– Не тяни, пой давай, - окликнула я Беликова.

Тут же навострившая уши Лисса вскочила с кровати и подкралась к окну, чтобы слушать представление, но в то же время оставаться незамеченной.

– Ты вообще представляешь сколько людей будет надо мной насмехаться после этой сцены?
– уточнил у меня Дмитрий таким тоном, словно был заправским военным, увидевшим маленького мальчика, продевшего указательный палец в кольцо чеки, и теперь пытающимся объяснить ребенку, почему дергать колечко не стоит.

Не без удивления глянув на парня, ответила:

– Насмехаться? Побоятся.

– Будут насмехаться и бояться, - с уверенностью заявил Беликов.

Я только сейчас обратила внимание, что в руках парень держал три красных розы. Точно так же, как и тогда, в парке.

И, судя по решительному виду одноклассника, он их собрался кидать в меня.

Не понимаю, ему развлечений не хватает в жизни что ли?

Заметив, что Дмитрий уже успел замахнуться, истошно закричала:

– Шипы хотя бы оборви!

Резко остановив руку, Беликов совершенно по-мальчишески шмыгнул носом, напоминая мне маленького провинившегося ребенка, и послушно начал превращать творения флоры из опасных и колючих метательных объектов в красивые цветы, заброшенные в окно. Когда парень закончил, он по одной кинул мне розы, которые я послушно поймала, благо летели они ровно.

Вскоре Дмитрий достал телефон и включил знакомую музыку. Я невольно напряглась, потому как слова песни знала, а они были… несколько неподходящими. Но, как вскоре выяснилась, к проблеме одноклассник действительно подошел креативно, просто-напросто переделав текст.

Поэтому вскоре с улицы послышалось:

– Я был последним идиотом,

Козлом и тварью, мудаком.

Был невоспитанным койотом

И ужасным дураком!

Легкая улыбка сама собой появилась на губах.

Это было мило… такая самокритика, да еще и со стороны Беликова!

– Причем тут койот?
– шепотом спросила у меня Драгомир.

Я шикнула на девушку.

– Думаешь, ему просто было рифму подбирать?
– задала ответный вопрос, защищая Дмитрия.

И только тогда поняла, что заступилась за Беликова. Это было неожиданно и очень приятно. Словно я на самом деле могла его защитить.

– Успокойся, - подняла руки блондинка, - мне все нравится.

Теперь девушка удостоилась от меня настороженного взгляда: и до какой же степени ей это нравится?

Обиженная моей подозрительностью Драгомир отвернулась, что-то тихо пробормотав про излишнюю ревность.

А Беликов тем временем продолжал критиковать свою царственную персону:

– Я поступал так безобразно,

Каждый миг себя виня.

Пусть я позорюсь тут напрасно,

Но я прошу: прости меня!

Это было настолько искренне и душевно, что я прослезилась. Высунувшийся из соседнего окна Ивашков тоже.

– Милый, а вдруг Роза это услышит и будет ревновать? – кривляясь, поинтересовался у Беликова Адриан.

Прищурившись, Дмитрий посмотрел на друга, как голодный кошак – на мясо.

Я же дотянулась до стола и стащила с него бутылку воды. Нет, Беликова я обливать не собиралась, а вот Ивашкова – очень даже.

– Ты сдурел? – хмуро спросил Беликов у Адриана.

Тот собрался что-то ответить, но не успел: я замахнулась бутылкой не хуже, чем Дмитрий – цветком, и вылила содержимое в сторону Ивашкова. Точнее, мне показалось, что в его сторону.

На самом же деле силу я явно не рассчитала, и вся жидкость оказалась на стоящем внизу Беликове.

Какая знакомая ситуация…

– За что? – возопил Дмитрий.

Ивашков откровенно ржал. Кажется, ему было плевать, что потом Беликов на нем отыграется: сейчас парень искренне наслаждался.

– Что я сейчас не так сделал? – продолжил сокрушаться Дмитрий.

А мне парня искренне жаль стало. Даже появилось желание сбросить ему вниз теплую кофту, чтобы не стоял там в мокрой одежде. Правда, мне почему-то казалось, что розовую толстовку Драгомир парень не оценит, а именно она и лежала поблизости.

Тем временем Беликов скрылся из виду, и как я ни выглядывала из окна, увидеть его не смогла.

Однако одинокий вскрик Ивашкова дал понять, что Дмитрий уже успел подняться, зайти к себе в номер и в данный момент он как раз напоминал Адриану, над кем смеяться можно, а над кем – нельзя.

– Только не руку, - послышался голос Ивашкова, подтвердивший мои догадки.

Когда в соседней комнате все затихло, прозвучал одинокий стук в нашу с Лиссой дверь. После реплик Адриана открывать Дмитрию было довольно страшно: я над ним, конечно, в отличие от Ивашкова даже косвенно не издевалась (пролитая вода не считается), но вот сам Беликов мог думать совсем иначе.