– Все хорошо, – медленно говорю я. – Мне просто надо поспать. – Отключаюсь. Последнее что я чувствую - как сильные руки прижимают меня к теплой груди.

Роберт

После сумасшедшего дня я просто хотел к своей девочке. Прижать ее к себе, почувствовать ее тепло. Я нуждался в ней. Несмотря на страх в ее глазах, я дарил ей нежность и ласку. Я буквально заставил ее принять это. Всю ночь я не сводил с нее глаз. Я видел перемену. Она приняла все, что я хотел ей дать. Первый раз в жизни хотел отдать женщине всего себя. Я отчаянно не понимал, почему она не может принять мою ласку и нежность, заботу. Разве не этого хотят все женщины? Мне хотелось кричать от переполняющих чувств, отдаваться каждому мгновению, что дарит нам судьба. После сокрушительного совместного оргазма ее дрожащее тело в моих руках отключило мне разум. Время остановилось, оставляя только нас двоих. Я был безумно опьянен ею. Это непостижимое чувство захлестнуло меня. Твою мать. В это самое мгновение я понял, что такое любовь! Вот она - в моих руках, и она так прекрасна. Внутри все перевернулось и начало гореть. Приятное, безумно приятное чувство окутывало меня. Я не понимал, что творю. Мне просто хотелось поделиться с ней этим чувством здесь и сейчас. Я говорю эти слова, хочу, чтобы она это чувствовала. Хочу, чтобы, не смотря ни на что, знала. Это пока единственное что я могу ей дать. Хочу, что бы знала, я люблю ее. Безумно, одержимо, нежно, неистово. ЛЮБЛЮ!

Уловил перемену мгновенно. Нет, я не ожидал, что она бросится ко мне в объятья и признается в ответной вечной любви. Но и такой реакции тоже не ожидал. Елизавета вся съеживается, напрягается, в глазах появляется страх. Зажмуривает глаза, не хочет даже смотреть на меня. Чувствую, что вот, вот оттолкнет меня. Мое сердце начинает отбивать грудную клетку. Прошу ее посмотреть на меня. Произношу ее имя. Она напрягается до предела, становится каменной, не живой. Как будто ей противны и неприятны мои слова. Вырывается из моих объятий, бежит в ванну. Я - чертов идиот. Как наивный подросток распустил нюни. Кому нужна моя любовь? Кто дергал меня за язык? Бегу за ней, дверь закрыта. Слышу шум, что-то разбивается. Кричу, чтобы открыла. Я готов был выбить эту чертову дверь. Елизавета говорит, что с ней все в порядке. Не верю. Ничего не в порядке. Она просит дать побыть ей одной. Что-то в ее голосе заставляет подчиниться. Выхожу на кухню, курю. Возвращаюсь назад. Слышу шум льющейся воды. Сажусь на пол возле ванны, просто жду ее.

Елизавета выходит оттуда со стеклянными глазами. Она как будто вообще меня не замечает. Медленно идет к кровати. Сворачивается. Подхожу, ложусь рядом, прошу поговорить со мной. Зову ее. Она будто не слышит. В очередной раз повторяет, что все в порядке. Ни хрена не в порядке, но я прижимаю ее к себе. Твою мать, что я натворил? Зачем? В голове полная каша, хаос. Лиза мгновенно засыпает в моих руках. Долго не могу уснуть. Какой, к черту, сон. Пытаюсь понять, что произошло. В голове крутятся тысячи мыслей. Ни одна из них не может связаться воедино. Сам не понимаю, как отключаюсь. Просто проваливаюсь в сон.

Утром просыпаюсь от ощущения пустоты. Ее нет рядом. Резко соскакиваю с кровати. Я еще не знаю где она, но внутри зарождается тревога. Обхожу всю квартиру, ее нигде нет. Захожу в ванну. В раковине валяется куча медикаментов. Какие-то таблетки разбросаны по полу. Черт, где она? Быстро одеваюсь. В прихожей замечаю ее сумку, телефон, лежащий на тумбочке, ключи. Она ничего с собой не взяла. Как давно она ушла? Мне нужно найти ее. Убедиться, что с ней все хорошо. Выбегаю из квартиры. Закрываю дверь ее ключами. Мчусь к ней в кафе. Обшариваю там каждый уголок, не веря персоналу который говорит, что ее нет. Бегу назад к машине. Куда теперь? Подруга. Ксения. Если она не у нее, то подруга должна знать, где ее искать. У меня нет ее телефона. Вспоминаю, что телефон Елизаветы остался дома. Еду назад, надеясь на то, что она все-таки вернулась домой, что моя паника беспочвенна. Моя надежда умирает, как только я переступаю порог квартиры и понимаю, что ее нет. Хватаю ее телефон, еще раз обхожу квартиру. Попутно ищу номер ее подруги. Тревога нарастает. Не знаю почему, но чувствую, что-то не так. Она не просто сбежала. Слышу звук открывающейся двери, выбегаю в прихожую. На пороге стоит ее подруга. При виде меня нехотя здоровается. Не обращаю никакого внимания на ее недовольный вид.

– Где Елизавета? – мне плевать, что я кричу. Я просто хочу найти ее.

– В смысле, где? Ее нет дома? Ты тогда что здесь делаешь? – недовольно спрашивает она. Понимаю, что сейчас не время взрываться. Если я хочу найти Лизу, надо все спокойно ей объяснить. Кратко, без подробностей, излагаю ей происшедшее. Ксения осматривает ее сумку. Поджимает губы. Ее глаза начинают бегать по квартире.

– Что произошло перед тем, как она ушла? – с волнением спрашивает она.

– Ничего, мы просто спали. Я проснулся, ее уже не было! – зачем я кричу? Но я уже не могу контролировать свои эмоции.

– Хорошо. Что произошло до того, как вы уснули? Может ей приснился кошмар?

– Нет. Не знаю! Черт!

– Может, прежде чем заснуть она как-то странно себя вела? – настороженно спрашивает она. Рассказываю ей, как Елизавета закрылась в ванной, как долго не выходила. А когда вышла, была сама не своя.

– Что ты сделал перед этим? Может, что-то сказал?! – уже кричит сама Ксения.

– Ничего. Ничего особенного я не сказал, – я не собираюсь открывать перед ней душу. В конце концов, какое отношение имеет то, что я сказал. Я просто хочу знать, как мне найти Елизавету.

– Ты говоришь, закрылась в ванной? Как долго ее не было?

– Не знаю, минут сорок! – Ксения срывается с места, бежит в ванну, иду вслед за ней. Она осматривает таблетки. Поднимает те, что на полу. Разворачивается ко мне.

– Сколько она их выпила?!

– Я не знаю. Не знаю. Я вообще не знал, что она что-то пила, пока не обнаружил вот это утром, – указываю на бардак в ванной.

– Черт!– ругается сквозь зубы Ксения. – Этого просто не может быть. Она не могла сорваться просто так. Что ты сказал или, может, сделал перед этим?

– Ничего особого я не сказал! Что значит, не могла сорваться? Ты знаешь, где она? И что это за таблетки? – сжимаю руки в кулаки. Я не могу тут стоять, обсуждать все это, пока моя девочка неизвестно где.