Элизабет Тэйт - талантливая фигуристка, которой предстоит защищать честь Соединённых Штатов на олимпиаде в Сочи. Элизабет вместе со своим тренером Ванессой Дойч готовят программу для одиночного катания на играх, однако Ванесса бросает Лизбет, когда до олимпиады остаётся всего несколько месяцев и тогда девушке приходится искать себе нового тренера, котором становится умопомрачительно сексуальный, но властный и категоричный Амон Гёт.
========== Глава 1 ==========
Я завязала шнурки на своих белых коньках и вышла на лёд. Всю прошедшую неделю я не каталась из-за того, что мой тренер, заслуженный мастер спорта по фигурному катанию и просто хорошая женщина Виолетта Дойч решила покинуть этот мир, бросив меня одну в то время, как мне нужно усиленно заниматься и подготавливаться к олимпиаде в Сочи. Находясь в не таком уж и преклонном возрасте, ей было всего шестьдесят восемь, она обещала мне, что обязательно съездит со мной на олимпиаду две тысячи четырнадцатого года и только тогда со спокойной совестью уйдёт на пенсию, но судьба распорядилась иначе…
Я занималась фигурным катанием с семи лет, так что к своему двадцати четырёхлетию достигла того уровня подготовки, с которым было бы не стыдно ехать на мировую олимпиаду и представлять Соединённые Штаты в одиночном катании в этом провинциальном российском городке Сочи. Ходят слухи, что раньше это был чуть ли не заброшенный курорт, а теперь его вовсю готовят к приёму иностранных гостей, однако до открытия игр осталось всего три месяца, за которые русские уж точно не успеют ничего доделать и опозорятся. Что ж, никто большего от них и не ждёт.
Сегодня мне предстояла встреча с моим новым тренером Амоном Гётом. Я читала о нём статью в Википедии, в которой сказано, что этот талантливый немец в своё время блистал на олимпе славы, но потом из-за неудачного выхода из тройного тулупа он повредил свою ногу, из-за чего врачи категорически запретили ему впредь выходить на лёд. Но этот упрямец несколько раз всё же испытывал судьбу, выходя на каток, но после нескольких месяцев сплошных неудач и нестерпимой боли в повреждённой ноге, Гёт решил стать тренером, чтобы тренировать чемпионов и помогать им взбираться на вершину славы.
Пара фигуристов ушли со льда, и я осталась кататься на нём одна. Раз за разом повторяя определённые движения и элементы, я довела их до автоматизма, так что моё тело каталось и скользило по льду само, а мысли витали где-то далеко от Ледовой арены моего родного города Мемфиса. У себя в голове я пыталась придумать концовку своего номера, до которой мы с Виолеттой так и не смогли додуматься. Мой номер будет быстрым, резким и страстным, так что и конец должен быть завораживающим, ведь именно через несколько секунд после него жюри поставит мне оценки.
Конечно же, я не могла не думать о своём новом тренере, который, кстати, сначала не хотел соглашаться тренировать меня, но моя старшая сестра Энни, а по совместительству и мой продюсер, показала Амону записи с прошедшего чемпионата мира, на котором я заняла пятое место. Она рассказывала мне, что он смотрел весь видеоролик, молча, но потом всё же, как ей показалось, нехотя согласится стать моим тренером, аргументируя это тем, что во мне есть потенциал. Но Энни также поведала мне, что этот тридцатичетырёхлетний немец возбудил её лишь одним своим голосом, когда они договаривалась с ним о встрече по телефону, но когда моя старшая сестра увидела его вживую, то чуть не сошла с ума от его зашкаливающей сексуальности. Я относилась к таким отзывам Энни с некоторым недоверием, ведь зная её, для неё все брутальные мужики старше тридцати были воплощением порока и вожделения.
Я подъехала к левому краю ледового катка и посмотрела на электронные часы, висящие над большой левой трибуной. Оставалось ещё десять минут до прихода моего тренера, и я решила пока что позвонить своим лучшим друзьям Мэри и Бобу.
Подъехав к бортику катка, я открыла миниатюрные «двери» и ступила со льда на пол. Надев на лезвия коньков специальные силиконовые накладки, я прошла к первому ряду трибун, на котором стояла моя бутылка с водой, лежал плеер с наушниками и телефон, и заняла одно из тысячи свободных мест.
Взяв телефон, я набрала номер Мэри. Спустя два гудка она взяла трубку.
– Алло.
– Привет, Мэр, — поприветствовала подруга я, используя её старую, как само время, кличку. Давным-давно, ещё в начальной школе, я придумала ей это прозвище и с тех пор неоднократно называла свою подругу так.
– Ну, привет, Ли, — ответила она, используя моё собственное прозвище. В один прекрасный день, когда ей до чёртиков надоели мои подкалывания с «Мэром», она сократила моё большое величественное имя Элизабет, превратив его в какое-то китайское Ли. Хотя, как только моё имя не коверкали, называя и Эл и Лизбет, Бет и даже Лизой.
– Мы пойдём сегодня вечером в кино?
Вчера вечером Мэри говорила, что они с Бобом уже давно хотят вытащить меня куда-нибудь и сами сходить в какое-нибудь общественное заведение, кроме института.
– Конечно. И ещё с нами хотят пойти Майк, Джаред и Роза, — ответила Мэр, что-то жуя.
Судя по всему, она только проснулась и спокойно завтракала обычным субботним утром.
– Ладно, Роза и Джаред, они известная парочка, но зачем с нами хочет пойти, и Майк? — Недоумённо спросила я и откинулась на спинку кресла болельщика.