Шрифт:
Если она обратится за помощью в скандальном деле об убийстве монахини, это может быть истолковано как свидетельство ее слабости и преступного нерадения. И это вдобавок к уже раздающимся упрекам в совершенно невыносимом фаворитизме и предпочтении, которое оказывается членам ее семьи, а также в чересчур свободном обращении с церковными деньгами. И, разумеется, злые языки тут же напомнят, что она является Папе дальней родственницей. Эта расточительность во всем, что касалось оказанных услуг, конфиденциальной поддержки в мелочах, обмен подарками и молчаливый, но явный родственный интерес – все это убедило аббатису, что лучше всего будет обратиться к помощнику бальи Мортаня.
Просить о помощи Арно де Тизана, чье имя ей назвал Карл де Валуа, показалось Констанс де Госбер очень разумной альтернативой. Таким образом она проявит доверие и почтение к королевскому правосудию, несмотря на то что благодаря своему высокому духовному званию была ему неподвластна. Тем более что она старалась не вмешиваться в эту бретонскую трясину, в которой барахтался мессир де Валуа, и не просить о помощи де Тре, которого она немногим раньше сильно выругала за беспечность и нерадение.
На память Констанс де Госбер пришла фраза, которую очень любил повторять отец, всегда вызывавший ее восхищение: «Политическое искусство сводится к очень немногим вещам: дать двоим одинаковое количество благ, при этом заставив одного поверить, что к другому вы далеко не так щедры». Несмотря на безграничный цинизм этой максимы, аббатиса много раз имела возможность убедиться в ее правоте.
Она подобрала стилет и со вздохом облегчения прижала к своему пылающему лбу прохладное серебряное лезвие. Мысль о том, что Создатель ей поможет и защитит, казалась теперь очень скудным утешением. Убийца Анриетты сторицей заплатит за свое преступление, она поклялась в этом.
В то мгновение, когда слова этого безмолвного обещания снова вспыхнули в ее мозгу, кто-то постучал в дверь кабинета, причем настолько сильно, что дверь чуть не подпрыгнула. Бландин Крезо, секретарша, приоткрыла дверь и высунула голову наружу.
– Мадам матушка, пришел доктор [79] Антуан Мешо. С ним какой-то высокий мужчина, он мне не знаком. Его представили как прекрасного высоконравственного медика.
– Где они дожидаются?
– В медицинском кабинете.
79
Доктор занимался медициной после нескольких лет обучения и был мирским человеком. Доктор, имевший более высокую степень, считался духовным лицом и не имел права жениться. Эти две профессии были объединены в XV в.
– Я сейчас к ним присоединюсь, а пока идите туда вы, дочь моя, – приказала Констанс де Госбер.
Секретарша – низенькая полноватая женщина средних лет, чья энергия была сравнима только с ее компетентностью, – произнесла нерешительным тоном:
– Матушка, вы совершенно уверены, что…
Аббатиса прервала ее тоном, не терпящим возражений:
– Да, абсолютно уверена!
7
Женское аббатство Клерет, ноябрь 1305 года
Несколькими минутами позже, войдя в скромный медицинский кабинет, мадам де Госбер увидела там двух мужчин, которые наклонились над телом Анриетты де Тизан, почтительно склонив головы и молитвенно сложив руки. Покойная лежала на длинном столе темного дерева, освещенном высоким застекленным окном – почетная привилегия для находящихся здесь больных. Двое мужчин молчаливо поприветствовали аббатису. Та пояснила, обращаясь к доктору Мешо, с которым была давно знакома и чей здравый смысл и знания она ценила:
– Мессир доктор, я так поспешно вызвала вас к себе, чтобы… Я даже не знаю, на что надеюсь… Это прискорбное и такое несправедливое событие затуманило мне разум.
– Насколько я понял из вашего короткого послания, от меня требуется почтительно освидетельствовать вашу почившую духовную дочь, чтобы как можно точнее узнать причину ее смерти и попытаться извлечь сведения о бесчестном безумном злодее, который отнял у нее жизнь.
Мадам де Госбер кивнула в знак согласия. Ей было в высшей степени наплевать на молчаливое неодобрение сестер по ордену. Чтобы эти ученые, но все же мужчины, раздевали покойную и оскверняли ее своими взглядами и прикосновениями, пусть даже самыми почтительными!.. Но аббатиса стремилась сделать все, что в ее власти, чтобы убийца был пойман и наказан. Антуан Мешо снова заговорил, сделав жест в сторону своего спутника:
– Время торопит нас, и я взял на себя смелость попросить своего высокоученого собрата присутствовать здесь и поделиться своими восхитительными знаниями. Он оказал мне честь, воспользовавшись моим гостеприимством во время своего пребывания в Ножан-ле-Ротру.
Высокий худой мужчина с серыми глазами еще раз склонился перед аббатисой и произнес мягким почтительным голосом:
– Йохан Фовель, доктор Брево, к вашим услугам, мадам матушка.
Мешо, в голосе которого слышалось самое неподдельное восхищение, продолжил фразу своего собрата по профессии: