Шрифт:
– В кабинете отца, – отозвалась я. – Пойдемте, я провожу.
Когда я вернулась, Денис поднял на меня ошалевшие глаза:
– Ника, что происходит? Ты где была все это время?
– Ой, Денис, тут без ста граммов не расскажешь.
– Давай. Хотя, по ходу, мне надо больше…
– Поддерживаю.
Я изыскала бутылку коньяка, налила себе и бывшему студенту. Мы чокнулись и выпили. На тост сил уже не было.
– Слушай, – спросила я у Дениса, который все еще пребывал в ступоре. – Ты чего Луизу вообще ко мне притащил? Она же скрывается. И мне знать, где именно, вообще не положено. А тут еще и Милфорд заявился…
– Да я не знал, что вы знакомы… Она не сказала.
– Твою нехорошо! – пробурчала я. И мы еще выпили. – А она чего ко мне сунулась? Она же мое имя знать должна!
– Так я не сказал, куда мы едем!
– Ну вы даете! Парочка!
– Так я не понял, седой – это кто?
– Это, Денис, император Фредерик Тигверд.
– Ты что, с ролевиками связалась?
Я хохотала так, что потом долго вытирала слезы. Выпила. Подумала. Выпила еще. И только потом сказала:
– Конечно, с ролевиками, Денис. С кем же еще. Боюсь только, что теперь и ты с этими ролевиками связался.
Глава 5
Когда император, милорд Милфорд и баронесса Кромер вышли из отцовского кабинета, мы с Денисом были изрядно поддатыми. И что – что времени было мало? Не больше часа? Зато мы старались. Да и остатки яблочного сока, который кто-то любезно принес с собой от магазина, где я исчезла, пригодились. А то, что бутылка была одна, – так у Дениса в машине и вторая нашлась.
– Как у вас весело… – печально протянул его величество. – А у меня совещание…
– Они все равно не поверили моим доводам о готовящемся дворцовом перевороте… – пожала я плечами, поднялась, достала с полки еще три бокала. Денис разлил коньяк. И раздал народу. – И что в ваших совещаниях толку…
– Справедливо, – улыбнулся император Тигверд.
– Не гномий самогон, конечно, – проворчала я. И выпила свою порцию, не дожидаясь остальных. – Денис, повторишь?
– Слушаюсь! – улыбнулся он мне и налил еще.
Имперцы смотрели в свои бокалы. Император о чем-то раздумывал, а остальные ждали от него отмашки.
– Если что – у отца в кабинете есть еще, – кивнула я на практически допитую бутылку.
– Да и я в машине не одну вожу, – обиженно посмотрел на меня бывший студент. – Мало ли что.
Баронесса Кромер глядела на меня в каком-то священном ужасе.
– А вам как наш мир, Луиза? – решила начать я светскую беседу.
– Я здесь счастлива, – тихо ответила она.
– Как Алан? – спросила я о ее сыне.
– В школе, – чуть улыбнулась она. – На удивление хорошо общается с одноклассниками.
Император тяжело вздохнул, все-таки выпил коньяк, недовольно оглядел нас всех:
– Я к себе.
– Погодите… – остановила я его. – Вы сегодня обедали?
– Что? – удивился он. Да и все остальные посмотрели на меня с изумлением.
– Пирожки еще есть. Мы с мамой их наделали в промышленном масштабе. Мама еще борщ варила. Будете?
– Буду, – улыбнулся он.
– Сейчас все разогрею. А потом отправитесь на совещание.
– Слушаюсь, миледи, – насмешливо протянул Фредерик.
Я быстро накрыла на стол, покормила всех. Император удалился. Луиза и Денис ушли в папин кабинет, им было о чем поговорить. Я стала собирать посуду со стола, когда поняла, что плачу.
– Что случилось? – подошел ко мне милорд Милфорд.
– Не обращайте внимания. – Я зло вытерла глаза. – Это пьяные слезы. Ничего. Переживу.
– Я могу чем-то помочь?
– Зачем это вам, милорд? Мы уже все сегодня выяснили про то, кто кому друг. Кроме того, я думаю, что не в состоянии буду заниматься. Поэтому, если можно, давайте встретимся завтра. Я как раз приду в себя.
Странно, но милорд Милфорд не разгневался.
– Вы правы в своих упреках, – склонил он голову.
– Мне не за что вас упрекать, – отрезала я. – Как и тех, кто сегодняшнюю ситуацию извратит точно так же, как и вы с Ричардом.
– Что вы имеете в виду?
– Я ворвалась на совещание кабинета министров. Его величество после этого исчез из дворца на несколько часов. И всем все понятно. И где мы были, и чем занимались. Как и в отношении тех нескольких дней, когда он не выходил из моей спальни.
– Почему вы сегодня сказали, что я вам не друг? – спросил милорд Милфорд внезапно.
– А вас это задело? – прошипела я.
– Вы, когда выпьете, становитесь агрессивны?
– Нет. Просто хорошее воспитание отключается, и я перехожу на разговоры по душам. Прямым текстом. Еще позволяю себе пьяные слезы. И жалость к себе. Впрочем, вы уже в курсе.