Мой дом. Моя жизнь. Лос-Анджелес. Воспоминания проносились перед глазами, как непрерывный поток фотографий. Я видела Остина, Лиз, «Маленькую рыбку», Скай, Родни, студию. Я видела свою жизнь в «Делах семейных», Мэтти, маму, папу и Надин. И, как ни странно, я видела и другие вещи, которых никогда здесь не было. Мой дом в Толука-Лейк, мама на кухне готовит ужин. Я видела стопку брошюр университетов и Калифорнийский университет. Я представила, как мы с Остином идем по кампусу.

Потом я увидела себя. Такой, какой хочу быть. Девушка, которая не переживает из-за того, что не добилась чего-то, или из-за того, что идет «не так». Она знает, что будет правильно. Я увидела все, что люблю в актерстве, и поняла, как сильно хочу заниматься этим. Я поняла, что никто не сможет переубедить меня в этом.

А затем все потемнело.

Добро пожаловать домой

– О господи! – закричала Лиз. – Она открыла глаза?

– Веки задрожали! Позовите врача! – теперь это мамин голос.

– Кейтлин? Ты нас слышишь? Мы тут, с тобой, - а вот и Надин.

Все голоса разносились гулко, точно я была в каком-то туннеле. Звук чьих-то шагов напоминал раскаты грома.

В правую ладонь легло что-то теплое.

– Бёрк? Все хорошо, Бёрк. Мы попали в аварию, но теперь все в порядке. Или… все будет в порядке, когда ты очнешься.

Этот голос я узнаю, где угодно.

– Остин? – просипела я, с усилием открывая глаза. Веки точно свинцом налились.

– Она пришла в себя, - с облегчением воскликнул он, гладя меня по голове. – Ты очень нас напугала, именинница.

Это Остин. Мой Остин. И это значит, что…

Я ДОМА!

Несмотря на ужасную усталость, я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что я больше не в офисе Гейл. Лиз, мама с папой и Мэтти, Надин, Родни, Лейни и Сет смотрели на меня во все глаза. Раз уж Лейни, Родни и Сет со мной, я точно вернулась в свой мир.

– Я дома, - слезинка скатилась по щеке. – Я ведь дома, да? – прошептала я, гладя пальцы Остина своими.

Лиз захихикала.

– В лучшем городе на свете, в Лос-Анджелесе!

– А чем я занимаюсь?

– Да-а, сильно она головой приложилась, - услышала я голос Скай.

Скай тоже здесь!

– Ты снимаешься в «Маленькой рыбке» вместе со мной, - медленно проговорила она, точно я не понимаю родного языка. – Не такая хорошая актриса, как я, конечно, но я вытягиваю нас обеих.

– Я актриса! ДА! – просипела я. Мне хотелось завопить от счастья, но горло слишком сильно болело.

Все это был сон. Жизнь вдали от Голливуда и без карьеры была лишь безумной игрой воображения.

Это было не по-настоящему. И все же теперь я чувствовала себя иначе. Меня переполняли благодарность, и, возможно, теперь я обрела капельку мудрости.

– Они давали ей Викодин? – поинтересовалась Лейни. – На меня он всегда примерно так действует.

– Нет, от Викодина она стала бы гиперактивной, - вмешалась Скай. – Мне его прописали, когда делали операцию на гланды.

– Точнее, пластику носа, - перевела Лиз.

– Скай? С тобой все хорошо? – я потянулась к ней и взяла за руку. – Ты ведь не пила, да? И не тусовалась с Алексис?

– Нет и нет! – Скай в гневе вырвала руку.

– Обещай мне, Скай, - я старалась говорить уверенно, несмотря на то, что мой голос был едва различим. – Я очень тебя люблю и не могу допустить, чтобы ты подвела саму себя.

– Да о чем она говорит? – удивилась Скай. – По-моему, от этих лекарств Кей памяти лишилась.

– Милая, мы сейчас позовем врача, - мама погладила меня по плечу. Сейчас ее голос и поведение как никогда напоминали голос и поведение той мамы, из параллельной вселенной. Ох, как же болит голова… - Ты обязательно поправишься, - пообещала мама, садясь на край кровати возле меня. – Мы так за тебя волновались! Когда нам позвонили и сказали, что после нашей ссоры ты попала в аварию… - она не выдержала и заплакала.

– Дорогая, все хорошо, - это папа. – И Кейти-Кэт снова с нами. Солнышко, ты помнишь, что произошло?

– Не совсем, - призналась я. – Все как в тумане. Я помню, что за нами гнались фотографы, подрезали водителя, потом машины столкнулись. Но все началось из-за того, что я им нагрубила. Это я во всем виновата, - я закрыла глаза.

– Вовсе нет, Кейтс, - я открыла глаза и увидела Родни с перебинтованной рукой. – Мне следовало быть рядом с тобой, я должен был остановить их. Выходной в твой День рождения – да о чем я думал, когда согласился на это? Мне нужно было быть предусмотрительнее. Поэтому я и вернулся, а как только увидел этих пираний, так сразу и погнал следом.

– Род первый поспешил на помощь, - сказал мне Остин. – Он вытащил тебя из машины.

Я взглянула на охранника.

– Ты всегда меня защищаешь, - я взяла его за руку. Родни был растроган, потому я замолчала. Мне было прекрасно известно, что он не любит показывать чувства на публике, а плачет только во время просмотра «Братьев и сестер». – Со мной все хорошо благодаря вам, - я улыбнулась Остину. – Я так рада быть здесь. Мы все вместе, всё по-прежнему, - опустив глаза, я увидела пластмассовый гипс на руке Остина.