Шрифт:
Второй шут. Да.
Первый шут. Сомневаюсь.
Второй шут. Как же так?
Первый шут. А так. Есть бог или нет — это одному богу известно. Пока он сам к нам не явится и не скажет, что его нет, до тех пор я буду сомневаться.
Второй шут. В чем сомневаться?
Первый шут. В том, что он есть.
Второй шут. Раз ты сомневаешься в том, что он есть, значит, по-твоему, его нет?
Первый шут. Ясно, что нет.
Второй шут. Как это нет? Куда же он девался?
Первый шут. Куда девался. Бог — он всемогущий, куда захотел, туда и девался.
Второй шут. Это верно, конечно. Давай по этому случаю выпьем за христианскую веру.
Первый шут. Пожалуйста.
Второй шут. Тогда сходи в трактир за косушкой.
Первый шут. Пожалуйста. (Не двигается с места).
Второй шут. Чего же ты дожидаешься? Почему ты стоишь?
Первый шут. Пить или не пить — вот в чем вопрос.
Второй шут. Какой же тут вопрос? Ясно, что пить.
Первый шут. Разве я отказываюсь пить? Пить я буду. Я только хочу сначала немного посомневаться.
Второй шут. Если дело идет о выпивке, в чем же тут сомневаться?
Первый шут. Как — в чем? Хватит нам одной бутылки или не хватит? Вот в чем вопрос.
Второй шут. Конечно, хватит.
Первый шут. Хватит?
Второй шут. Да.
Первый шут. Одной бутылки?
Второй шут. Одной бутылки.
Первый шут. Сомневаюсь. (Уходит).
Входят Гамлет и Горацио.
Второй шут (поет).
Я прежде молод был и смел, Была иная стать. Жениться так я захотел, Что и не рассказать…Гамлет. Неужели этот молодец не чувствует, чем он занят, что поет, роя могилу?
Горацио. Привычка превратила для него это занятие в самое простое дело.
Гамлет. Так всегда: рука, которая мало трудится, всего чувствительнее.
Могильщик выбрасывает череп.
У этого черепа был язык, и он мог петь когда-то. А этот мужик швыряет его оземь, словно это челюсть Каина, совершившего первое убийство. Может быть, это башка какого-нибудь политика, которую этот осел теперь перехитрил…
И т. д. по тексту до слов Гамлета.
Гамлет. Я поговорю с этим малым. — Для кого ты роешь эту могилу?
Второй шут. Для себя.
Гамлет. Разве ты собираешься умирать?
Второй шут. Наоборот, я собираюсь жить.
Гамлет. Если ты собираешься жить, тебе не нужна могила. Могила нужна тем, кто умер.
Второй шут. Если бы я умер, я не мог бы ее рыть. Я ее рою для себя, а лежать в ней будут другие.
Гамлет. Если лежать в ней будут другие, значит, ты роешь ее не для себя.
Второй шут. Нет, для себя. Я ее рою не для того, кто в ней будет лежать, а для того, чтобы мне за нее заплатили. Значит, я ее рою для себя, а не для других.
Гамлет. Кто же в ней будет лежать?
Второй шут. Тот, кого в нее положат.
Гамлет. Кто же этот человек?
Второй шут. Это не человек.
Гамлет. А кто же?
Второй шут. Бездыханное тело.
Гамлет. Но ведь при жизни это бездыханное тело было человеком.
Второй шут. Нет, сударь…
Интермедии к сказке Карло Гоцци «ПРИНЦЕССА ТУРАНДОТ»
Тарталья. Позвольте представиться — Тарталья. Сознаюсь в своих ошибках. В 1910 году, при поступлении в гимназию, я написал «хлеб» через «ять». Теперь мне стало совершенно ясно, что это была грубейшая орфографическая ошибка, с которой я в настоящее время порываю навсегда. Теперь, когда я сорвал с себя маску и показал свое настоящее лицо, другими словами, стою перед вами совершенно разоблаченный, позвольте предложить вам что-нибудь из нижнего белья — мой друг Панталоне.