Воре, vore, поедание заживо. Будут продолжения.
В этом мире главенствующими хищником являются призматические крокодилы.
Эти огромные рептилии наделены особым свойством: пожирая добычу, они высвобождают заключённую в ней жизненную силу, пропуская её сквозь себя. Фактически, они преобразуют материю в особую энергию, которая может в любой момент снова преобразоваться в живую материю. В неё же они преобразуют и тепло, которое в огромных количествах впитывают, греясь на солнце, так что при пожирании живого существа крокодил обычно высвобождает вдвое-втрое больше жизненных сил, чем содержится в их жертве.
Человек может впитывать жизненную силу, находясь в воде рядом с крокодилом (вода служит проводником). Может некоторыми способами передавать её другим. Передача или принятие жизненных сил ощущается особым образом: все ощущения и эмоции многократно усиливаются, и делаются более приятными - в момент прохождения через человека жизненной силы ему доставляют наслаждение даже собственные страх, боль или отчаяние, многократно усиленные.
Весь быт людей, живущих в тропиках этого мира, выстроен в соответствии с этим. Жизненная сила может заменить пищу. Тем, кто младше 18-и - может за один раз добавить по нескольку лет, вместе с ростом тела, развитием мозга, и багажом новых знаний. Тех, кто старше 18и жизненная сила непрерывно омолаживает, лечит раны и болезни а остаток аккумулируется в теле. За счёт жизненной силы беременность протекает за считаные минуты, а между родами и разрывом пуповины ребёнок получает дополнительную накачку, за секунды доращивающую его до семилетнего состояния.
Люди непрерывно рискуют, пытаясь заполучить побольше жизненной силы, а те кто смог с не меньшим наслаждением тратят её - Мужчины передавая женщинам во время секса, женщины - рождая по нескольку детей ежедневно каждая, дети - за считаные дни вырастая до взрослого состояния. Мало кому удаётся прожить дольше месяца: человек - любимая пища призматического крокодила. Впрочем, знания сожранных не теряются: вместе с телом добычи крокодил пожирает и все её знания, а вместе с каждой порцией жизненной силой передаётся порция информации хранимой хищником. Некоторым особо везучим даже достаются обрывки знаний о шаманстве - применения жизненных сил для дополнительных целей.
Ежедневно, не меньше половины человечества становится пищей для хищников. Призматический крокодил - величайший хищник этого мира, но отнюдь не единственный любитель полакомиться человечиной. Множество других хищников так же усваивают жизненную силу жертв, но в отличии от крокодила не выделяют её, а расходуют на другими способами.
Здесь будут несколько зарисовок из жизни небольшого племени, живущего на берегу тропической реки. Ну, и конечно, из жизни тех, кто это племя ест...
– Мам, можно я пойду купаться?
– Спросил Тойхо, переминаясь с ноги на ногу у выхода из хижины.
– Гм... А в пруду есть сегодня крокодилы?
Вопрос про крокодилов был обычаем в племени. Крокодилы были всегда - в пруду, где плескались дети, у большого озера и у речных отмелей, где воины постоянно сражались с воинами соседнего племени. Даже в колодце, вырытом посреди деревни обитала огромная рептилия. Но по обычаю, всякого, собравшегося на ежедневное купание, спрашивали о крокодилах - чтобы сердце лишний раз замерло в сладком ужасе и надежде.
– Да, мам!
– Тогда конечно, иди! Будешь возвращаться - прихвати пару берцовых косточек, я буду вечером делать новые ложки.
– Ну мааам...
Кости - единственное, что оставалось от съеденных крокодилами людей. Из них делали почти всю утварь и украшения.
– Что мам? Да, я знаю, что после купания вы от кукурузной каши нос воротите. Но не поужинав сладкого вы не получите. А без ложек кашу никак.
– Ну лааадно...
Кукурузную кашу Тойхо и впрямь не любил. Кто ж её любит? Особенно после купания, когда жизненная сила полностью удовлетворила потребность в пище. Но мать была непреклонна: все её дети, пока живы, должны есть кукурузную кашу по три раза в день. И по банану на закуску. Впрочем, детей осталось не так уж много: пятнадцатилетняя Шэйва, убежавшая к пруду ещё час назад, и двенадцатилетний Тойхо. Шэйва домой уже не вернётся - если она не отправится в пасть к крокодилу, то легко наберёт жизненной силы чтобы нарастить недостающие три года, и начать самостоятельную жизнь. Тойхо нужно ещё дня два - потом он тоже станет взрослым. Ну ничего. Сегодня она родит ещё пятерых, если конечно выживет сама. Родит пятерых, и вырежет из кости четыре ложки.
– И не вздумай лезть в воду в набедренной повязке.
– Ну маам...
– Что мам?! Я её старалась, вышивала. Карманы делала. В ней семеро твоих братьев ходили, пока не выросли. Если крокодил тебя съест мне что, новую шить?
– А вот Айза купалась в бусах - Наябедничал Тойхо - Её крокодил прямо с бусами съел.
– Глупая девчонка! Вернулась бы домой - я её бы отшлёпала! Так что набери ещё и позвонков - буду делать новые бусы.
– Да, мам...
И Nойхо побежал к пруду.
Тойхо было двенадцать лет. Он выглядел на свои двенадцать. У него был весь запас знаний, положенный в двенадцать лет.
Тойхо было семь дней от рождения - как и большинству десятилетних-двенадцатилетних ребят в деревне. Семь дней, которые он прожил сам. Остальные двенадцать лет он впитал, купаясь в озере. И сегодня он надеялся получить ещё пять-шесть лет, и стать настоящим воином. Пять-шесть - это вряд ли, но два-три года он точно получит - сегодня в озере, как и всегда, есть крокодилы.