Шрифт:
Нэнси наклонилась над койкой: «Я скажу им, что я — проводница. Можно, я хотя бы провожу вас до леса?»
«Ну ладно. Только до леса».
Глава 3
Глистра проспал пару часов — его самочувствие улучшалось с каждой минутой отдыха. Когда он проснулся, косые лучи вечернего солнца, проникавшие через открытую дверь, озаряли хижину насыщенными темно-оранжевыми отсветами. Выше по склону, в лесном поселке, уже вовсю веселились. Стайки девушек и молодых людей в пестрых лоскутных костюмах, подобных наряду Нэнси, кружились и бегали наперегонки, наполняя воздух легкомысленными перекличками и взрывами смеха. До ушей Глистры доносились также визгливые звуки джиг, исполняемых деревенскими скрипками, концертинами, гитарами и рапсодионами. Танцующая молодежь носилась туда-сюда капризной приседающей походкой, напоминавшей ускоренный гусиный шаг.
В дверной проем заглянули Пьянца и Дарро. «Ты уже не спишь?» — поинтересовался Пьянца.
Глистра сел, опустив ноги с койки: «Я в полном порядке». Поднявшись на ноги, он осторожно похлопал себя по затылку; боль почти прошла: «Все готово?»
Пьянца кивнул: «Мы можем идти. Твой лучемет нашли — кроме того, в каюте первого помощника нашлось лазерное ружье. Хитро покосившись на Глистру, Пьянца прибавил: «Насколько я понимаю, Нэнси присоединится к нашей экспедиции?»
«Ни в коем случае! — возразил Глистра. — Я разрешил ей проводить нас до нижнего леса — туда два-три часа ходьбы».
«Она собрала пожитки, — с сомнением отозвался Эли Пьянца. — Очевидно, она твердо решила уйти с нами».
Дарро резко вскинул голову: «Клод, мне это не нравится. Девушке не место в мужском отряде. Это чревато осложнениями и неприятностями».
«Полностью с тобой согласен, — ответил Глистра. — Я ей отказал в самых недвусмысленных выражениях».
«Но она уже собралась», — повторил Пьянца.
«Если Нэнси отстанет метров на сто, но будет идти за нами, не знаю, как ее можно было бы остановить, не прибегая к насилию».
Пьянца моргнул: «Что ж, само собой...» Продолжать он не стал.
Дарро не успокаивался: «Она слонялась по Божоле с менестрелями, частенько бывала в Гросгарте. Что, если она — тайный агент Баджарнума? У него много шпионов. Насколько мне известно, они суют свой нос повсюду — даже в Анклаве, даже на Земле!»
«Все может быть. Может быть, ты сам работаешь на Баджарнума. Кто-то из нас — саботажник».
Дарро хрюкнул и отвернулся.
«Не беспокойся, — сказал Глистра, хлопнув его по плечу. — Когда мы зайдем в лес, ей придется отправиться назад». Он вышел из хижины.
«Бишопу удалось раскопать судовую аптечку. Кроме того, он собрал свои таблетки — пищевые концентраты и витамины. Они могут пригодиться, по пути нам вряд ли встретятся рестораны».
«Очень хорошо».
«Фэйн раздобыл свое туристическое оборудование, мы захватим походную кухонную плиту и опреснитель с фильтром».
«А запасных аккумуляторов для лучеметов нет?»
«Нет».
Глистра закусил губу: «Плохо дело... Тело сестры сострадания нашли?»
Пьянца покачал головой.
«Плохо дело!» — повторил Глистра, хотя не испытывал особых сожалений по поводу монахини. Ее трудно было представить себе в качестве обычного человеческого существа. Все, что оставалось от нее в памяти — исхудалое бледное лицо, черная ряса, черный капюшон и напряженные застывшие позы — все это уже исчезло.
Из поселка спускались другие земляне, окруженные танцующей навеселе молодежью, ни о чем не заботившейся, кроме своего непрерывного движения в красочных костюмах. Пришли Кетч, Элтон, Валюссер, Фэйн, Бишоп — и Нэнси. Девушка стояла чуть поодаль, наблюдая за хороводом селян с безмятежно-отсутствующим выражением, как если бы она уже порвала все возможные связи с Джубилитом.
Глистра смотрел на невероятные просторы Большой Планеты, окутанные темно-золотым закатным заревом. У него за спиной молодые люди собрались в группы по пять человек и кружились, высоко поднимая согнутые в коленях ноги и раскачивая головами из стороны в сторону, как тряпичные куклы. Музыканты тоже спускались по склону, резковатые звуки их инструментов все громче подчеркивали бодрый ритм танца. Глядя вниз на растворявшийся в дымке склон, Глистра внезапно ощутил приступ слабости — масштабы предстоявшего пути подавляли его. Джубилит казался безопасным, уютным местом, почти знакомым, как родной дом. А впереди была только бесконечная даль: секторы и зоны, расстояния и пространства. «Шестьдесят четыре тысячи километров, — думал он. — Полтора экватора Земли».
Глядя туда, где надлежало быть земному горизонту, он мог поднять глаза и видеть земли, простиравшиеся все дальше и дальше — словно заштрихованные светлыми карандашами смутные полоски долин и лесов, моря, пустыни, горных хребтов... Он сделал шаг вперед и обернулся: «Пошли!»
Веселая музыка еще долго преследовала их; только когда солнце зашло за невидимым гребнем огромного холма у них за спиной и спустились розовато-лиловые сумерки, отголоски звонких инструментов замерли где-то вдали.