О тех, кто не хочет выбирать между плохим и худшим, а также о тех, кто против дискретного лозунга "Кто не с нами, тот против нас".
Annotation
О тех, кто не хочет выбирать между плохим и худшим, а также о тех, кто против дискретного лозунга "Кто не с нами, тот против нас".
Курленёва Анастасия
Курленёва Анастасия
Разумные люди
Утробно урчащий, как большая кошка, чёрный мотоцикл заложил крутой вираж и остановился ровно посередине парковочного места. Байкер стянул матово-антрацитный шлем и оказался красивым голубоглазым блондином лет тридцати.
Спешащая к новоприбывшему женщина болезненно хмурилась: не то от нетерпения, не то от опасения сломать каблук.
– Гриша, я тебе сто раз говорила, что запрещаю заявляться в госпиталь на этой... этом...
– от возмущения женщина не могла подобрать слов.
– На этой чудовищной машине, которая однажды меня убьёт, - подсказал собеседник её же прежние слова, спешиваясь.
– Извини, так получилось. Я сегодня не ночевал дома, - при этих словах тёмные глаза женщины яростно сверкнули, - а на такси по пробкам добирался бы ещё часа два.
– Дорожная полиция уже прислала мне видеоотчёт с твоими художествами, - холодно заявила начальница, вспоминая, как сжималось сердце при виде мотоциклиста, на бешеной скорости съезжающего по каменному парапету парковой лестницы.
– Ты совсем рехнулся!
– Ничего же не случилось, - легкомысленно заметил блондин.
– Кстати, до начала моего рабочего дня осталось пять минут. Или ты специально меня задерживаешь, чтобы ещё и за опоздание отругать?
– Ещё одна такая выходка, и я тебя...
– Уволишь?
– заинтересованно спросил мужчина.
– В терапию переведу, - огрызнулась главврач.
– Будешь до конца дней старушек пользовать. Или в травматологии вывихи вправлять.
– До конца дней - это долго, - с притворной грустью заметил подчинённый.
– Интересный кто-то есть сегодня?
– Ты повыбирай мне ещё!
– взвилась женщина.
– Пойдёшь сейчас лётчика смотреть. На вертолёте доставили.
– На её лице отразилась смесь брезгливости и покорности судьбе.
– И папочку его, генерала.
– главврач терпеть не могла общаться с высокопоставленными военными. Но по должности приходилось часто.
– Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, - красавец-блондин склонился над кистью женщины. Потом, всё так же, в полупоклоне, приподнял голову и спросил: - Кого первого смотреть: лётчика или папочку?
Главврач прорычала что-то вроде: "Убью мерзавца!" и доктор Домов быстрой походкой, переходящей в бег, поспешил к зданию госпиталя.
***
– Тьфу ты, мерзость, - с негодованием задёрнул жалюзи генерал Ушаков.
– И это разве врач? Мальчишка! Да ещё смазливый как, как... кукла! И ведёт себя...
Однако когда начальница госпиталя ввела подчинённого в фойе, только сдержанно кивнул.
– Генерал Ушаков, позвольте представить вам доктора Домова - нашего лучшего специалиста по... сложным случаям.
Взгляд врача равнодушно скользнул по высокому атлетично сложенному мужчине, и медик обратился к главврачу:
– Где мой пациент?
***
В этом не было необходимости, но Григорий Антонович открыл папку и пробежал глазами сопроводительные документы молодого человека, лежавшего на кровати перед ним.
"Антон Ушаков, 23 года, военный лётчик 1-го класса ..." Врач слегка приподнял брови и удостоил пациента ещё одним взглядом: "В таком возрасте?" Продолжил чтение: "Капитан орбитального корабля... причина аварии не установлена... внешние повреждения..." Несколько диаграмм, несколько распечаток результатов тестов, которые успели произвести военные.
– Сознание потерял из-за удара головой, - сухо сказал врач, обращаясь к начальнице.
– Скоро должен очнуться.
– Домов достал из кармана блокнот, быстро застрочил назначение. Женщина заглянула ему через плечо.
– И всё? Только сотрясение мозга?
– Так с моим сыном ничего серьёзного?
– в голосе генерала прозвучало плохо скрываемое облегчение.
– Он скоро поправится?
– Нет, он не поправится, - меланхолично ответил медик.
– Он умрёт. Лет через пять. У него...
Услышав длинное латинское название, главврач слегка побледнела и вцепилась Домову в локоть.
– Нам с коллегой надо обсудить профессиональные моменты, - бросила она генералу и утащила врача в свой кабинет.
– Ты уверен? Это же генетическое! И не лечится...