Мы пытались, тянулись, старались, но безрезультатно. Налоги требовалось выплачивать точно в сроки, коммунальные услуги – тоже. Да и все эти налоговики, менты, пожарные инспекторы и санитарные врачи, искренне не желая слышать про наше бедственное положение, выкручивали свои взятки достаточно исправно. Чиновники помогали рыть яму нашему бизнесу, и делали это весьма умело.

***

Дальше – хуже. Озлобляясь, официанты и повара начали давать нам… прозвища. За глаза Олюшку окрестили Тигрицей, мол, «супружница директора чёй-то много на себя берёт». Олюшка проявляла требовательность в элементарном, безо всякой напыщенности и предвзятости, но даже это поставили ей в упрёк. Славуню, в благодарность за её неконфликтность и лояльность, обозвали Простушкой. Ну а меня прозвали Голый Король! Конечно, мы об этом узнали. На моё осторожное замечание о неблагодарности, Константиныч ответил по-крестьянски просто и прямо. Оказывается, на том месте, где у нашего коллектива раньше была совесть, теперь вырос… мужской член. Что ж, Константиныч, благодарю за откровенность. Очень доходчиво.

Я не обижался на людей… Нет, тут лукавлю. Обижался. Обижался! Как мог, подавлял в себе эту пагубность. А получалось плохо… Совсем не получалось! Я понимал, что у всех наших сотрудников есть семьи, дети, родители-пенсионеры, бабушки, дедушки. Их нужно содержать и обеспечивать. Обидно было другое. Получается, если платишь работнику хорошие деньги – ты уважаемый администратор. Если перестаёшь платить – заканчивается и уважение. И на месте совести тут же вырастает член. Почему так? Куда подевался наш весёлый, трудолюбивый и сплочённый коллектив? «Нэма деньгов – нэма кохання», так что ли?

Ну да ладно, даже такую позицию можно понять. Непонятно иное. Никто никого на цепи не держал. Что-то не нравится, не подходит, не устраивает, какие проблемы? Возьми и уволься. Найди другую работу. Подыщи себе лучшие условия, лучших руководителей, легче обязанности, выше зарплату. Так нет же. Все наши оставались на своих местах, просиживали в пустом кафе, разгадывали кроссворды, играли в карты, травили анекдоты, ехидно обсуждали хозяев-неудачников и чего-то выжидали.

Ещё через месяц некогда уважаемые Виталий Николаевич, Ольга Александровна и Ярослава Николаевна чуть ли не во всеуслышание превратились в Голого Короля, Тигрицу и Простушку. Команда матросов с удовольствием пинала капитанов тонущего корабля. Слабаки и неудачники вряд ли у кого вызовут сожаление. Система! Пока судно будет вбирать в трюмы сизую воду, тонуть, фыркать и не верить в скорую погибель, капитанов могут запинать и опустить ниже ватерлинии.

Два бармена, восемь официантов, четыре повара, два кухонных работника, диджей, гардеробщица. Восемнадцать штатных человек. Кто из них не дошёл до кличек и штампов? Не знаю. А кто стремился пнуть больнее? Тоже не знаю. Только догадки. Предположения. Да и зачем, собственно, копать прошлое? Что поменяется?

***

Назревал самый настоящий крах. Так и не дождавшись желанного прорыва, работники потянулись на увольнение. Охрана тоже была упразднена, чему не сильно-то и расстроилась.

– Форс-мажор, мужики, – очередной раз задерживая зарплаты, оправдывались мы, густо краснея.

– Не видим, за что работаем! – летело в ответ.

По-своему они были очень даже правы. Не видели не только они, за что работают, но и мы тоже.

Последним штрихом в нашем дефолте стало полное отключение системы отопления. Экономия на энергоресурсах высвобождала хоть какие-то средства, которых внатяжку хватало на зарплаты оставшимся работникам. Резкое же похолодание в помещении представили посетителям как новый креативный ход. И даже подумывали переименовать клуб в какой-нибудь там «Ледяной дворец» или «Пещеру».

Некоторое время мы успешно держались в новом имидже, изо всех сил продвигая своё адреналин-сообщество в массы. У вас уютные и тёплые заведения? А у нас – экстрим! Такой себе вызов клубной культуре. Андеграунд. Приходите к нам! Вы даже и не подозреваете о своих возможностях в испитии горячительных напитков и чая. Приходите, и вы обалдеете!

Действительно, офонареть было от чего. Бармен Татьяна работала тупо в ушанке, пуховике и варежках. Совершенно неясно, как она в этих варежках ухитрялась разливать спиртное по рюмкам и стопкам. В зале клиентов обслуживала последняя из оставшихся официантов – продрогшая, с посиневшим носом молоденькая девушка Лизаветка, облачённая в толстый некрасивый ватник и тяжёлые унты. Чтобы не замёрзнуть, сидящим за столом посетителям предписывалось непрерывно крутиться, ёрзать и пить как можно больше тёплой водки, горячего вина, кофе или чая. Выглядело это весьма экзотично и грустно.

Поначалу остатки нищенькой публики в «андеграунд» таки поверили. Но спустя неделю для всех наступило прозрение, что весь этот бардак – не искусственно созданный креатив, а большие проблемы в бизнесе. Какой же это, блин, андеграунд, если зад примерзает к стулу, а на дорогостоящей музыкальной аппаратуре лежит иней?

После отключения отопительной системы, большое здание столовой остыло и промёрзло за двое суток. Термометр в помещении кафе обвалился до минусовых двузначных показателей, что отпугнуло последних, наиболее неприхотливых клиентов. Мог ли я представить такой итог даже в самых кошмарных своих снах? Вряд ли. Тут совсем не андеграундом пахнет. Это называется гибелью семейного дела.

Полный и безоговорочный конец!

Подлость

Минул январь. Трескучий суровый февраль уступил место ветреному слякотному марту. За ним наступил и апрель. Ласковые лучики весеннего апрельского солнышка нежно обнимали мамочку-Природу, скользили по земле, ловко растапливали грязно-серую постель уже никому не нужного снега. Весёлые хвастливые синички шаловливо кувыркались в белых пушистых облаках. Заразительно перебивая звонкую капель, восторженно тьохкали осмелевшие воробушки. Ветерок, ещё не совсем тёплый, но уже и не такой пронизывающий и дерзкий, мягко трепал верхушки зеленеющих деревьев.