Саске сразу же вскочил с места, бросившись вон из кабинета, даже если сам не понял, куда он так ломанулся. Стоп… как, «куда»? К отцу, конечно же! И Учиха уже боялся того, что Фугаку ему скажет, учитывая то, чем он с Сакурой занимается, так ещё и Узумаки про всё это дело рассказывает. Саске постучал в кабинет отца, втянув носом воздух, и зашёл в кабинет, сунув руку в карман полицейских чёрных штанов. Фугаку сидел за столом, опустив голову, видимо, собираясь сказать сыну что-то серьёзное.

– Узумаки сказал, что ты звал меня… - первым нарушил молчание Саске, выжидательно глядя на отца. Тот поднял голову, сдержанно кивнув. – Что-то случилось?

– Ну… как тебе сказать, Саске… - вздохнул Фугаку, протерев широкой ладонью лицо. Саске нахмурился. Наверное, старший Учиха точно обо всём узнал и теперь будет его гонять, как последнего педофила… - Понимаешь, тут такое дело… я по поводу Сакуры.

Саске шумно сглотнул, тяжело вздохнув. Да, наверное, он точно получит сегодня по самый не балуй…

– А что? Её срок ещё не истёк, так что… - начал Саске, однако Фугаку только поднял широкую ладонь, заставив сына замолчать. Саске кивнул, подойдя поближе к письменному столу, за которым сидел отец. Он надеялся, что её не заберут у него прямо сейчас… он надеялся, что её не заберут у него вообще… к чертям всё, разве он кому-то позволит это сделать? Фугаку подпёр голову рукой:

– Я бы хотел решить с тобой один вопрос… тебе ведь… то есть, она тебя не раздражает?

– Вовсе нет, – серьёзно ответил Саске, пожав плечами.

– Хорошо… - протянул Фугаку, наконец, шлёпнув ладонью по столу, так что младший Учиха даже вздрогнул от неожиданности. – Саске, не могу я так! Понимаешь, звонила, короче, её опекунша, что-то говорила насчёт ремонта у неё в квартире, потому Сакуру туда как бы нельзя, иначе она будет беситься из-за этого… просто у Сакуры аллергия на какое-то вещество, которое содержится в побелке. Проще говоря, девочка остаётся у тебя ещё на несколько дней.

И тут Учиха даже не знал, что ответить своему отцу. Тот ждал, видимо, что сын сорвёт на нём свой гнев. Однако у Учихи даже появилось настроение на этот день, и он чуть ли не кинулся обнимать и целовать отца только потому, что он предоставил ему такой шанс. Впрочем, ему это понравилось… да, у Сакуры аллергия, её жаль, конечно, но всё же… всё же Учиха был рад тому, что она пробудет у него ещё, бог знает, сколько… и такое ощущение, что просто удача повернулась, наконец, к Учихе передом и раскинула руки, готовясь его обнять. В общем, всё получалось именно так, как хотелось Саске.

– Понимаю, Саске, ты не очень рад… - протянул Фугаку, тяжело вздохнув и опять опустив голову. Саске покачал головой.

– Нет, - заверил он отца, - я как раз-таки очень даже рад. Понимаешь, мне скучно, вот и… ну, сам понимаешь. Я могу идти? Спасибо, па, пока!

И он даже не стал ждать того, что скажет ему отец, да и разрешит ли уйти вообще, а только вышел за дверь. Твою мать, настроение такое, что просто петь и выть хочется, орать во весь голос про то, как здорово жить на свете и про то, как Учиха любит Сакуру, и своего отца, и опекуншу Сакуры, и побелку… да это просто какой-то праздник! И вот Учиха, просто окрылённый, если можно так сказать, быстро пошёл в свой кабинет. Узумаки сидел там.

– Ну, что? – осведомился он, вскочив с места и приоткрыв губы.

– Узумаки… я так тебя люблю! – выдохнул Учиха, сразу же кинувшись к своему другу и принявшись его обнимать, да так крепко, что у Узумаки «в зобу дыханье сперло». Он откашлялся, широко улыбаясь и не понимая, что случилось с Учихой, да и почему это он вообще снизошёл до такой нежности и любви к своему лучшему другу. Проще говоря, Узумаки впал в когнитивный диссонанс. А если ещё проще, то Узумаки, простите, просто охуел. – Короче, Сакура остаётся у меня ещё на несколько дней, потому что у неё аллергия на побелку!

– Да ладно?! – удивлённо спросил Узумаки и сразу же понимающе закивал. – Жуткая вещь, я тебе скажу, аллергия. Но дело не в этом, Учиха! Я тебя сердечно поздравляю! Доминируй, властвуй, унижай!

Уже вечером они ложились спать. Решили лечь рано. Просто чисто потому, что Сакура устала, а Учиха устал ещё больше. Они погуляли с Арчи, поели, и вот уже Учиха стелил постель. Сакура убежала в ванную. Чёрт, нужно же как-то ей сказать… правда, он не знал, как он это сделает, но решил сразу же, как только она выйдет из ванной. Интересно, что она вообще ему ответит? Небось, скажет, что даже нисколечки не рада… хотя… в общем, Саске не хотел про это думать, потому что не был уверен. И вот он, лёжа на кровати в одних джинсах, услышал, как выключилась вода в ванной. Потом следом он услышал вскрик девушки, услышал, как что-то с грохотом упало в ванне. И он дико надеялся, что дверь в ванную не заперта, потому, вскочив, сразу же быстро пошёл по коридору к ванной комнате.

– Сакура, с тобой всё хорошо? – испуганно осведомился он.

Дверь в ванную была приоткрытой, потому Учиха сразу же остановился у порога, вытаращив чёрные глаза. Сакура густо покраснела, глядя на него, а он смотрел на нежное девичье тельце, хрупкое, которое не знакомо с мужскими прикосновениями… майка, в которой она спала, от воды тесно прилипла к телу, так что от холода напряглись соски. Ткань облегала маленькую аккуратную грудь, хрупкие плечи, узкую талию. Учиха опустил взгляд ниже, на ямку пупка, темневшую сквозь майку, потом ещё ниже, на стройные длинные ножки. Сакура чуть приоткрыла бледно-алые губы, прикрывая грудь руками и краснея ещё гуще.