Он медленно кивнул. И вдруг меня охватила такая радость и любовь к Джиму. Я схватил его руку и прижался к ней губами. Джим рассмеялся. Он был тоже взволнован, его загоревшее лицо светилось радостью. Для него случившееся означало начало новой жизни. И стоит ли говорить, что отныне мы значили друг для друга намного больше, чем родные братья.
— Вот что значит иметь «честного» врага! — воскликнул Дюрвиль. — … Что касается моих компаньонов, то пятерых удалось вылечить. Четверо же других отправились в мир иной. Правда, мы уложили трех бандитов. Семерых раненых передали в руки правосудия.
