Посвящается погибшим в Раунхайме

в Германии в апреле 1945 года

угнанным из России молодым людям

и русской женщине Александре Ранг,

воскресившей память о них

У кладбищенской стены

В карауле ели.

До конца большой войны

Месяц да неделя.

Двор фабричный, частокол

Проволоки колючей.

Встал на Майне на прикол

Катер невезучий.

Погибали здесь зазря

Русские девчонки.

В черной форме егеря

Береглись в сторонке.

Крутит бомбу нац-эксперт.

Вертится взрыватель.

Получает свой десерт

Главный поджигатель.

Рубят лес — летит щепа,

И бомбить не надо.

Красной сделалась тропа

Яблонева сада.

Двадцать шесть невинных душ.

Остовки — рабыни

В цвете яблонь, слив и груш

Гибнут на чужбине.

Через сорок долгих дней

Души отлетают.

А победа у дверей

Урожай снимает.

У кладбищенской стены

На граните список.

На исходе той войны

Сад фруктовый высох…

Колокольня

В платье, сотканном из плюща,

На уличном подиуме колокольня.

Ей не нужно ни модной обуви, ни плаща.

Ей не холодно и не больно.

Горделива и хороша,

Фигуряет перед прохожим.

Продувная её душа

На божественную не похожа.

Запрограммированы колокола

И гудят себе дважды в сутки.

Если бы ни двора, ни кола, —

А то целый храм берёт на закутки!

Пирамидальный бетонный лес,

Протестантская сдержанность и мера

Не примут ни мифов, ни чудес,

Ни заблуждений

И никакой химеры.

Откуда здесь взяться ереси?

Где родится пророк?

Откуда крылья вырастут для полёта?

Но плющ зелёный

Так невообразимо высок,

Но крест на башне

Тянется к самолёту!

Опасный диалог 1983 года

— У вас продаётся славянский шкаф?

Но шутку парень не принял.

Таинственный вид и серьёзный нрав.

Таков букинист Владимир.

— Что ищете? Попытаюсь помочь.

И подпустил туману.

— Хочу Ходасевича на одну ночь.

— Ну, Вы Клеопатра, Светлана.

Через три дня получаю роман

Поэта о давнем поэте.

Засунут «Державин» в дальний карман.

— Восемнадцатый век в запрете?

Они разобрались в прошедших веках.

— Да, им двадцатого мало.

— Двенадцатый тоже был в Соловках.

В монашеских стыл подвалах.

— Но автор в Париже окончил век,

Оставлен тигрицей Ниной.

— Был нервный и сумрачный человек.