Шрифт:
– А что было потом?
– Потом на одном из семейных сборищ я встретила твоего отца. И знаешь что? Только тогда я поняла, что совсем не любила. Потому что то, что вызвал в моей душе твой отец — это ни с чем не сравнимые чувства!
– Надеюсь, когда-то и я так смогу сказать.
– Борис кивает матери, допивает чай.
– Мам, я спать пойду.
– Иди, сынок, иди.
Женщина лишь грустно улыбается. Вот и не пришлось ей ничего говорить сыну. Та сама все сказала. Но от этого не легче. Ведь Борису одинаково тяжело … Крушение планов и надежд. Зачем она так поступила с Борисом? Зачем?
Но у матери ответа на этот вопрос не было. Хорошо хоть Вероника не растеряла остатки порядочности и сама рассказала обо всем Боре. Было бы куда хуже, если бы продолжала его обманывать.
Вероника же завернувшись в большую материну шаль сидела в коридоре на подоконнике и смотрела в окно. Снежинки кружились в замысловатом танце. Черная ночь поглотила кажется все вокруг. Девушка опустила голову на колени и старательно боролась со слезами. Больно, очень больно. Но куда больнее было бы рассказать Боре, что она не только позволила насилие над собой, но и не нашла в себе силы избавиться от плода этого насилия. И теперь всю ее жизнь рядом с ней будет живое напоминание … Живой знак того, что она была слаба. Но делать несчастным еще и Борю она не собиралась. Из них двоих — хотя бы он должен быть счастлив. А она будет помнить … Вероника смахнула слезы.
Она будет помнить их время, его нежность и страсть. Будет помнить.
Почему-то в аэропорту она выглядывала его. Но нет, конечно же он не пришел. Да и откуда бы ему знать, когда она уезжает. Вероника попрощалась с подружкой и прошептала.
– Даже не верится, что я уезжаю.
– Вероника! Ты такая счастливая! Как я тебе завидую!
– Да, Марьяна, очень счастливая. Желаю и тебе такой удачи!
– Спасибо, подружка, спасибо.
Они помахали друг другу и Вероника прошла на паспортный контроль. Марьяна обернулась к одной из колон в центре зала. Обошла ее.
– Ну и почему ты не подошел?
– Не хотел причинять ей неудобства.
– Вы же встречались.
– Она сказала, что уезжает, что встретила другого.
– Борис!
– Да ладно тебе, Марьяна. Вероника четко выразилась, что больше не хочет со мной встречаться.
– Она конечно выглядела довольной, но она несчастна.
– Она выглядела и довольной, и счастливой. Сразу понятно, у человека начинается новая жизнь.
Марьяна кивнула.
– Может ты и прав, Борь. Не знаю.
– Да прав я, прав. Ладно, спасибо тебе, что позвонила.
– Она моя подруга. Действительно очень хорошая подруга.
– С ней все в порядке. Она довольна и счастлива. Я могу лишь умыть руки.
– Но ты несчастлив.
– И что с того? Она и не обязана делать меня счастливым. И вообще, мои чувства — это мои проблемы.
– Борис!
Тот выдавливает из себя улыбку.
– Я уже столько лет Борис. Ладно, Марьян, тебя до города-то подвезти?
– Подвези, ты на машине?
– Ага, на машине.
Глава 6.
Сентябрь 2015 года.
– Борис Яковлевич, Борис Яковлевич.
Запыхавшаяся медсестра кричала от самого начала коридора. Доктор обернулся.
– Да, Юлечка?
– Александр Сергеевич просит в операционную зайти. Сложную пациентку привезли.
Тот кивает, спешит в операционную. Там уже обычная суета. Он моет руки и ждет, пока его облачат в халат, одевает перчатки, заходит.
– Саша?
– Не справляюсь, Борис Яковлевич.
– Оперирующий доктор кивает заведующему отделением. Борис подходит ближе, оглядывает фронт работ.
– Я сам, Саша.
– Более молодой уступает место опытному. Борис отдает отрывистые приказания:
– Скальпель. Зажим. Тампон.
– Сосредоточенно работает, прислушиваясь только к писку мониторов. Опытный анестезиолог следит за сердцем пациентки. Наконец, операция завершается. Борис откладывает скальпель, вглядывается в бледное лицо пациентки и бледнеет сам.
– Борис Яковлевич?
– Кто она?
– Градова Вероника Александровна.
– Читает с карты медсестра.
– Выкидыш, значит … -Устало говорит Борис.
– Второй, доктор.
– Стимулировали что ли?
– Он оборачивается к доктору. Тот кивает.
– А почему выкидыш тогда? Не поддерживали медикаментозно?
– Поддерживали, Яков Борисович.
– Хорошо, сейчас-то хоть перерыв сделайте, пусть организм отдохнет.
– Конечно, Борис Яковлевич.
Борис вглядывается в мониторы, следит за тем, как пациентку перекладывают на каталку, чтобы отвезти в реанимацию. Идет следом, кивает медсестрам в реанимации.
– Эта пациентка должна быть на особом контроле. Позвоните мне, когда она придет в себя.