– Ладно, Харуно, увидимся в понедельник, не забудь выполнить домашнюю работу.

– Зачем? – насмешливо фыркнула девушка. Учиха, улыбнувшись, открыл дверь её дома.

– Думаю, ты не хочешь получить «двойку» прямо за это? Я, кстати, намеревался вызвать тебя к доске, - сообщил он, всё так же улыбаясь.

Но уже гораздо более нагло, так что Сакура подавила дикое желание спихнуть его ногой со ступенек дома, чтобы меньше выкабенивался. А, чёрт с ним, это же Учиха. Слово «выкабенивался» к нему как синоним… Он вышел из дома, попрощавшись с Сакурой. Девушка, язвительно закатив глаза и хмыкнув, закрыла за ним дверь. Он пошёл куда-то, кажется, к своему дому, причём с таким гордым видом, как будто ему Нобелевскую премию дали… правда, так-то, по сути, Учихе не за что давать Нобелевскую премию.

Может быть, за гиперактивность или за гиперсексуальность, которой хоть отбавляй. Сакура, усмехнувшись и покачав головой, поднялась на второй этаж к Мамору, посмотреть, в порядке ли он. Мальчик, услышав, как открывается дверь его комнаты, тут же сел в кровати, вытаращив ярко-изумрудные глаза. Сейчас они налились уже здоровым блеском, а боль в конечностях была только тогда, когда он делал резкие движения. Видимо, мазь помогла. Улыбнувшись мальчику, Сакура зашла в его комнату, прикрыв за собой дверь, а потом прошла к нему, опустившись на край кровати и потрепав мальчика по русым волосам.

– Что, как себя чувствуешь? – заботливо спросила она. Мальчик, улыбаясь, пожал плечами:

– Уже лучше… Сакура, а Учиха-сан уже ушёл?

Девушка чуть нахмурилась. Зачем это ему Учиха-сан? Кстати… он назвал его Учиха-сан?! Это уже странно хотя бы потому, что он всегда говорит «этот твой», но никогда не называет Саске ни по имени, ни по фамилии, да и вообще без уважения. Так, надо про это потом сказать бы Учихе, он, наверное, обрадуется. Сакура, чуть покраснев, кивнула, продолжив разговор.

– Да, Мамору, - ответила она, - Учиха-сан уже ушёл. А зачем он тебе?

– Я бы… не важно, - вдруг отмахнулся он, тяжело вздохнув и опустив длинные ресницы. Сакура продолжала испытующе смотреть на него – рано или поздно Мамору сознается, когда она так глядит на него. И вот, когда мальчик заметил её взгляд, он покраснел, потом всё-таки решился ответить. – Я хотел его попросить о том, чтобы он помог мне с футболом, и сказать спасибо…

Сакура чуть улыбнулась. Надо бы сообщить Учихе про то, что Мамору согласен по поводу футбола… да вот только она сама стесняется с ним поговорить, да и смущается постоянно. А просить преподавателя о том, чтобы он помог младшему братику студентки… Сакура даже не знала, как вообще начать такой разговор. Но она подумает потом. Ради Мамору.

– Я поговорю с ним в понедельник, - пообещала девушка, улыбнувшись и подсев к мальчику ближе, с осторожностью обняв его и прислонив голову к своему хрупкому плечу. Мамору, улыбаясь, тоже обнял сестру, только поперёк талии, и закрыл глаза, видимо, надеясь уснуть у неё в руках. – Знаешь, он очень хотел тебе помочь, и это он тебе шоколадку передал в тот раз.

– Да? – воскликнул мальчик, резко вскинув голову и вытаращив глаза. Сакура кивнула, вздохнув:

– Прости, что не сказала тебе, ты бы попросту не стал её есть.

Мамору покраснел, насупившись и надув губки, снова прижавшись к сестре:

– Ты обманула меня.

– Нет, - возразила девушка, - если бы я тебя обманула, то я бы сказала, что это я тебе купила. А я просто не сказала, кто тебе её передал и всё.

– Ну ладно… - отмахнулся мальчик. – Она всё равно вкусная была.

И тут он замолчал, видимо, о чём-то размышляя. То ли думал о футболе, то ли о том, что сегодня произошло. Затем медленно отлепил пластырь от губы – он уже был больше не нужен, так как мазь впиталась и начала своё лечебное действие. Он вложил использованный пластырь в ладошку сестры, улыбнувшись, а Сакура смяла его в руке, сделав пометку в голове, чтобы не забыть выкинуть его.

– Мамору, кто тебя избил? – снова спросила девушка, с жалостью глядя на братика. Тот тяжело вздохнул:

– Я же сказал, что это не так важно, зачем ты спрашиваешь?

– Я их знаю? – нахмурилась Сакура.

Мальчик покачал головой. Вот значит как… мальчишка играл с кем-то незнакомым, а они накинулись на него, когда он не успел ничего сообразить. Отвратительные дети, кто их учил быть такими? Что за родители? Кто так воспитывает детей? Воспитывает так, что они колотят каждого до полусмерти за малейшую провинность… всего лишь не принял правила игры и притащил котёнка. Поплатился за это своим физическим состоянием… ей действительно было жаль своего братика. Она считала, что он ни в чём не виноват, просто по глупости так сделал, а они… звери. Как животные набросились на него, терзая в синяки и ссадины маленькое, по-детски хрупкое тельце… всхлипнув, девушка крепче прижала к себе братика, принявшись гладить его по голове. Мамору нахмурился, услышав, как она тихонько всхлипывает.

– Сестрёнка, ты плачешь? – тихонько, хрипло спросил он, подняв голову.

Сакура только покачала головой, хотя в протест этому по её нежным покрасневшим щекам катились слёзы. Мамору, вытаращив ярко-изумрудные глаза, обнял сестру, принявшись утешать её и гладить по тонкому запястью, успокаивая:

– Да ладно, Сакура, не плачь, всё нормально… ты же сама говорила, что у меня всё быстро заживёт, а с ними я больше не буду играть, слышишь? Если ты не хочешь, чтобы я с ними играл, то я не буду, правда…