Вырванная из его рук камера продолжает действовать, словно получив вдохновенный импульс. Беспристрастность объектива преображается в проникновение.

Да, его ремеслом была объективность, но он так эмоционально был поглощен своей работой, что все, к чему он прикасался, превращалось в настоящее искусство.

Но это обнаружится только после его гибели.

Кажется, будто лавина рушит горы. Все рушится с грохотом.

Камера летит на самое дно пропасти. Слепой вихрь заталкивает ее все глубже, глубже в снег, словно хочет спрятать, чтобы ее никогда не нашли…

Снег тает, и потеря находится

Я надеюсь, даже перестав дышать.

Оператор проникает взглядом в будущее:

Глубокий овраг — здесь гнездится эхо.

Южный, теплый ветер раскапывает сугробы. Снег тает, преображенный в песню. Вьется ручей, сугробы слабеют, журчание воды все сильнее. Ручей буйно струится, прядет из снежной кудели тонкие водяные нити.

Плешивые камни приподнимают свои арестантские головы из-под снега. Обнажается темная испитая грудь земли под рваной снежной сорочкой.

В этом году снег долго держался. Мы успели забыть о камнях, о почве, о журчащей воде. Дыхание жизни. Мы чувствуем себя раскованными снаружи и изнутри. Мы открываем мир заново. И вместе с ним — какую-то тайную частицу самих себя, о которой и не подозревали.

Глубоко за пазухой сугроба что-то скрыто. Вода подкапывает снег, долбит, проникает вовнутрь, подобно гибкой руке. И вынимает… две — три круглые металлические коробки. Ручей несет их вниз, играет ими, ударяет о камешки, вертит в водоворотах, колотит о берега.

Круглые металлические банки словно странные консервы. И чего только не теряют и не бросают отдыхающие в горах!

Мальчик с пестрой сумкой через плечо, с голубым блокнотом в руках спешит в школу. Вот он посвистел птичке, приютившейся на голой еще ветке. Кинул камешек в пенистый ручей. Камешек с необычным звуком ударился о что-то. Мальчик вглядывается в мутные струи.

Ну вот, он опять опоздает! Вот и вчера не мог объяснить, почему опаздывает! А как объяснить учительнице, что весной дорога в школу удлиняется, кружит, полнится неожиданностями?..

Мальчик спускается по крутому берегу. Входит по скользким камням в ручей. Шлепает ладонью по воде. Эта игра увлекает его.

Наконец, промочив ноги до лодыжек, он вынимает коробки из ледяного потока. Озадаченно оглядывает их на берегу. С его штанин стекает вода, но он весь поглощен своей находкой. Боится открывать. Воображение его полнится всеми чудесами и ужасами земли.

Он поднимает глаза к отвесному склону. Острая вершина, словно зажженная свеча, уходит в небо. Какая-то догадка осеняет мальчика.

И он бросается бежать вниз, в деревню.

Человеческая память коротка, а киноленты длинны

В коробках и вправду скрыты чудеса: это киноленты.

Заботливые руки сушат их. Обрабатывают, проявляют, снова скручивают в ролики. Память пленки крепче человеческой памяти. Ролики укрепляют в проекционном аппарате.

Свет в помещении гаснет.

И на беленой стене оживает черно-белый мир. И пестрый мир впивается глазами в своего бесцветного двойника, чтобы увидеть неведомое.

Консервные банки памяти.

Мир глазами оператора

Документальная хроника. Парад. Ряды гимнастов, размахивающих легкими прозрачными полотнищами. Оптимизм дефилирует маршевым шагом. Аплодисменты на трибунах…

И внезапно — совсем другая картина.

На гладкой отвесной скале — двое в одной связке. Восхождение. Небо. Пальцы впились в скальный выступ. Нога ощупью ищет малейший порожек на гладкой поверхности. Зияющая пропасть.

И снова — шаблонная хроника. Открывают новое предприятие. Девушка в национальном костюме преподносит хлеб и соль. Перерезают ленты. Плещут воду на счастье…

Туман.

И вдруг веревка перетирается. Юноша стремглав летит вниз. Как простреленная птица. Время растягивается, он падает долго. Небо становится землей, земля — небом. Мир вращается. Юноша повисает — его друг крепко удерживает другой конец веревки. Мир, покачнувшись, снова обретает равновесие.

Банальная хроника. Новоселы в только что построенном доме. Они знают, что их снимают, и потому скованны. Телевизор, холодильник, магнитофон, электрическая плита «чудо». Чокаются. Беззвучно поют. Младенец беззвучно плачет. Старуха ухмыляется беззубым ртом…