Созданием его я был занят весь следующий и последующий день, аккуратно выпиливая часть половиц и прибивая петли от разобранной мною тумбочки. В самом конце ещё один гвоздь занял своё место и был изогнут, после чего почти прибит к полу. Своеобразная дверца была готова.

Под половицами обнаружился утеплитель, который был нещадно выдернут, после чего пространства снизу хватило для хранения трёх книг. В перспективе можно было бы туда засунуть ещё пяток таких же.

Звуков от моих работ не было. Достаточно было наложить Силенцио Врижен, подсказанное справочником по чарам. Разновидность обычного Силенцио, которое мною уже было отработано, это заклинание заглушало звуки на небольшом пространстве. Очень небольшом, но мне хватило.

Далее шёл черёд спального места, которое было сооружено из моей старой лежанки, на которой я спал в чулане, а также тумбочки, собранной сразу из двух старых, да небольшого коврика. Старого, потрёпанного, найденного на чердаке, но тщательно выбитого и почищенного. Карниз на небольшое окно мне вешать не пришлось: и так был, а вот занавески найти на него стало той ещё проблемой. Тем не менее, на чердаке обнаружились и они, пришлось лишь зашить в нескольких местах.

Очень помогало в некоторых случаях заклинание Репаро. Не знаю, как эта хрень работает, но штука невероятно полезная. Вторым источником неоценимой помощи стал, как ни странно, Том. Жизнь в приюте, как выяснилось, многому учит, а если это ещё и приют времён Второй Мировой, пусть даже и в Англии, то быстро начинаешь постигать науку под названием жизнь.

====== Глава 2 ======

Комментарий к Глава 2 Я решил кинуть эту часть чуть раньше. Приятного чтения… надеюсь, что приятного.

— Отправил?! Поехали!

— Дядя, ты бы поосторожнее… — напряжённо попросил я, держась за кресла. Вернон дал по газам так, будто за нами кто-то гнался. Впрочем, он, видимо, желал как можно быстрее покинуть Лондон.

Ездили мы сюда для отправки письма в Хогвартс. Видимо, Дамблдору нравилось стебаться, раз он таки завалил наш дом своей корреспонденцией, во что я до конца полностью не верил.

Тем не менее, пришлось ехать на Диагон-Аллею, что, скажу честно, было весьма интересно. Войти удалось почти без проблем. Показал письмо из Хогвартса, и меня без вопросов провели.

Средневековье? Возможно, но люди, которые так говорят, явно не представляют себе, что такое настоящее средневековье. Это была скорее современность, стилизованная под старину.

Обратившись к первому попавшемуся волшебнику, спросил, где находится отделение почты. В ответ получил презрительное:

— Отвали, грязнокровка! — англичане бесят. Реально бесят.

— А сам-то… — скопировав его тон, бросил я и скрылся в толпе до того, как мне смогли что-то ответить. Следующим оказался более вменяемый человек, показавший дорогу.

Деньги на отправку письма пришлось обменять в Гринготсе, однако сова всё же улетела, и я со спокойной душой вернулся к дяде. Хотелось бы ещё кое-куда заглянуть, но денег, увы, почти не было.

По дороге назад дядя что-то упоминал про тётушку Мардж. Премерзкая особа. Я её не ненавидел, но где-то близко. За время моего проживания у Дурслей она приезжала всего трижды, и все разы были просто погаными. Её мерзкая собачья свора меня доконала окончательно. Я мечтал подложить этим тварям что-нибудь. И подложил, кстати. Помню, спустя неделю после отъезда, во время телефонного разговора с Верноном, она жаловалась тому на гибель своего несчастного кого-то там. Вроде как это был один мерзкий бульдог, который считал, что ему всё можно и что я его обслуживать должен. Эта мерзкая псина часто прямо специально вываливала на пол содержимое своей миски и, пока его чесала покрикивающая на меня Мардж, я вынужден был убирать за этой тварью. К счастью, “дорогая” тётушка должна была припереться только тридцать первого августа под вечер. Хотела, кажется, проводить Дадлика куда-то там или ещё что-то… похрен. Я лучше на вокзале переночую, чем встречусь с этой… дрянью снова.

Уже через два дня после возвращения в Литтл Уингинг в нашу дверь постучали.

— Гарри, иди открой, — буркнул старший Дурсль. Несмотря на установление вооружённого нейтралитета, я старался особо не возникать — не те силёнки ещё. Напугать Дурслей горящей рукой и реально их сжечь — вещи разные. С помощью своей палочки-самоделки, возможно, смогу, но пробовать не хочу. На крайняк остаётся ещё Силь, но лучше бы её не показывать: проблем не оберёшься. Да и вообще… я даже не знаю, Дамбигад тут или нет! У Тома тоже имеются некоторые проблемы с памятью, хотя и не фатальные. Да и вообще, многие ситуации ему самому непонятны, так что возникать и страдать фигнёй я не собираюсь. Отвязались? Кормят? Остальное потом. Мне бы сначала мой ключик получить. Что же касается мести этой поганой семейке… я и так им подгадил, да ещё как! Их дорогой сынуля точно ничего сам не сдаст и не напишет теперь, а значит и о престижных учебных заведениях может забыть. Я не злопамятный, я просто злой и у меня память хорошая. И в этой памяти все избиения и унижения за всю жизнь этого тела.

На пороге стоял он. Филиус Флитвик. Полугоблин выглядел бы презабавно, если бы не магическая аура силы вокруг него, делающая его солиднее.

“Не понял… а где промывание мозгов на тему светлости и Гриффиндора? Что за фигня? Ну не мог же Дамблдор послать Флитвика? Ну… зато повод поступить на Рейвенкло! Или лучше Хаффлпафф? Чёрт… с одной стороны, у Хафов должна быть рядом кухня, хорошая компания и классный декан, а с другой, доступ в Запретную секцию у Флитвика будет выпросить проще. Том — хороший учитель, но даже он не знает весьма многих разделов и областей от слова вообще. Ему всё больше близка боёвка, ментал и проклятья…”

— Гм… Филиус Флитвик, я полагаю? — с интересом кивнул я, протягивая полугоблину руку, которую он тут же пожал. — Пройдёте?

— Да, мистер Поттер, пожалуй. Здравствуйте.

— И вам не хворать. Мы сейчас на Диагон-Аллею?

— Вижу, вы весьма неплохо осведомлены о магическом мире? — в голосе маленького профессора звучало удивление.

— Не так давно я обнаружил дневник своей матери. Там не так много полезной информации, как хотелось бы, однако почерпнуть всё-таки можно много разного и интересного.