Нет, это не так. Интернат – лишь возможность совершенствоваться. Кто как к нему относится, тот так в итоге и получает – по заслугам. Ребят, которые живут и жили в интернатах, тысячи. Играют на высшем уровне из них сотни.

Процент тех, кто обучался в интернате и ничего в конце концов не добился, огромный. Отношение к делу сразу сказывается на результатах. Если ты будешь вести правильный образ жизни и не будешь поддаваться соблазнам, которые существуют, понимая, что это навредит тебе (ты где-то не выспишься, где-то потом плохо потренируешься, где-то заболеешь и не сможешь принимать участие в тренировочном процессе), тогда все будет хорошо.

В футболе все меняется на 180 градусов в любую минуту. Кто-то может получить травму, и это окажется именно тот футболист, у которого, как тебе кажется, уже нереально было выиграть. Тебе представится шанс и возможности, чтобы доказать свою состоятельность и то, что ты – лучший.

Но ты должен быть готов к этому. А готовность приходит лишь тогда, когда ты полностью отдаешься тренировочному процессу и ментально, и физически.

В интернатах было много всего: и драки, и разборки, и легкая «дедовщина», которая потом уже искоренилась нами, когда мы подросли. Много чего было на моей памяти. Это такая школа жизни, которая пригодилась в будущем.

Я стал самостоятельным: умею стирать, мыть полы и много чего еще, потому что делаю это с двенадцати лет. Интернат – хорошая школа жизни в бытовом плане.

Тренеров за карьеру у меня было больше двадцати пяти. Главный из них – Юрий Андреевич Морозов, который сделал меня профессиональным футболистом и доверил мне место в составе «Зенита», моей родной команды. Благодаря ему я стал тем, кем сейчас являюсь, потому что его доверие к моей персоне позволило мне в дальнейшем почувствовать уверенность в собственных силах.

В 2000 году, когда мне было семнадцать лет и у меня еще не было профессионального контракта, я пришел на тренировку в таких спортивных штанах и куртке, что Юрий Андреевич отозвал меня в сторону и спросил: «Во что ты одет вообще?»

На тот момент это была самая хорошая одежда для меня, поэтому я ответил: «Надеваю то, что есть». Он сказал: «Вот подпишешь контракт и сходи купи себе нормальные вещи».

Уже на базе «Зенита» в Удельной, зимой наступившего к тому моменту 2001 года, после того как команда вышла из отпуска, я должен был подписать первый профессиональный контракт. Евгений Наумович Шейнин, директор СДЮШОР «Зенит», в свое время сказал мне: «Без меня никаких бумаг не подписывай вообще».

Это у меня врезалось в память, и я ему, естественно, пообещал, что, какие бы мне бумаги ни предлагали, я никогда не подпишу их без него. Картина такая: Юрий Андреевич зовет меня в свой кабинет на базе, я прихожу, там уже сидит тогдашний начальник команды Вячеслав Михайлович Мельников.

Морозов говорит: «Вот такой предлагаем контракт, такие-то условия, сейчас Вячеслав Михайлович даст тебе бумаги, и ты их подпишешь». Дальше, обращаясь к Мельникову: «Дай ему бумаги, пусть он подпишет».

На что им отвечаю: «Я, конечно, все понимаю, но подписывать ничего без Евгения Наумовича не буду». Они на меня удивленно посмотрели, потом Мельников сказал: «Это типовой контракт, просто подпиши, и все». Как потом выяснилось, так оно и было, но на тот момент подписывать его я отказался.

После этого Морозов сказал мне пару ласковых и отправил переодеваться. Я так ничего и не подписал. С Юрием Андреевичем связаны еще две знаковые истории.

Первая, когда после тринадцатого тура чемпионата России–2001 он позвал меня к себе в комнату и говорит: «Ты нападающий, а голы не забиваешь. Следующий матч с “Черноморцем” в Новороссийске. Будешь в составе, но если опять не забьешь, то извини, я тебя отправлю в дубль».

В Новороссийске я не забил, но мы выиграли 4: 0. Был один хороший момент, но вратарь «моряков» спас. Реально думал, что всё. Настроение после победы было не очень, потому что я понимал – гол не забил, значит, Юрий Андреевич отправит меня в дубль.

Но перед домашней игрой со «Спартаком», поворотной в моей футбольной судьбе, в которой я забил первый гол в профессиональной карьере, Морозов подозвал меня и сказал, что я играю в составе.

В первом тайме упустил две или три возможности для взятия ворот, на меня это давило психологически. Во втором тайме мне все-таки удалось забить гол, и я окончательно закрепился в «основе» «Зенита».

Тренерская карьера Морозова подходила к концу, мы об этом тогда, конечно, не знали, близился матч в Ростове. Теоретические занятия, как правило, проходили в его кабинете. Разбор прошедшей игры производился по линиям, начиная с защиты и заканчивая нападением.