С моими ранами было сложнее. Я две недели находилась в больнице под пристальным надзором врачей. У меня была большая потери крови, ухудшение зрения и что-то еще, но я этого не помню, так как для меня было самое главное – быстрее выписаться из больницы. Единственное, что осталось на моем теле это тоненькая беленькая спиралька на правой руке. Мне она даже нравилась. В каком-то смысле она была как молния, в знак того, что ты убил одного стригоя, или вместо звезды, означающая, что ты участвовал в сражении и убил множество не-мертвых. Этот шрам напоминал мне через что я прошла. Он был частью моего тела. Я им гордилась. Теперь мы с Ташей похожи. Хотя Лисса упорно хотела меня полностью вылечить, но этого я ей не позволила из-за того что дух плохо влияет на нее. По этому поводу мы долго спорили с ней, и пришли к выходу – Лисса меня подлечила, так сказать помогла моему выздоровлению.

Меня каждый день навещали. Со мной всегда кто-то сидел, хотя так не разрешено, ведь есть специальные часы приема. Хорошо, что лучшая подруга пользователь духа. Когда ко мне в палату зашла мать, я очень сильно удивилась. Сама Джанин Хэзевей попросила несколько выходных дней, чтобы провести их с дочерью. Моему удивлению и даже радости не было предела. Все-таки хорошо, когда в тяжелые моменты есть мама.

Но лучшие моменты в больнице были те, когда меня навещал Дмитрий. А он приходил ко мне довольно часто, даже слишком, что мне безумно нравилось. Мы с ним говорили о самых разных вещах, но никогда не касались темы о захвате школы. Хотя я понимаю, он обязательно поговорит со мной об этом, но понимает, что сейчас не время. Дмитрий часто целовал меня, и я начала задаваться вопросом про то, что пара мы или нет. Собравшись духом, я решила спросить это у него.

– Дмитрий?

Он отвлекся от созерцание плаката, который висел на стенке, и посмотрел на меня.

– Да, Роза? – спросил он и взял меня за руку.

По моему телу пробежал ток, и на мгновение я закрыла глаза, чтобы запечатлеть этот момент.

– Дмитрий, - неуверенно начала я. – Ммм… мы… – Не знаю, почему, но я стеснялась у него спросить это.

Дмитрий жал мою руку, наклонил ко мне и нежно провел своими пальцами по мои губам, спускаясь к шеи.

– Роза, если что-то хочешь сказать, не стесняйся.

– Вообще-то я хотела спросить.

Он улыбнулся.

– Тогда спрашивай.

– Ты… Нет, мы. В общем… - я начала мяться, подбирая нужные слова, чтобы правильно выразить свой вопрос.

Дмитрий наклонился к моему лицу и, почти не касаясь губ, поцеловал меня.

– Первый раз вижу, как ты запинаешься и не можешь выразить свою мысль, - сказал он и улыбнулся. – Говори прямо.

Я посмотрела на него и поняла, что правда бояться нечего. Его глаза выражали беспредельную любовь и доверие ко мне.

– Мы встречаемся или как? – быстро, но требовательно спросила я.

Дмитрий рассмеялся.

– И это ты боялась спросить у меня?

Его реакция заставила меня врасплох, и я неуверенно кивнула.

– Роза, теперь я не отойду от тебя ни на шаг.

Я уже хотела спросить, как он будет все время ходить за мной, если он страж и мой наставник, но Дмитрий поцеловал меня в губы. Я обхватила его за плечи и притянула к себе. Его руки утонули в моих волосах. Этот поцелуй явно мог перейти во что-то большее, но Дмитрий его прервал и уткнулся своим лбом в мой. Во всем этом был маленький минус – когда ты лежишь, а твой напарник то ли сидит, то ли стоит, чуть-чуть неудобно целоваться.

– Конечно, наши отношения надо скрывать и быть осторожными.

Я ухмыльнулась.

– Прямо как сейчас?

– Нет, это маленькой расслабление. А так, когда ты выйдешь из больницы и когда пойдешь учиться, то нам нужно сдерживаться.

Я провела своей рукой по его волосам.

– Вряд ли я смогу.

Дмитрий отпустил мои волосы и сел на стул, который стоял рядом с моей кроватью.

– Терпи, Роза, терпи.

Тут он прав, терпения мне нужно будет много, очень много.