствуешь? – Спросил я, когда Анастейша легла в мою кровать, а я сел на ее край.

– Да. Мне больше не холодно, не страшно. Я больше не одна. Но…

– Но?

– Что будет дальше? Ты отдашь меня в больницу? Бросишь? И я вновь буду совсем одна? Ведь так? – В ее глазах горят страх, отчаянье и боль. От ее взгляда становится невыносимо больно.

– Нет. Я никогда не сделаю так. Ты будешь здесь, со мной. Ты же хочешь этого? – Вместо ответа Анастейша лишь крепко обнимает меня за шею. – Моя девочка больше никогда не будет одна. Ты же моя девочка, правда? – Ана кивает в ответ, сильнее прижавшись ко мне. Зарываюсь носом в ее волосы, вдыхая все тот же любимый аромат. Аромат яблок, осени и самой Анастейши. – Да, ты моя. Только моя. Я больше никогда тебя не отпущу.