Мама со вздохом взяла сумку, открыла пюре, достала ложечку и бутылочку.

— Да, у семи нянек. — брезгливо подумал шофёр КАМАЗа, глядя в зеркало заднего вида на высыпавшее из «таврии» семейство, нервно плясавшее вокруг маленького тирана. — По заднице бы его.

— Где мой сладкий мальчик! — воскликнула бабушка, как только машина остановилась у крыльца. Мама протянула ей в дверь Николеньку, и бабушка тотчас подхватила его на руки и принялась целовать в круглые щёки: — Вот он, мой ангелочек!

— Ангелочек, — устало пробормотала мама, выбираясь их машины. — Видела бы ты, что этот ангелочек в дороге творил.

А Николенька покорно повис на руках у бабушки, чувствуя, как неотвратимо слипаются глаза. ТМ

По доступной цене

Валерий ГВОЗДЕЙ

техника — молодёжи || № 04 (997) 2016

Муж в тот вечер пришёл довольно поздно, и в приподнятом настроении.

С порога сообщил новость.

Пока я разогревала ужин, не мог усидеть на месте.

Расхаживал по кухне, продолжая говорить.

Не спешил приступить к еде, зная, что его не ждёт ничего потрясающего.

Никогда я не любила, да и не умела готовить. Муж давно смирился.

— Долгое время создание телепортатора было невозможным, — вещал он. — Препятствий имелось три. Прежде всего, это — недостаточная мощность сканеров, фиксирующих атомную структуру объекта. Затем — недостаточная мощность компьютеров, у которых попросту не хватало ёмкости носителей информации для хранения огромного количества данных. Третье препятствие — недостаточная энерговооружённость человечества. Но препятствия снимались — одно за другим. Сначала появились сверхчистые искусственные кристаллы, позволившие весь хай-тек поднять на более высокий уровень. Состоялся переход с двоичной системы — на троичную. Раньше-то было: «единица» — «ноль», как «да» и «нет». Стало как «да», «нет» и «вероятно». Компьютер наделили подсознанием. А ведь подсознание запоминает всё — даже информацию, которую человек и не заметил, и — не осмыслил. Тем же качеством обладают современные компьютеры. Мощность сканеров возросла. И в массивах данных, посылаемых сканером, точно описан каждый атом, включая его спин. Ну а кварковый синтез — решил проблему энергии, необходимой.

— Лучше скажи, почему — ты? — прервала я. — Потише, дочка спит. Немного смутившись, муж отвёл взгляд:

— Командировки на Загурон дадут импульс моей карьере. Мы купим новую квартиру. И наконец, заведём второго ребёнка.

— Твои коллеги не мечтают о карьере?.. Они ведь не согласились. Из-за телепортаций.

— Вред телепортаций — не доказан. Вред телепортаций — миф, следствие недоверия людей ко всему новому. Работа есть работа. Я не могу отказаться, пойми. На Загуроне у фирмы крупный и важный проект. Там нужен контроль.

— Неужели туда нельзя попасть иначе?

— Кораблём — тридцать лет. На Земле века пройдут. Командировка, на пятьсот лет.

До меня, с некоторым запаздыванием, дошли его слова о ребёнке:

— Ты. правда хочешь второго?

— Мальчика.

В груди разлилось тепло:

— Всё — для блага семьи? Как ты обещал?

— Конечно.

— И ты не перестанешь любить нас? Подойдя, улыбнувшись, муж обнял меня, крепко, нежно:

— Вечный женский вопрос. Нет, я буду любить вас ещё больше. Тебя и нашу дочку. И — нашего сына.

Я закрыла глаза, приникла всем телом.

Голос в телефоне был квакающий. Причём, каждый его «квак» сопровождало головокружительное, долгое эхо.

Телепортируем людей к звёздам, а междугороднюю связь наладить — лень.

Услуга предлагалась всем желающим, по доступной цене.

Хотя цена как раз была — не очень доступна.

Телепортатором пользовались только очень богатые люди.

И богатые компании, в том случае, когда нужно срочно отправить груз или сотрудника в другую планетную систему.

На Загурон, к примеру.

Квакающий голос назначил время аудиенции, напомнил, что старший менеджер — крайне занятой человек, нужно заранее послать вопросы электронной почтой. Квакающий голос назвал адрес, под запись. Я записала адрес. Послала вопросы.

Дождалась назначенного срока… Выйдя из метро, зашагала к офису компании. Фасад огромного здания венчал радужный слоган «Телепортация — по доступной цене».

Рядом с офисом находился магазин.

В большой витрине стояли манекены, лишённые торса и всего, что к торсу прилагается, — рук, головы. Наверно, манекены укоротили, желая привлечь внимание к товару, который они рекламировали, — к брюкам.

Вот такая брюклама.

Охранник в тёмно-синей форме, стоящий на входе, нашёл меня в компьютере. И впустил. Пристегнул к лацкану моего жакета бейджик с фотографией. Достал сотовый. Переговорив с кем-то, вызвал сопровождающего — паренька в тёмно-синей паре. Вестибюль роскошный, под старину: ковры, зеркала, хрустальные люстры. Устланный коврами, освещённый мягким светом коридор.

Тихо распахнув дверь приёмной, сдав гостью секретарше, паренёк откланялся.

Мебель неброских тонов.