— Спасибо, Джо.

Я быстро посмотрел на Ану, ее взгляд говорит о том, что она взволнована… Я тоже. Это впервые.

— Идем, — ее рука все еще находится в моей, и я провожаю Ану к вертолетной площадке, где стоит Чарли Танго. Самый безопасный вертолет в его классе. Он моя радость и гордость. Я открываю дверь для Аны, она залезает в кабину, затем поднимаюсь за ней.

— Туда, — я указываю на переднее пассажирское сидение, — сиди и ни к чему не прикасайся. — Я поражаюсь тому, что она сделала так, как я сказал.

Она пересела и начала рассматривать все с энтузиазмом и страхом. Оказавшись рядом, я пристегиваю её ремнем безопасности, и пытаюсь не представлять ее голой, потому что делаю это каждую минуту. Я делаю все медленнее потому, как это может быть моим последним разом, когда я нахожусь рядом с ней, и мой последний шанс вдохнуть ее сладкий аромат. Как только она узнает о моих пристрастиях, она может сбежать… А с другой стороны она может принять мой образ жизни. Она пристально наблюдает за мной, так близко… Так прекрасна. Я застегиваю последний ремень. Она никуда не убежит, по крайней мере в ближайшие полчаса.

Чтобы подавить свое волнение, я прошептал:

— Ты в безопасности. Не сбежишь, — она вздыхает. — Дыши, Анастейша, — добавил я и погладил ее щеку. Я дотронулся до подбородка и подтянул ее к себе, быстро поцеловал.

— Мне нравится этот ремень, — пробормотал я.

Я хочу сказать, что у меня есть несколько кожаных ремней, я хотел бы видеть ее связанной и подвешенной, но не говорю ей этого. Я сажусь на место и пристегиваюсь.

— Надень наушники, — показываю я на наушники, которые лежат перед Аной.

Я последний раз все проверяю и нажимаю на газ до 1500 оборотов в минуту, маяк включен. Все установлено и готово к полету.

— Ты точно знаешь, что делаешь? — спрашивает она с удивлением. Я уверяю ее в том, что являюсь уже четыре года как квалифицированным пилотом. Она улыбается.

— Со мной ты в безопасности, — убеждаю я ее и добавляю, — ну в то время, пока мы летим. — я подмигиваю, и она улыбается, я ослеплен ее улыбкой.

— Ты готова? — спрашиваю я и не могу поверить, в то, что она здесь, рядом со мной.

Она кивает. Я разговариваю с базой, и они одобряют увеличение оборотов до 2000 об/мин. Как только они дали добро, я проверяю все еще раз. Температура масла 104. Хорошо. Я увеличиваю давление на 14, обороты двигателя 2500 об/мин, и я начинаю полет… Как изящная птица… Чарли Танго в воздухе. Анастейша вздыхает, потому что земля исчезает из-под ног, но она молчит, очарованная огнями Портленда. Скоро темнота покрывает все, единственный свет - это панель инструментов перед нами. Лицо Аны освещено красно-зелеными огнями, она смотрит в ночь.

—Страшно?

Я не нахожу это таковым. Мне здесь комфортно. Ничего не навредит мне здесь. Я в безопасности и скрыт в темноте.

— Откуда ты знаешь, что мы летим правильно? — спрашивает Ана.

— Вот, смотри, — я указываю на панель. Я не хочу утомлять ее разговорами о правилах полета и по приборам, все оборудования передо мной, что ведет нас к нашей цели: индикатор отношения, высотомер, VSI, и, конечно, GPS. Я говорю ей о Чарли Танго и как он оборудован для ночного полета. Ана смотрит на меня в изумлении.

— Там вертолетная площадка, она на здании, где я живу. Именно туда мы и направляемся. – Я смотрю на панель, проверяя, все ли в порядке. Все что я люблю, это контроль, безопасность и благосостояние.

— Когда летишь ночью, это все происходит вслепую. Ты должен доверять инструментам, — сказал я.

— А как долго нам лететь? — спросила она, затаив дыхание.

— Меньше часа, ветер попутный, — я снова смотрю на нее, — как ты себя чувствуешь, Анастейша?

— Нормально, — сказала она это странно и резко.

Она нервничает? Или, может быть, она сожалеет о том, что она со мной. Эта мысль меня пугает. Она не дала мне шанс. Я отвлекся от управления на мгновение. Затем я вижу Сиэтл, сверкающий в темноте.

— Смотри, — говорю я ей, обращая внимание на яркий свет.

— Ты всегда возишь девушек, чтобы удивить их? «Приезжайте и полетаем в моем вертолете?»

—Я никогда не брал с собой девушек, Анастейша. Это иное для меня, ты впечатлена?

— Я просто трепещу, Кристиан, — шепчет она.