— Всё хорошо, мисс Стил... — он сильно сжимает мою ладонь, лежащую на рычаге переключения передач, действительно успокоив. Истеричка. — Я сяду за руль, а вы прикроете глаза и расслабитесь. Дома я сделаю вам массаж, мисс Стил, не возражайте. А после сможете сделать со мной что угодно, а лучше завтра.

— Котёнок, много на себя берешь.

— Я хочу заботиться о вас. Как вы позаботились обо мне.

У Кристиана так хорошо получается вести машину, уверенно и плавно, в отличие от меня. Идиотка, чуть не подвергла нас такой опасности... Он слегка улыбается, сжимая мою руку, когда мы останавливаемся на одном из светофоров, но быстро возвращает все внимание на дорогу, отпуская меня.

— Вы тоже девушка, мисс Стил. Нет греха в том, чтобы быть слабой, хоть на мгновение. Я, наверное, даже больше начал уважать вас...

— Я просто немного устала. Прости.

— Нижние для того и нужны, чтобы служить. Я делаю только то, что обязан. Простите, что я так поступил с Уиллом, но я бы не вынес того, что мне пришлось бы вас делить с ним.

Ох, малыш... Зато у тебя будет "твой мальчик", Стил.

***

Переодевшись, я устраиваюсь на диване в гостиной, запивая обезболивающее вином. Ни черта мне не будет, всего две таблетки.

— Вы готовы? — Котёнок опускается на колени перед диваном, и я киваю, подтягивая майку наверх.

— Не задавай вопросов, если что-то увидишь, Котёнок. Уберешь руки со спины — накажу.

Котёнок осторожно касается моей оголенной спины, с настоящим знанием дела массируя. Я, конечно, слышала, что от массажа можно и кончить, но никогда не верила в это. И, похоже, зря...

— Котёнок, я могу платить тебе зарплату только за такой ежедневный массаж.

У него волшебные руки. Пресвятое дерьмо.

— Мне нравится моя работа, мисс Стил. Так что массаж только на общественных началах, — он так хорошо давит на меня, что я не выдерживаю и выгибаюсь, тихо застонав. — От вас хорошо пахнет.

— О, я забыла масло.

— У вас такая красивая кожа. Мягкая и очень нежная. Вы такая красивая, мисс Стил... — вместо злости на него из-за "инициативы", из меня вылетает довольный вздох, давая благословение Котёнку продолжать свои ласки и руками, и губами, совсем невесомо покрывая всю мою спину поцелуями.

— Ты очень наглый, Котёнок.

— Я хочу, чтобы вам было хорошо, моя Госпожа. Я очень хочу, чтобы вам было хорошо со мной.

Его губы, его страстный шепот, полный откровения, его волшебные руки на мне...

— Ммм, Котёнок, иди ко мне, — я резко сажусь, хватая моего мальчика за щеки. — Что ты делаешь со мной?

— Вы волшебная, мисс Стил.

Его губы такие нежные, он чуть ли не тает в моих руках, нерешительно положив свои руки мне на колени. Нет уж. Даже если идем против правил, я веду.

Затягиваю его к себе и заваливаю, нависнув над Котёнком.

— Я хочу, чтобы ты отплатил мне тем же, Котёнок, — стягиваю его футболку, и невольно ахаю, ужасаясь. — Что за дерьмо у тебя на груди и кто это сделал? Это та швабра, с которой ты был сегодня?

— Да. Я не позволил ей дотронуться. Это что-то типа флоггера, только вот...

— Я знаю, с леской. Мой Котёнок, — склоняюсь над ним и осторожно целую в шею, медленно опускаясь ниже. Он напряжен, ему действительно страшно. — Ты посмел до меня так же дотрагиваться. Ты же доверяешь мне, Котёнок, мы оба знаем это. Я не сделаю тебе больно.

Я покрываю поцелуями весь его торс, а на эти горизонтальные продолговатые следы с кровоподтеками сначала легко дую, прежде чем прижаться губами и невесомо провести языком. Эта сука даже не обработала его!

— Мисс Стил...

— Котёнок, я никогда не сделаю тебе больно специально, вне игровой. А в игровой столько боли, сколько ты вынесешь с удовольствием, а не ради меня. Мне нравится твоя застенчивая улыбка намного больше, чем твои горькие слезы. Кто сделал это с тобой?

— Я не могу.

— Пока ты не откроешь мне свое прошлое — не сможешь стать моим сабмиссивом. И мы оба знаем, что ты хочешь постоянных, а не сессионных отношений.

Он стонет, будто от боли, и зажмуривает глаза, отодвигая меня от себя.

— Я понимаю, что это тяжело, Котёнок. Я бы так же приоткрыла тебе свое прошлое. И мне тоже больно о многом вспоминать. Давай, — я слегка царапаю его живот, не касаясь пальцами, а только ногтями, и он дергается от щекотки. Еще одно слабое место. — Только давай поднимемся в твою спальню. Ты можешь уснуть от усталости, а я не хочу, чтобы у тебя болела спина, и не из-за меня.