– Ей просто нужно прийти в себя. Не каждый день заболевает дампир. Особенно если он единственный ребенок, – сказал он доктору, и тот кивнул. – Просто расскажите все мне, и я передам Розе, – предложил Дмитрий, и доктор Марс опять кивнул.

Роза села на скамейку в коридоре, оперлась локтями в коленки. А голову положила на руки. Она не хотела слушать врача, а точнее про болезнь Сергея. Девушка думала, что он скоро выздоровит, но судя по всему его болезнь только будет прогрессировать.

Через какое-то время к ней присел Дмитрий и обнял ее за плечи. Роза уткнулась ему в плечо и вдохнула его одеколон.

– Извини, что ушла. Просто не хочу слышать о его болезни. Такое чувство, что это конец, – Роза заметила, что она плачет. Для нее это было так непривычно, что сначала она смущенно вытерла их, но потом поняла, что сейчас просто не сможет сдержаться, – Извини, – извинилась она за свои слезы.

– Не надо, – сказал Дмитрий, прижимая ее к себе. – Ты иногда должна плакать.

Роза кивнула и, расслабившись, прижалась к Дмитрию сильней. Она только сейчас поняла, как устала за все семь лет. Терпеть косые взгляды из-за беременности, ссоры с матерью, которая заставляла ее сделать аборт и которая, впоследствии, обожает Сергея; видеть, как все ее друзья становятся потрясающими стражами, а она сидит дома с пузом – все это тяжело.

Конечно, Адриан предлагал ей сказать всем, что это от него ребенок, и он был готов признать отцовство. Но впоследствии стало понятно, что он не готов для такого серьезного шага, как и сама Роза, так как отцовство он мог принять без проведения теста ДНК, только женившись на девушке, а Роза была против этого. В скором времени они разошлись. Как бы это ни было странным, но от этого девушке стало только легче.

После всего этого Сергей стал для нее воплощение идеального мужчины и стража, которого она должна была вырастить. Роза сама осознавала, что ссылалась часто на Дмитрия. Того Дмитрия, который был до превращения в стригоя. А теперь он, тот самый, сидел рядом и обнимал ее. Все это было нереальным для Розы.

– Но он же дампир, – прошептала она, когда успокоилась. – Они же не болеют, – Роза подняла голову, чтобы посмотреть Дмитрию в глаза. – А если болеют, то это серьезно.

– Тебе нужно успокоиться и пойти к Сергею. Он тоже разбушуется, как и его мать. Когда узнает, что ему лежать тут еще месяц.

Дмитрий сменил тему, а это очень плохо. Но Роза решила не продолжать ее, а вытереть слезы и пойти в палату к сыну.

Сергей сразу вскочил с кровати, как только увидел, кто к нему зашел. Он с громким криком бросился обнимать маму. Роза потрепала его по макушке и улыбнулась. От вчерашней обиды и не было следа.

– Привет, дорогой. Как ты? – спросила она, усаживая Сергея на кровать, боясь, что он слишком перетрудиться своими криками.

Дмитрий сел рядом с мальчиком и поприветствовал его.

– Все плохо. Мне скучно, и тут кормят ужасно. Хуже, чем ты.

Роза сделала серьезную гримасу после последней фразы ее сына, а тот залился хохотом, но потом успокоился и прикрыл глаза.

– Я могу идти домой? Правда голова еще побаливает, но это не проблема.

Тут лицо взрослых стало серьезным, а Роза протяжно выдохнула. Сергей повернулся к Дмитрию и посмотрел на его реакцию.

– Что это значит? Вы серьезные, – глаза мальчика метались от матери к Дмитрию. Роза поняла, что сейчас она должна говорить правду, и только ее.

– Это не просто проблема, Сергей. Ты останешься тут еще на месяц, – осторожно сказала она.

С секунду Сергей просто смотрел на мать, а потом он раздался протестами.

Мальчик спрыгнул с кровати и начал кричать, что не хочет тут оставаться, что хочет идти домой и что тут его мучают. Он начал выдумывать такие небылицы, чтобы его забрали домой, что Дмитрий удивился, откуда у шестилетнего ребенка такая фантазия.

Дмитрий с Розой начали успокаивать сына, и, в конце концов, им как-то удалось это сделать. Сергей сидел на кровати, скрестив руки на груди, и смотрел на кровать.

– Ты будешь отлично вести себя? – спросил Сергея Дмитрий, взяв его за руки. Мальчик кивнул. – И не орать, и не отказывать принимать лекарства? – Сергей опять кивнул и посмотрел на мужчину. – Я, как только позавтракаю, приду к тебе и буду сидеть с тобой до самой поздней ночи, чтобы тебе не было скучно. А мама придет к вечеру. Все будет, как всегда, только тут.

– Правда? – с надеждой спросил Сергей.

– Правда, – ответил Дмитрий и улыбнулся мальчику

Роза погладил сына по голове, приглаживая его волосы, которые потом он привел в беспорядок.

– Только не обзывай врачей, – предостерегла она его. – Они тебя все-таки лечат.

– Тут работаю одни фашисты, – пробубнил он себе под нос.

Роза посмотрела на сына.

– Кто? – удивленно спросила она, вспоминая, как сама называла воспитателей «фашистками».

– Никто, – поправился он. Поняв, что это плохое слово, и он сказал его при маме.